(Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике. - М., 1978. - С. 168-184)
0. Введение, предваряющее восемь ступеней, перечисленных ниже, и содержащее
резюме к каждой из них.
1. Ступень 1 - узнавание информантом целых слов и их w перевод.
2. Ступень 2 - узнавание переводчиком морфем.
3. Ступень 3 - помещение переводческих контуров в квадратные скобки с эквивалентами
для неясных мест, метафор и идиом, которые помещаются в фигурные скобки.
4. Ступень 4 - выделение курсивом случаев мнимой и явной избыточности с целью
указать, что они не выносятся за пределы квадратных скобок.
5. Ступень 5 - перенесение переводческих контуров в круглые скобки. Они отличаются
от вариантов в квадратных скобках изменившимся по правилам ПЯ порядком слов
и добавлениями, необходимыми для фразы в ПЯ и указанными прописными буквами.
6. Ступень 6 - перенос отдельных слов из одного переводческого контура в соседний
с выделением этих слов жирным шрифтом, чтобы показать, что они перемещены из
первоначального контура.
7. Ступень 7 - снятие шероховатостей путем транспозиции целых отрезков в круглых
скобках.
8. Ступень 8 - выведение пунктуации ПЯ частично из ИЯ путем различных подстановок
на стыках переводческих контуров и частично - из морфологических данных.
0. Многоступенчатый перевод впервые был применен при программировании электронных
компьютеров, где он возник как побочная процедура, развившаяся в ряд других
процедур и имевшая своей целью наглядно продемонстрировать стадии изменений,
которым подвергается текст, когда высказывание с одного языка переносится на
другой, причем таким образом, что перевод контролируется или оценивается с учетом
структуры обоих языков. Многоступенчатый перевод берет начало от традиционного
двухступенчатого деления перевода на дословный и свободный, деления, которое
проводят этнолингвисты. На первой ступени этого деления (буквальной передаче
текста) структура исходного языка проступает в переводе довольно часто, однако
если рассматривать перевод как многоступенчатый процесс, в котором соприкосновение
структур двух языков в определенных точках рассматривается как неотъемлемая
часть самого процесса перевода, влияние структуры исходного языка становится
еще более заметным. В отличие от сопоставительной грамматики, где отыскиваются
сходные черты сравниваемых языков, в многоступенчатом переводе подчеркиваются
различия между ними. И в том, и в другом методе речь идет о двух языках, которые
считаются изоморфными в тех контекстах, где они строятся по одним и тем же моделям,
и более или менее эквивалентными там, где этого не происходит. Для любой такой
пары введем краткие обозначения ИЯ и ПЯ. Ступени перевода начинаются с исходного
языка (ИЯ), и преобразования осуществляются в направлении к другому языку; с
каждой ступенью этих преобразований текст становится все ближе и ближе к этому
другому языку. Обычное сокращенное название этого другого название понятия "переводческий
язык", да так практически и бывает на самом деле. Однако, кроме этого, ПЯ означает
"переводящий языка - ПЯ. Может показаться, что это - сокращенное язык", и это
название указывает на еще одну полезную функцию ПЯ. Это обозначение показывает,
что именно делает переводчик с ИЯ, например, одним из языков американских индейцев,
переводя не только на свой родной язык (ПЯ), но и на какой-либо контрастный
ему язык, также обозначаемый ПЯ. Так, англоязычный переводчик может, взяв за
ИЯ, например, язык племени индейцев шауни, переводить с него на два и более
ПЯ, например английский и турецкий, или, может быть, английский и какое-то другое
индейское наречие. Например, в Мексике говорящий легко может переходить с языка,
на котором говорят американские индейцы, сначала на один ПЯ - испанский - второй
язык двуязычных информантов, а затем на другой ПЯ - английский - родной язык
переводчика. В результате становится возможным сравнивать английский и испанский
переводы одного и того же текста, написанного на туземном наречии. Чаще имеет
место другое явление: одному переводчику приходится переводить с нескольких
ПЯ на один ПЯ. Эти ИЯ могут принадлежать даже различным языковым семьям. Единый
ПЯ будет служить для них языком контакта, как служит английский для множества
туземных американских народов к северу от Рио-Гранде.
1. На первой ступени к традиционному понятию "пословного" перевода добавляется
понятие "контура переводимого отрезка" (Translation span contour), или, короче,
переводческого контура. Длина такого отрезка определяется узлами соединений,
такими как паузы, падение или повышение тона, или, например, место, где говорящий
переходит на шепот. Подобные стыки служат указателями границ переводческих контуров.
(Не все стыки служат пограничными указателями контуров, некоторые из них находятся
внутри контура и указывают границы слов; некоторые находятся внутри "слов").
Переводческие контуры обычно включают более одного слова, следовательно, можно
сказать, что они обычно превышают длину "слова" в языке. В тех случаях, когда
какой-либо контур совпадает с каким-либо "словом", можно считать, что буквальный
или пословный перевод этнолингвиста будет идентичным первой ступени многоступенчатого
перевода.
Теперь представим, что какой-то информант начитал на магнитофон целый текст.
Тот, кто будет слушать запись, различит в ней такие пограничные указатели контура,
которые укажут ему, в каком месте следует выключить воспроизведение записи;
информанта попросят, прослушав запись контур за контуром, на втором языке, которым
он владеет (то есть на языке ПЯ), повторить то, что он сейчас из своих собственных
уст услышал на родном языке (ИЯ). Раньше этнолингвисты сами проделывали ту работу,
которую теперь выполняет за них магнитофон: но раньше, когда ученый повторял
текст в своей собственной транскрипции, информант всегда мог возразить, что
он просто не понимает те отрывки, которые трудны для перевода, и обвинить ученого
в том, что он неверно произносит звуки ИЯ. Иначе говоря, использование в работе
с информантом магнитофона дает следующее преимущество: он не может сослаться
на то, что не понимает произношение при воспроизведении только что записанного
текста, ибо это - его собственное произношение. В крайнем случае, информант
может попросить, чтобы ему дали послушать несколько более длинный отрезок того
текста, который он ранее произнес. Здесь мы встречаемся с обычной для работы
с информантами трудностью: всегда есть опасность, что информант вместо перевода
дает нечто вроде упрощенного пересказа (что практиковалось во времена освоения
Запада, и в те времена этого было вполне достаточно для практических целей)
- резюме общего содержания, а не воспроизведение текста целиком. Чтобы обеспечить
именно такое воспроизведение, необходимо: 1) воспроизвести для информанта только
такой небольшой отрезок текста, который представлял бы собой контур, 2) попросить
его медленно повторить те слова, которые он только что прослушал на своем собственном
языке, так, чтобы переводчик мог записать их столбиком, и затем 3) произнести
вслух по очереди каждое слово в столбике, после каждого слова спрашивая информанта:
"Что это означает?" и записывая то, что информант скажет на ПЯ. Если случится
так, что исследователь произнесет слово из колонки настолько искаженно, что
информант его не узнает, достаточно вернуться, воспроизвести тот же самый контур,
попросить информанта слово за словом повторить то, что он говорил раньше, как
после первого воспроизведения записи, и когда он дойдет до непонятного слова,
сказать: "Вот это слово. Что оно означает"? (Для того чтобы ускорить многоязычное
исследование, целесообразно записать подобные вопросы и ответы на второй магнитофон,
и в полевых условиях не пользоваться записями, сделанными от руки).
Внимание информанта постоянно устремлено на "слово" - 1) на его вычленение
из сплошного контура ИЯ и 2) нахождение ему эквивалента в ПЯ. Это дает нам рабочую
дефиницию "слова", а именно: это кратчайший отрезок речи, который информант
стремится (1) выделить из более длинных отрезков и (2) перевести. Магнитофон
дает возможность получить образец речи, произнесенной со скоростью, с какой
обычно разговаривают люди. Информанта, который диктует не на магнитофон, а человеку,
записывающему его речь, необходимо обучать отделять при чтении одно слово от
другого: по мере того как записывающий привыкает транскрибировать быстрее, информант
начинает ощущать, что можно не делать неестественные паузы между "словами".
Таким образом, материал, который диктует информант, уже не обязательно однозначен
относительно того, что именно информант считает отдельными словами. На первой
стадии многоступенчатого перевода информант слышит свой голос в записи в пределах
контура и затем разбирает отдельные слова, составляющие этот контур. Поскольку
затем переводчик транскрибирует слова под диктовку информанта, в отборе информантом
слов может быть такая же неточность в разграничении слов, как и при традиционной
пословной диктовке текста. Можно в таких случаях воспользоваться давно изданными
сборниками текстов на языках американских индейцев, например, текстами племени
омаха, собранными Дж. Оуэном Дорси, и рассматривать границы между словами ИЯ
как определенные информантами, а слова в подстрочном тексте ПЯ как сделанный
информантом перевод. В нем иногда бывают точно такие же несообразности, как
и при реакции информанта на запись его собственного голоса на современном магнитофоне.
Процедура на ступени 1, которая здесь описана, показывает, каким образом текст
ИЯ делят на переводимые отрезки (контуры, ограниченные стыками, либо речевые
отрезки между знаками препинания); переводимые отрезки нумеруют в тексте от
первого до последнего, колонки слов, переведенных информантом, прилагаются к
тексту и также подвергаются нумерации так, чтобы эта нумерация совпадала с нумерацией
переводимых отрезков. Пронумерованные колонки групп слов, в которых форма ИЯ
расположена слева, а соответствующая форма ПЯ, подобранная информантом, расположена
справа, представляют собой второй вариант текста, вариант, который информант
диктует по кусочкам - слово за словом, с длинными паузами между словами.
2. В зависимости от структурных типов сопоставляемых языков и в зависимости
от степени билингвизма информанта, на первой стадии перевода могут иметь место
всякого рода несообразности и неточности. Как должен поступить переводчик, чтобы
свести их до минимума? Прежде всего нужно постараться опознать морфологические
компоненты уже переведенных слов и воспользоваться ими для корректировки перевода
информанта на ступени 1. На ступени 2 с этой же целью составляют маленький словарь,
в который входят только компоненты, относящиеся к данному тексту, и который
состоит из компонентов слов, морфема за морфемой.
Одной из несообразностей является такая ситуация, когда информант передает
два или несколько слов ИЯ одним словом ПЯ. Являются ли эти слова синонимами?
Или за этим кроется какое-то различие? Например, два слова на языке шауни: wiiwali
и konekipwe? thiimali переводятся оба как "его жена". Если в изучаемом тексте
эти слова больше не встречаются, можно попытаться получить дополнительные формы.
Вместо этого, или в добавление к этому, можно, конечно, задать известный вопрос:
"Какая разница в значениях этих слов?" В ответ мы получим скорее личное мнение
информанта, нежели истинную информацию о языке ИЯ; некоторые информанты начинают
фантазировать и придумывать такие различия, которые текстом не подтверждаются,
другие, наоборот, не видят этих различий в тексте (как, например, когда говорят,
что слова house, dwelling place, home - одно и то же). Вместо того чтобы спрашивать,
какое различие между этими словами, лучше часть перевода оставить неизменной
и получать новые формы, обращаясь к информанту с просьбой назвать словосочетания
"моя жена", "твоя жена" и т. д. Кстати, на языке шауни обе приведенные выше
формы выражения могут употребляться с любыми притяжательными словами. Может
ли какая-нибудь из этих форм употребляться вообще без притяжательного слова?
Первое из приведенных выше выражений - это несамостоятельное существительное,
оно никогда не употребляется без притяжательного слова, второе выражение без
притяжательного слова выглядит как nekip - we? thi, что означает скорее "старуха",
а не "жена".
Другим примером несообразности может служить ситуация, когда информант в разных
местах одного и того же текста передает одно слово ИЯ двумя или более словами
ПЯ. Одно из уже приводившихся выражений может послужить иллюстрацией, подобной
омонимии в языке шауни: konekipwe? thiimali может быть передано в ПЯ сначала
как "его жена", а затем как "его старуха". Сказывается ли здесь влияние контекста?
Или, независимо от контекста, просто отражается усилие информанта, плохо владеющего
ПЯ, быть как можно более точным? Ответ можно найти в ситуации, когда информант
в состоянии дать пример употребления слова konekipwe? thiimali в двух контекстах,
когда в одном "его жена" - юная девушка, в другом - дряхлая старуха. Такое употребление
в языке шауни возможно: употребление выражения "его старуха" вместо "его жена"
отражает разговорную формулу ПЯ. Возможно даже, что в языке шауни это - заимствование
из английского языка.
Некоторые затруднения информантов отражают затруднения переводчиков; решения,
к которым приходят информанты и исследователи, могут совпасть, но могут и быть
различными. Например, они оба могут дать в варианте ПЯ "немного больше", чем
было в варианте ИЯ. Это "немного больше" может состоять в явно выраженном грамматическом
времени глагола ПЯ там, где в ИЯ это время отчетливо не выражено, или, когда
ПЯ - английский, переводчик может поставить перед существительным определенный
или неопределенный артикль. Информант тут же включает этот артикль в текст,
но так, что невозможно понять, был ли он формально выражен в ИЯ. Более яркий
пример такого "небольшого" включения - передача информантом языка хидаца двух
выражений ИЯ как some are dark green и some are light green. Переводчик нашел
в языке хидаца морфемы, обозначающие, соответственно, some are, dark и light,
Морфемы, выражающей значение "зеленый", по-видимому, в варианте хидаца нет,
однако информант настаивал, что такое добавление только улучшит перевод на английский
язык. Добавления, которые делает информант при переводе, остаются незамеченными
переводчиком, который и сам может внести подобные добавления, но на более поздних
стадиях и с указанием на то, что в ИЯ они эксплицитно не выражены, хотя в ПЯ
это необходимо.
Когда воспроизводится запись текста на ИЯ, информант не испытывает трудностей
при определении границ между словами. Примечательно, что различные информанты
на одном и том же языке удивительно едины в своих оценках тех минимальных отрезков
речи, которые были выделены одним из них и обозначены как "слова". Но часто
случается, что переводчик выделяет те или иные морфемы, которые, по его мнению,
отмечают начало и конец слов. Переводчик фиксирует дистрибуцию таких морфем
и включает их в свой словарик. Например, в языке шауни некоторые глагольные
формы начинаются частицей (типа when) и заканчиваются спрягаемым суффиксом.
В восприятии переводчика все морфемы между этой начальной частицей и суффиксом
- компоненты одного слова. Для информанта первая морфема, частица, соответствующая
when, произносится и переводится как отдельное слово. Здесь, как и вообще в
алгонкинских языках, слово, как его понимает информант, соответствует
морфеме, которая входит в состав слова, как его понимает переводчик. При изучении
языка хидаца и вообще языков сиу опасность кроется в противоположном; информант
склонен объединять отдельные слова в группу, которую он рассматривает как отдельное
слово. Работа по составлению словаря переводимого текста поможет выделить слова,
которые информант комбинирует в группы на манер сиу, или наоборот, соединить
в слова морфемы, которые информант расчленяет на манер алгонкинских языков.
Морфемный анализ, сделанный переводчиком, который и составляет ступень 2,
представлен в двух различных разделах: а) хрестоматия, то есть отбор морфем
ИЯ, найденных в тексте; б) приложение переводчика к переводам слов, сделанных
информантом, и сгруппированных в колонки на ступени 1. В этом приложении приводится
поморфемный перевод, причем морфемы рассматриваются как компонентные эквиваленты
отрезков, переводимых информантами как слова. На ступени 1 информант подбирает
словам ИЯ соответствующие слова в ПЯ, на ступени 2 переводчик уравнивает эти
слова с их морфемными компонентами. Когда данные, предложенные информантом,
таким образом переработаны переводчиком, взгляды информанта и переводчика резко
расходятся: у информанта подход синтетический, он рассматривает каждое слово
как цельную единицу и не в состоянии выделить ее компоненты; подход переводчика
- аналитический, он рассматривает слово как последовательность морфем, но в
тех случаях, когда значение целого слова в чем-то отличается от суммы значений
его компонентов, он не в состоянии понять значение всего слова.
Следующие несколько примеров показывают, как выглядит такой список из трех
колонок. Вначале идет форма ИЯ, затем перевод информанта, затем знак эквивалентности
соединяет этот перевод с выполненным переводчиком перечнем морфемных составляющих.
В следующих ниже примерах форма ИЯ представлена просто черточкой, ибо формы
ИЯ релевантны только в сочетании с предшествующим контекстом.
3. На ступенях 1 и 2 слова идентифицируются дважды - информантом и переводчиком,-
а затем группируются в колонки. На ступени 3 эти слова размещаются в линейной
последовательности, каждое слово отделяется от последующего многоточием, а слова
одного переводческого контура заключаются в квадратные скобки. Контуры нумеруются
таким образом, чтобы каждая заключенная в скобки группа слов совпадала по номеру
с соответствующей колонкой слов в списке. Таким образом, нумерация переводческих
контуров текста ИЯ должна совпадать с нумерацией слов в колонках и в квадратных
скобках, а также, как мы увидим ниже, с нумерацией в круглых скобках и предложениях.
После того как на ступени 3 специально отобранные куски текста и их соответствия
в ПЯ из вертикальных колонок перемещаются в горизонтальные строки, становится
ясно, что они часто звучат неестественно и искажены. Иногда искажения в квадратных
скооках ведут к неверной интерпретации, бывает так, что слова в скобках вообще
не поддаются интерпретации.
Причины таких затруднений очевидны: в квадратные скобки заключены слова ПЯ,
но их последовательность и способы сочетания отражают скорее правила ИЯ, а не
правила ПЯ - сами слова принадлежат ПЯ, а порядок их следования чужд ПЯ.
Когда слова заключают в квадратные скобки, то некоторые их цепочки, даже если
пробовать делать внутри скобок кое-какие перемещения, выглядят совершенно бессмысленными.
Такие слова, понятные каждое в отдельности, но образующие непонятные сочетания,
можно назвать проблемной группой или проблемной последовательностью слов; они
часто оказываются объяснительными парафразами, когда речь идет о флоре и фауне.
Их общий смысл обычно очень туманен, как, например, [enemy "враг"... his grass
"его трава"] на языке хидаца.
Цепочки слов, имеющих в ИЯ идиоматический или метафорический смысл, если их
буквально переводить на ПЯ, вводят в заблуждение. Приведу два примера. 1. В
простонародном чешском выражении, звучащем приблизительно как throwing a trunk
at someone "бросить в кого-либо сундуком", совсем не имеется в виду агрессивное
действие, на деле это выражение примерно соответствует английскому throwing
a bouquet at someone "сделать комплимент кому-либо", букв.: "бросить кому-либо
цветы". 2. Информант-делавар отказался искать в своем языке соответствие английскому
foot of the mountain "подножье горы", поскольку, по его словам, всем известно,
что у гор нет ног. Буквальный перевод метафор на ПЯ иногда бывает чудовищным
(в примере с делаваром в качестве ПЯ выступал его родной язык), перевод идиом
чаще всего вводит в заблуждение (как в примере с сундуком).
Одним из способов выйти из затруднений может служить просто замена таких бессмысленных
(но на первый взгляд обладающих каким-то смыслом) цепочек другими, которые передавали
бы подлинный смысл этих выражений. Зачем же тогда приводить цепочки, не имеющие
смысла? Затем, чтобы представить отрезки речи на ИЯ на такой ступени перевода,
которая в дальнейшем, при переходе к другим ступеням ощущаться в тексте не будет;
отрезки ИЯ, представленные таким образом и выделенные, как мы увидим ниже, курсивом,
не сохраняются, когда текст на ПЯ на следующей ступени помещается в круглые
скобки. На этой стадии такая цепочка заменяется близкой ей по смыслу, но понятной
цепочкой слов. Чтобы произвести такую замену, нужно обладать необходимой для
этого информацией. Откуда она берется? В основном из бесед с информантами. Переводчик
обсуждает ситуацию, в которой встречается непонятный отрезок, и затем заменяет
ее той или иной фразой на ПЯ, подходящей по смыслу.
Орфографические средства, применяемые на ступени 3, это квадратные скобки,
ограничивающие переводческий контур, и курсив для труднодоступных для понимания
цепочек слов; после этих цепочек следует знак эквивалентности, затем, в фигурных
скобках - слово или несколько слов. Так, в следующей проблемной группе с очень
неопределенным смыслом слова записаны курсивом и приравнены к выражению в фигурных
скобках: [... enemy "враг"... his grass "его трава" = {yucca}].
Точно так же, когда встречается идиома, непонятная цепочка изображается курсивом
и приравнивается к выражению в фигурных скобках: [... he "он" ... threw
"бросил" ... a... trunk "сундук" ... at "в"... her "нее" = {throw a bouquet
at her "бросил ей букет"} = (paid her a compliment "сделал ей комплимент"}].
То же самое относится и к метафорам. Если понимание затруднено, буквальный их
перевод, образующий нелепый смысл в ПЯ, пишется курсивом в квадратных скобках
и приравнивается к вставке в фигурных скобках, как например: [... she
"она" ... is "есть"... fire "огонь"... and "и"... flame
"пламя" = (shows enthusiasm "полна энтузиазма")].
4. Функция слов, выделенных курсивом, после выявления смысла цепочки уже исчерпана.
Курсив появляется только в квадратных сксбках. На следующие ступени перевода
переносятся не эти выделенные курсивом слова, а их смысловые замены - объяснения
в фигурных скобках. Вводя двойную запись выражений,- курсивом и в фигурных скобках
- переводчик намеренно ввел в текст мнимую избыточность. Убрав в дальнейшем
слова, записанные курсивом, переводчик ликвидирует эту избыточность, которая
уже сделала свое дело.
Не всякая избыточность - дело рук переводчика. Избыточность свойственна любому
естественному языку. Например, когда сопоставляются два алгонкинских языка,
в них иногда обнаруживается одинаковая избыточность. В одном из алгонкинских
языков одушевленность деятеля выражается дважды (в существительном и в глаголе),
с помощью специального личного маркера: [animate-man… "одушевленный человек"...
animate-he "одушевленный-он"... came "пришел"... ]. При переходе к другому алгонкинскому
языку двойное указание одушевленности остается.
Предположим, сопоставляется другая пара языков, например, алгонкинский язык,
как в вышеприведенном примере, и английский; в этом случае оба формальных указателя
одушевленности алгонкинского языка станут избыточными при переходе к английскому
языку, поскольку man по своей семантике обозначает одушевленный предмет, так
же как и местоимение he. Поэтому, если ПЯ - английский, то излишний указатель
одушевленности обозначается курсивом, а позднее убирается. Это означает, что
указание на одушевленность является необходимым в ИЯ, но избыточным в ПЯ. Более
того, в алгонкинском языке и деятель обозначается дважды- существительным и
личным маркером. Такое двойное указание с точки зрения английского языка является
избыточным. Для указания на то, что такая избыточность не должна появляться
за пределами квадратных скобок, эти двойные указатели также обозначаются курсивом:
[animate-man ... animate, he came]. На следующую ступень переносятся
только слова man и came, если ПЯ - английский. Этот способ использования курсива,
который применяется для того, чтобы показать, что данное соответствие не должно
выходить за пределы данной ступени, можно с пользой применять и на ступени 2,
когда в колонках-списках даются морфемные компоненты слов. Если бы на этой ступени
в списках слов курсивом выделялись морфемы, которые имплицитно присутствуют
в тех группах, которые останутся в тексте и на последующих ступенях перевода,
как, например, animate-man и animate-he, то двойное указание одушевленности
не пришлось бы переносить в квадратные скобки, и, ниже, на следующей ступени
перевода был бы только один вид избыточности [man ... he came].
Некоторые непонятные по оттенкам значения высказывания и, следовательно, не
менее непонятный их перевод, можно прояснить, если переформулировать их, выделяя
курсивом только те отрезки, которые перенесены из ИЯ буквально; позднее они
отбрасываются, и в ПЯ к оставшимся буквальным соответствиям ИЯ добавляются некоторые
мелкие уточнения (выделяются прописными буквами). Вспомним комментарии Б. Уорфа
к переводу с языка хопи: "Предикативный косвенный падеж существительных при
одушевленном субъекте выражает цель субъекта", и его пример, сначала переформулированный
в квадратных скобках - [I-animate-subject food-predicative-object
(я - одушевленный субъект - пища - предикативный объект)] - а
затем - и в круглых скобках: (I' М AFTER food "я ИЩУ пищу").
5. Когда порядок слов в квадратных скобках совпадает с порядком слов в ПЯ
- а для некоторых пар ИЯ и ПЯ это типично, - на ступени 5 не происходит ничего,
кроме простого перенесения слов в том же самом порядке из квадратных скобок
в круглые. В некоторых парах ИЯ и ПЯ, например, во французском и английском,
различия в порядке слов сводятся к простой транспозиции, например, переход от
порядка "существительное - прилагательное" к порядку "прилагательное - существительное".
Вне зависимости от того, совпадают или не совпадают принципы порядка слов
в ИЯ и ПЯ, время от времени, когда в языке, на который делается перевод, встречаются
фразы полнее по объему, чем фразы, помещенные в квадратные скобки, могут возникнуть
затруднения. На ступени 5 во фразу добавляются слова, которые отсутствовали
на ступени 4; цепочки в квадратных скобках при переносе в круглые скобки должны
быть удлинены. Правила ПЯ требуют добавления; а цепочки слов в квадратных скобках
отражают требования ИЯ - более лаконичную форму выражения.
Добавления подчеркиваются двумя чертами, чтобы указать, что их следует выделять
прописными буквами. Эти слова затем будут восприниматься как очевидные добавления,
отсутствующие в ИЯ, но отражающие правила ПЯ. Беглого взгляда на круглую скобку
со словами, выделенными прописными буквами, будет достаточно, чтобы понять,
в чем ПЯ отличается от ИЯ, где фраза ПЯ включает морфему, слово или несколько
слов, без которых в ней обойтись нельзя, но которые не входят в модель ИЯ.
Приведу два соображения, по которым добавления и изменения в порядке слов
следует выполнять одновременно.
Рассмотрим такой пример: [water "вода"... edge "край"... along "вдоль"...];
если порядок слов ИЯ требует последовательности 1 (water), 2 (edge), 3 (along),
то в английском варианте возможны изменения этого порядка: 3, 1, 2 (along water
edge) или же 3, 2, 1 (along edge water). Выбор зависит от того, какими добавлениями
будут сопровождаться перестановки. Добавления, необходимые при первом вышеуказанном
варианте порядка слов - это THE и 'S (along THE water'S edge) ("no речному берегу").
Во втором варианте порядка слов добавления будут: THE и OF THE (along THE edge
OF THE water) ("по берегу реки").
Невозможно представить себе изменения в порядке слов по требованиям ПЯ без
фразовых добавлений; или же, наоборот, изменение порядка слов и добавления слов
и морфем следует рассматривать как неразрывные компоненты одной и той же операции.
Теперь рассмотрим другой очень близкий пример, в котором одно слово ИЯ имеет
три морфемы, анализируемые в текстовом словаре [... water edge along...]. Это
пример из языка хидаца. В индейских языках Америки полиморфизм слов - распространенное
явление. Отдельные , слова образуют при переводе на английский язык целые фразы.
Порядок 1, 2, 3 (порядок слов в языке хидаца) при переходе к английскому станет
порядком 3, I, 2 плюс некоторые добавления (см. выше), или порядком 3, 2, 1
плюс некоторые добавления (также см. выше).
Различие между перестановками двух или более слов ИЯ, как показано выше, и
перестановками морфемных компонентов одного слова ИЯ (см. ниже) указывается
с помощью многоточий. Многоточия в квадратных скобках [...] разделяют отдельные
слова ПЯ, чтобы показать, что они являются соответствиями отдельных слов ИЯ,
как в нашем первом примере; [... water ... edge ... along]. Напротив, многоточия
в квадратных скобках, окаймляющих группу из двух или более слов ПЯ, показывают,
что такие группы соответствуют одному слову ИЯ, а не группе слов, как в нашем
втором примере: [... water edge along...]. Поскольку многоточия являются указательным
средством в скобках на ступени 4, нет необходимости переносить их в круглые
скобки на ступень 5. Поэтому на ступени 5 уже не делается таких различий, например:
(along THE water's edge) или, скорее с учетом стилистических особенностей второго
языка, чем морфологии первого (along THE edge OF THE water).
Иногда случается, что в ИЯ не придается значения средствам согласования, которых
в ПЯ требуется строго придерживаться. При переносе в круглые скобки, исходя
из требований ПЯ, добавляют средства согласования. Так, в примере [... apple
"яблоко" ... are red "красные"...] на языке хидаца не соблюдаются требования
согласования, которые обязательны в английском языке, где число существительного
(в скобках - единственное) и число глагола (в скобках - множественное) должны
быть одинаковыми. Поэтому при переносе в круглые скобки к существительному прописными
буквами добавляется указатель множественности (appleS are red "яблоки красные").
Сравните последний пример со следующей цепочкой слов в квадратных скобках
[...material "материал"... some "некоторый" ... is red "красный"...]. Эти слова
переносятся в круглые скобки без морфемных добавлений и без добавлений слов,
но с изменениями в порядке слов (some material is red "какой-то материал - красный").
Эти изменения отвечают требованиям синтаксиса ПЯ, по которым определение должно
предшествовать определяемому. В ИЯ этого не требуется. Нельзя сказать, что в
ИЯ, в данном случае хидаца, предпочитается последовательность "определяемое
- определение". Просто в этом высказывании оказался именно такой порядок слов,
и так он был воспроизведен в квадратных скобках и перестроен в круглых скобках,
как показано в примере.
6. После того как в круглых скобках добавлены слова и произведены перестановки,
полученный на этой стадии вариант перевода по большей части будет отвечать синтаксическим
требованиям ПЯ. Для ступени 6 остается весьма нерегулярная задача - перенести,
если потребуется, слово из одних скобок в другие. Эта перестановка скорее внешняя,
а не внутренняя. Каждое слово, которое переносится из одних скобок в другие,
подчеркивается волнистой чертой, чтобы потом его можно было напечатать жирным
шрифтом. Переносится ли слово из предыдущего отрезка или из последующего - легко
проследить, сверяя соответствующие пары квадратных и круглых скобок. Если слово,
выделенное жирным шрифтом, находится во вторых круглых скобках пары, его первоначальное
местонахождение было внутри первых квадратных скобок: если такое слово находится
в первых круглых скобках пары, первоначально оно находилось внутри вторых квадратных
скобок. Так, в следующей паре переводческих контуров мы видим, что язык шауни
является менее скованным или более открытым, чем английский, допуская фразу:
[...Oklahoma "Оклахома"... I "я"...] [...live there "жить там"...]. Во фразах
на ступени 5 отразится манера ИЯ разделять слово, обозначающее деятеля (I),
и слово, обозначающее действие (live there): (Oklahoma I) (live there). Чтобы
показать, что в английском языке предпочитается тесная цепочка "деятель- действие",
переходим к ступени 6, где осуществляются перестановки, в результате которых
слово, обозначающее деятеля, переносится в следующие круглые скобки, где оно
изображается жирным шрифтом (Oklahoma) (I live there).
7. Там, где при переходе от ИЯ к ПЯ наблюдается некоторое отступление от синтаксических
норм, эту шероховатость можно сгладить, прибегнув к метатезе -транспозиции целых
круглых скобок. Это и есть ступень 7. Мы говорим о шероховатости тогда, когда
данный порядок слов возможен в ПЯ и его используют в некоторых контекстах, но
он применим не всегда и не в любой ситуации, как, например, в тексте, начинающемся
фразой Oklahoma! I live there "Оклахома! Да я там живу". Это эмоциональное высказывание,
хотя и допустимое с точки зрения синтаксиса, стилистически не подходит к тому
контексту, где оно употреблено - повседневная прозаическая беседа. Оно звучит
не то чтобы неестественно, но слишком эмоционально, для того чтобы именно им
начать по-английски сообщение о том, где находится местожительство говорящего
и, разумеется, совсем неестественно было бы давать в начале название местности,
если оно состоит из двух или более слов, как, например: Warm Springs, Georgia!
I live there. "Уорм Спрингз, Джорджия! Да, я там живу".)
На языке шауни название местности дается в начале текста, тогда как в английском
языке для названия местности предпочитается (хотя и не обязательно требуется)
конечное положение. То, какой вариант предпочитается в ПЯ, показывает транспозиция
из (Oklahoma) (I live there) в (I live there) (Oklahoma), но сразу же становится
ясно, что эта транспозиция не может осуществляться без добавления in "в" в круглых
скобках, которые теперь являются вторыми. Такое добавление изображается прописными
буквами, как на ступени 5: (I live there) (IN Oklahoma). В результате транспозиции
и добавления слово there "там", отражающее морфему шауни, оказывается в ПЯ избыточным.
Эту избыточность следует отметить, подчеркнув это слово для его выделения курсивом,
как в квадратных скобках на ступени 3, и затем не включать его в круглые скобки.
В целом этот пример можно записать следующим образом: стыки между контурами
обозначим буквой Н. В языке шауни имеется два переводческих контура, с порядком
слов транскрибированного текста 1, 2:1 Oklahoma nila Н2Н ocilenawe H. Эти два
контура передаются на ПЯ в том же порядке 1, 2, в квадратных скобках, и, как
было видно из предыдущего анализа, в конце концов оказывается, что слово there
является избыточным: 1. [... Oklahoma ... I...][2... there live...].
Затем порядок 1, 2 заменяется обратным, и мы получаем транспонированную пару
круглых скобок: 2(1 live) I (IN Oklahoma).
8. На ступени 8 вместо различных указателей стыков переводческих контуров
вводятся знаки пунктуации. Если просто убрать скобки без знаков пунктуации,
получится достаточно гладкий текст ПЯ, но в нем будет не хватать указателей
границ абзацев, предложений и фраз. Дело не только в том что необходимо указывать,
как в ПЯ членятся с помощью пунктуации отрезки речи различной протяженности;
и не только в том, чтобы удовлетворить традиционные требования пунктуации ПЯ.
Дело еще и в том, что, хотя пунктуация ПЯ и традиционна, и до некоторой степени
произвольна, частично она отражает те стыки, которые отделяли друг от друга
переводческие контуры текста ИЯ. Точно так же как мы последовательно обозначали
стыки сначала квадратными, а затем круглыми скобками, дальше можно с теми же
целями воспользоваться знаками пунктуации. Знаки пунктуации будут, главным образом,
основываться на окончательных изменениях в круглых скобках.
В тех местах, где указатели стыков между переводческими контурами ИЯ требуют
знаков пунктуации, которые в ПЯ невозможны, потребуются специальные правила
погашения.
Правила подстановки знаков препинания вместо скобок будут различными для разных
пар ИЯ и ПЯ. Если ПЯ - английский, правила погашения должны будут указывать,
какие словосочетания (например, "деятель-действие") не требуют знаков пунктуации;
в таком случае стык ИЯ просто элиминируется без замены. Так, в вышеприведенном
примере перевода с языка шауни закрывающая скобка в (I-live) и открывающая (in
Oklahoma) просто снимаются, а конечная закрывающая скобка заменяется точкой
: I live in Oklahoma. В вариантах текста, не подвергавшегося транспозиции, на
месте стыка после (Oklahoma) ставится запятая или, как стилистическая альтернатива,
восклицательный знак: Oklahoma, I live there или Oklahoma! I live there. Если
стык не уничтожается, скобка заменяется запятой или ее вариантом: а) (редко)
двоеточием, точкой с запятой, восклицательным знаком; б) (чаще) точкой. В таких
языках, как хидаца, в результате морфемного перевода выявлены суффиксы, которые
показывают либо конец фразы (требуют подстановки запятой), либо конец предложения
(требуют подстановки точки).
Но морфологические данные не всегда представляют такие указатели выбора между
точкой и запятой. Морфологические данные могут вступать в противоречие с пунктуацией
переводческих контуров или, по крайней мере, свидетельствовать о серьезных расхождениях
с ней. Так, последняя морфема во многих переводческих контурах индейских языков
часто является морфологическим указателем начала следующего контура, где она
может и повториться, но не обязательно. Эффект получается тот же, что в некоторых
стихах из "Алисы в стране чудес".
На языке хидаца последнее слово фразы служит практически введением следующей,
так как повторяется в ней. Так, первая фраза будет We arrived "мы прибыли",
вторая - arriving in the morning we worked "прибыв утром, мы работали", третья
- keeping on working we... "продолжая работать, мы..."
Начало абзаца в английском языке рассматривается как знак пунктуации. В таких
резко различающихся языках как сахаптин и шауни, отмечается скорее конец абзаца,
чем его начало. Такими указателями конца абзаца можно воспользоваться, чтобы
определить при переводе его начало.
