Гринвин - Творческий путь Кэндзабуро Оэ

В. С. Гринвин

ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ КЭНДЗАБУРО ОЭ

(Кэндзабуро Оэ. Футбол 1860 года. Роман и рассказы. - М., 1980)

В начале 50-х годов в отрезанной от всего мира крохотной горной деревушке на Сикоку 15-летний школьник издает хрестоматию произведений Достоевского, считая, что его товарищи должны хотя бы в отрывках познакомиться с творчеством великого русского писателя. Этим школьником был Кэндзабуро Оэ.

Каким душевным богатством нужно было обладать, чтобы всего через пять лет после капитуляции и атомной бомбардировки, пережитых японским народом и явившихся для него огромным психологическим потрясением, преодолеть чувство настороженности и понять, что без взаимопроникновения культур развитие человечества невозможно.

Безграничное уважение к русской литературе сохранилось у Оэ и поныне. Не случайны его слова: «Писать я учился у русской литературы. Разумеется, не я один. Японская литература нового времени и современная японская литература в целом учились и продолжают учиться поныне у русской литературы... Методу отображения жизни, проникновения во внутренний мир человека я учился у Толстого и Достоевского. „Братьев Карамазовых" я читал двенадцать раз, примерно столько же „Войну и мир", неоднократно перечитывал „Анну Каренину"».

Думается, что и боль за судьбы людей, за судьбы человечества, являющаяся стержнем романов Оэ, имеет тот же источник - творения великих русских писателей. Эта боль и есть отличительная особенность всего, что было создано писателем, начиная с его первых, во многом еще ученических рассказов и кончая глубокими философскими романами последних лет. Такая позиция писателя в сочетании со стремлением активно проникнуть в суть происходящего, попыткой не только рассказать о событии, но и вскрыть внутренние его пружины, психологию поведения героев ставит произведения Оэ в особый ряд, позволяет причислять их к выдающимся достижениям японской литературы.

Писательская судьба Оэ в полном смысле слова благополучна. Он родился в 1935 г. в глухой деревушке, но сумел поступить в 1954 г. в одно из самых престижных учебных заведений Японии - Токийский государственный университет, где окончил отделение французской литературы. Еще будучи студентом, он опубликовал в университетской газете свой первый рассказ «Чудная работа» (1957), а в следующем году небольшую повесть «Содержание скотины», за которую был удостоен высшей литературной премии Акутагава. Так стремительно вошел в литературу Кэндзабуро Оэ.

Центральная фигура большинства романов Оэ - обманутая молодежь. Разумеется, образ этот не статичен, он трансформируется, следуя за изменениями, происходящими в мире. Объясняя свою приверженность теме молодежи, Оэ в одном из своих интервью говорил: «В начале своей писательской жизни я просто не знал ничего другого. Молодежь, ее мысли и надежды, ее трудности проходили у меня перед глазами - я был сам представителем этой молодежи, и обращение к ней было вполне естественно и закономерно. Но и сейчас я не ухожу от этой темы прежде всего потому, что молодежь - наиболее динамичная, наиболее остро реагирующая на события часть общества. Взяв ее в качестве объекта художественного исследования, можно глубже и полнее обнаружить характер общества в целом, его беды и болезни. Мне хочется, пользуясь выражением Шкловского, „показать динамику души", показать не просто человека, а становление и развитие характера. Есть ли для этого лучший объект, чем молодой человек?».

Но Оэ не только рассказывает о молодежи, о тех или иных событиях, в которые она оказывается вовлеченной. Он ставит перед собой гораздо более важную, хотя и неизмеримо более трудную задачу - вскрыть мотивы ее поведения, проникнуть в суть того, что она совершает.

В последние годы, когда речь заходит о молодежи, часто можно услышать термин «идентификация». Было бы, правда, неверно утверждать, что это новомодная проблема, связанная со стремительно меняющимся обликом мира, обликом людей, этот мир населяющих. Термин, возможно, и новый, а явление старо как мир. Идентификация - самоосознание, нахождение себя в окружающем мире. Проще говоря, нахождение своего места в жизни, исходя из внутренних чувств, побуждений, понимания и оценки своей значимости.

Человек во все времена пытался осознать, что он есть, и найти место в мире, которое бы соответствовало подобному его осознанию. В этом смысле проблема идентификации действительно стара как мир. Но ничто не остается неизменным. И хотя само это явление не ново, содержание его претерпело огромные изменения. И не могло не претерпеть. Дело в том, что изменения, подчас катастрофические, претерпел и продолжает претерпевать тот мир, где молодежь ищет свое место. Он стал настолько подвижным, нестабильным, что часто место, найденное сегодня, оказывается ложным, ошибочным. То, что еще вчера представлялось абсолютной истиной, завтра превращается в свою противоположность. Таков мир сегодня. Причем речь ведь идет не об абстрактных поисках своего места в жизни, но о фактическом его нахождении. Что же говорить, когда юноша, обманутый лживой пропагандой, начинает искать то, что найти немыслимо, или искать свое место в тех разрезах жизни, где найти его просто невозможно.

Мимо внимания Оэ не прошел тот факт, что нередко молодежь пытается найти себя в левом экстремизме (явление, реально существующее в сегодняшней Японии) . Зародившись еще в 50-е годы, ныне он расцвел пышным цветом. Опасность его велика и далеко не однозначна. С одной стороны, это - духовное разложение самой молодежи, с другой - дискредитация демократического движения. В Японии это явление усугубляется целым рядом моментов, объясняемых особенностями группового сознания японцев. Если японец, особенно молодой человек, причислил себя к определенной группе, воспринял себя как один из ее элементов, то, даже не понимая всех тонкостей и конечных целей группы, он будет действовать в ней «как все», будет беспрекословно подчиняться лидерам. Поэтому судьбы юношей и девушек, примкнувших к какой-либо группе, зачастую оказываются безнадежно искалеченными. Как привило, ими движут не идейные соображения, не приверженность пусть ошибочным, но принципам, что делало бы их поведение хотя бы логичным, а именно групповое сознание, толкающее их на бездумное следование за остальными членами группы.

Именно на такой молодежи сосредоточил свое внимание Оэ, художественно осмысливая современную японскую, да, пожалуй, и шире - мировую действительность.

Ранние произведения Оэ посвящены последним дням войны - первым послевоенным годам. Рисуя трагедию, переживаемую потерпевшей поражение Японией, писатель рассказывает прежде всего о духовном, моральном крахе японцев. В этом смысле весьма показателен рассказ «Люди-бараны» (1957), в котором бесхитростно, но точно и, я бы сказал, беспощадно нарисована сценка глумления солдат американских оккупационных войск над беззащитными японцами. Самое страшное, самое трагичное, по мнению Оэ, заключается в том, что японцы воспринимают такое глумление как нечто само собой разумеющееся. Психологию рабов - вот что безусловно не приемлет Оэ. Но эту психологию, культивировавшуюся многие годы, не так-то легко преодолеть. Топчи ближнего своего, покорно склоняй голову перед победителем - именно в этом и состоит рабское сознание. И если в рассказе «Люди-бараны» японцам даже в голову не приходит протестовать против разнузданного поведения американских солдат, то в «Неожиданной немоте» (1958), где деревне противостоит японец-переводчик, т. е. «свой», такая конфронтация оборачивается трагедией. Переводчик, возмущенный тем, что у пего издевки ради крадут ботинки, заставляет американского солдата выстрелить в старосту деревни, и тот убивает его, деревня же, в свою очередь, убивает... нет не солдата, непосредственного виновника убийства, - он победитель, а японца-переводчика. Здесь, конечно, сыграло роль и возмущение - предал соотечественников, пошел служить к оккупантам, но главное - «своего» можно убить, победитель неприкосновенен. Все та же рабская психология.

В первые дни после поражения, когда еще сохранялась инерция войны, деревня могла позволить себе убить американского солдата («Содержание скотины»). Правда, при этом нелишне напомнить, что солдатом был негр, принадлежащий в глазах японцев к тем же париям, которыми они сами себя ощущали после капитуляции. Но пройдет совсем немного времени, и негр преспокойно будет избивать японку, а влюбленный в нее японский юноша окажется бессильным помочь ей, так как побои американского солдата она воспринимает как должное («Темная река, тяжелые весла», 1958).

Оэ рисует мир, где близко соприкасаются цивилизация и дикость, показывает, как туго скручены они в один клубок. В современном городе человеку угрожает многое - бешено мчащиеся автомобили, смог, безумная скученность. Но этого мало, человеку, если им движет жажда наживы, если он ущербен по своей внутренней сути, ему угрожает еще и перспектива быть сожранным в самом прямом и недвусмысленном понимании этого слова («Перевозка», 1958). Вряд ли можно сомневаться, что именно эти силы, готовые проглотить человека, олицетворены в стае собак, которые вот-вот растерзают двух неудачников - хозяина и нанятого им студента, перевозящих на велосипедах тушу теленка.

Неустроенность японской молодежи в первые послевоенные годы, ее попытки найти добро, отвратившись от зла, и часто неспособность противостоять злу - тема многих произведений Оэ конца 50-х - начала 60-х годов. В качестве примера можно назвать «Собачий мир» (1964). Этот небольшой рассказ - яркое свидетельство того, как трудно преодолевала японская молодежь военную трагедию.

Все написанное Оэ в эти годы можно назвать беглыми, эскизными зарисовками духовного состояния японцев первых послевоенных лет. Он еще ищет свою тему, свой угол зрения. Ясно одно: не описание фактов, пусть даже самых острых, подчас трагических, а философское осмысление действительности - такова сфера его творческих поисков. Но уже и тогда мысль об обманутой молодежи, которую через несколько лет он воплотил в романах «Семнадцатилетний» и «Опоздавшая молодежь» (1962), мысль о леваках, предающих японскую молодежь, все сильнее захватывает его. Об этом свидетельствует, в частности, один из его ранних рассказов - «Лаборатория отступившей молодежи» (1960).

В дальнейшем тема обманутого поколения будет развита, получит новую окраску, новое звучание, обретет новую глубину.

Наиболее четко она впервые прозвучала в романе «Опоздавшая молодежь», в котором уже можно увидеть четкие черты, характерные для всех произведений Оэ конца 60-х - 70-х годов, с полным основанием причисляемых к неоспоримым достижениям писателя.

Небезынтересно отметить, что первый рассказ был опубликован Оэ всего за пять лет до «Опоздавшей молодежи», но это роман уже вполне зрелого мастера - так стремителен был творческий рост писателя. Правда, на романе еще лежит печать автобиографичности, характерной для ранних произведений писателя. Разумеется, это не автобиографический роман, не эгобеллетристика, к которой до сих пор склонны многие японские писатели, что в какой-то мере определяется национальной художественной традицией, берущей начало в дневниковой литературе, в дзуйхицу - особом жанре эссеистики. Но многие приметы тех мест, откуда родом Оэ, тех событий, свидетелем которых он был, еще живя на Сикоку, и с которыми столкнулся впоследствии в Токио, воспроизведены в романе действительно с автобиографической точностью.

Роман «Опоздавшая молодежь» имеет принципиальное значение для Оэ - именно в нем он наметил основные направления своих идейных и творческих поисков.

Итак, что же это за роман «Опоздавшая молодежь»?

Спокойно, не возмущаясь поступками других, не оправдывая и в то же время не осуждая себя, герой, от имени которого ведется повествование, рассказывает о том, как он стал предателем.

Все началось с того, что приехавший в деревню юноша курсант сказал ему: «Война кончается. Ты еще слишком молод и не успеешь попасть на войну». А ведь до приезда курсанта будущее было ясным и определенным. Ему так хотелось повоевать и умереть за императора. Отец всегда говорил: «Никто не может опоздать на войну, все пойдут на нее, все станут солдатами». И вот мечта рассыпалась в прах.

Япония капитулировала, но герой не может с этим примириться. Он пытается попасть в горный район, где, как указано в найденной им листовке, организуется партизанская армия, призванная бороться с оккупационными войсками. Его ловят и отправляют в колонию для малолетних преступников. Злоба и бессилие толкают его на предательство: он доносит на старосту деревни, который во время войны убил американского летчика, спустившегося на парашюте. Таков поступок героя, который позволяет яснее увидеть его черты в пору зрелости.

Оэ нигде не говорит об этом прямо, но логика романа, и особенно первой его части, неопровержимо доказывает, что корни сегодняшнего ультраправого движения в Японии уходят в предвоенные и военные годы, когда в течение многих лет все средства официальной пропаганды, государственная машина были мобилизованы калечить сознание людей, превращать их в слепое орудие войны.

Мы снова встречаемся с героем через десять лет. Он уже студент университета. Но его моральный облик остался прежним. Ему чуждо чувство товарищества, дружбы. На этот счет у него совершенно определенные взгляды. «Я не думаю, что человек может быть привязан к другому человеку», - утверждает он.

У него одно стремление - любыми средствами сделать карьеру. Он начинает присматриваться к тайному студенческому обществу, критикующему деятельность правительства, посещает его собрания, но из осторожности не вступает в него. Он не уверен, тот ли это путь для достижения цели, которую он поставил перед собой.

Ссора с руководителями общества толкает героя в лагерь его бывших противников. Он связывает свою судьбу с не брезгающим ничем политиканом, депутатом парламента. Тот поможет ему сделать карьеру, а он поможет ему провести очередную избирательную кампанию и получить голоса молодежи. Герой романа выступает по радио и телевидению с сенсационным разоблачением деятельности студенческого общества, рассказывает о своем конфликте с ним, предавая тем самым своих бывших единомышленников.

Совершая одно предательство за другим, используя любые средства, герой начинает подниматься вверх по лестнице политической карьеры. Казалось бы, случайная ссора с товарищами привела его к новому моральному падению. Но, читая роман, видишь, что никакой случайности здесь нет. Чтобы прорасти, семена должны упасть на хорошо подготовленную почву. Раскрывая внутренний мир своего героя, Оэ убедительно показывает, что почва действительно была хорошо подготовлена. Мы не знаем дальнейшей судьбы героя, «опоздавшего на войну», но твердо решившего теперь не опоздать и во что бы то ни стало урвать хоть кусочек от пирога власти.

Роман кончается знаменательными словами: «Я не герой, олицетворяющий человеческие страсти, я не выразитель идей своего поколения - я такой же, как вы».

Что хотел сказать этим автор? Что предательство, духовная деградация стали обычным явлением среди японской молодежи? Или что таков естественный путь для тех, кто избрал политическую карьеру? Нет, «Опоздавшая молодежь» - роман-предостережение: не забывайте недавнего прошлого, не забывайте, как в начале 30-х годов было разгромлено демократическое движение и был открыт путь милитаризму и фашизму, как духовные уроды, подобные герою романа, одурманенные пропагандой, превратились в головорезов. И их немало. Ведь герой «такой же, как все».

Пятилетие, отделяющее «Опоздавшую молодежь» от «Футбола 1860 года», вышедшего в 1967 г., вряд ли можно назвать творчески плодотворным для писателя. И прежде всего потому, что Оэ изменил себе. Духовную сущность, определяющую поведение человека, он заменил сущностью сексуальной. Вслед за Норманом Мейлером он утверждал, что секс - единственная область человеческого существования, достойная художественного отображения. Так появился ряд произведений, последним из которых был «Сексуальный человек» (1963), но затем наметился поворот, причем поворот резкий и решительный. «Индивидуальный опыт» (1964), еще не лишенный реминисценций проходящего увлечения построениями Мейлера, убеждения, что все поступки человека, и в первую очередь молодого человека, диктуются, а следовательно, объясняются сексом, знаменовал уже преодоление этого увлечения. В «Индивидуальном опыте» на нервом плане - происходящая в душе молодого человека борьба мечты и долга, из которой долг выходит победителем.

В 1964 г. появилось также два больших рассказа Оэ, плодотворно развивающие эту тему: «Дух-хранитель атомного века» и «Небесное привидение Агу». Добро и зло идут рядом, и человеку подчас нелегко выбрать тропинку между ними. Пожилой человек, которого Оэ назвал духом-хранителем атомного века, на первый взгляд наживается па жертвах атомной трагедии, пережитой Японией. Но нет, такое однолинейное понимание его поступков ошибочно. Он несет и добро детям, пострадавшим от атомной бомбардировки. А жертвы, со своей стороны, тоже пытаются нажиться на нем. Кто прав? Кто виноват? Жизнь - ну что тут поделаешь.

Но в «Небесном привидении Агу» Оэ беспощаден. Духовная гибель человека страшнее гибели физической - таков лейтмотив этого рассказа.

Полное освобождение от былых пристрастий, их решительное и, будем надеяться, окончательное преодоление, творческий уровень нового качества знаменуют «Футбол 1860 года» и последующие романы писателя.

«Футбол 1860 года» в течение одного года выдержал 11 изданий и был удостоен премии Танидзаки. Роман сложен. Сложен он в первую очередь потому, что построен на нескольких уровнях - все происходящее с героями, т. е. сегодняшний день, проецируется в прошлое, соотносится с событиями столетней давности. Современное и традиционное - как впитала и переосмыслила современность то, что является сугубо японской традицией, что и, главное, в каком виде пришло в сегодняшнюю Японию из прошлого века, противоречит ли современное традиционному, и если противоречит, то в чем, - вот вопросы, которые ставит Оэ в своем романе. Это жестокая, бескомпромиссная книга о гибели человека, для которого люди не цель, а средство достижения цели. Попирая интересы людей, стоя над людьми, утверждает Оэ, человек не достигнет ничего, его успехи всегда будут эфемерны, преходящи. Человек может сбрести почву под ногами лишь тогда, когда благо людей для него превыше всего. Только на этом пути человек способен добиться счастья. Автор сталкивает два мировоззрения: утверждение в жизни вопреки людям и утверждение в жизни во имя людей. Носителями этих двух взаимоисключающих жизненных позиций выступают братья. Младший стремится стать вожаком молодежи - в этом он видит способ самоутвердиться. Но молодежь, ее интересы ему безразличны, как и многим главарям нынешних леваков, для которых важна не конечная цель движения, а само движение, на волне которого они выплывают на политическую арену, считая себя чуть ли не вершителями судеб страны.

Другой брат - полная его противоположность - олицетворяет пассивное, негативное начало. Он тоже стремится к самоутверждению, но понимает его как отход от активной деятельности, как замыкание в собственной скорлупе. В конце концов он все же убеждается, что отход от людей (неважно, в какой форме это проявляется - пассивного созерцания или внешнего, показного вторжения в их жизнь, за которым лежит своекорыстие, а не искреннее желание помочь им) неизбежно приведет человека к гибели, духовной или физической. И только гуманная цель способна дать человеку опору в жизни, возродить его.

В романе мы находим еще одну очень важную в сегодняшнем мире мысль, которую с полным основанием можно воспринимать как полемику с японскими националистами, видящими деревню, впрочем как и националисты любой страны, хранительницей «национального духа», «национальных традиций». Оэ безжалостно рушит эту идею. Герой и его брат едут в деревню, чтобы, так сказать, припасть к источнику и вновь обрести утраченные корни. Кстати, чтобы максимально заострить свою мысль, Оэ заставляет героя при въезде в деревню действительно выпить воды из родника. По оправдала ли деревня надежды братьев? Нет. Один из них погибает, другой обретает стимул к жизни не благодаря, а вопреки деревне.

Может возникнуть вопрос: а почему, собственно, герои опустошены, почему им нужно искать нечто такое, что помогло бы им утвердиться в жизни? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно обратиться к сегодняшней Японии. Стремительный экономический рост этой страны сопровождается не менее стремительным духовным ее обнищанием. Не случайно все чаще можно услышать о превращении Японии в «общество потребления». Принесло ли это счастье людям? Стали они от этого лучше, чище, возвышеннее? Наконец, в чем цель жизни? Вряд ли в том, чтобы приобрести новый холодильник, автомобиль или электронно-вычислительную машину для домашних нужд (в Японии выпускаются и такие). Мыслящие люди в Японии начинают все отчетливее понимать, что за фасадом «экономического чуда» - пустота, что они оказались лишенными идеалов. Видимо, это и заставляет героев «Футбола 1860 года» задуматься над своей судьбой. Другая причина «духовной неустроенности» героев Оэ - пороки буржуазной демократии, которые они, как и молодежь Запада, прекрасно осознают, но не видят пути их преодоления.

В 1860 г. на родине героя, от имени которого ведется повествование, и его брата вспыхнуло крестьянское восстание. Через сто лет, в 1960 г., оба они явились участниками бурных событий - борьбы против японо-американского «договора безопасности». Осмыслению и сопоставлению двух этих событий и посвящен роман. Автор не берет, естественно, проблему в целом. Его интересует лишь одна ее сторона - что есть руководитель народного движения, каким он должен быть в плане моральном?

Как известно, в 1960 г. Японию захлестнула мощная волна выступлений против «договора безопасности». Ядро движения составляла молодежь. Но в ходе борьбы выяснилось, что некоторые руководители молодежи, стоящие на ультралевых позициях, обыкновенные политиканы, для которых интересы народа, интересы Японии стоят на втором плане - борьбу против «договора безопасности» они стремились использовать для того, чтобы пажить политический капитал. Фактически они оказались предателями молодежи. Оэ сопоставляет эти события с крестьянским восстанием 1860 г. и находит много общего в поведении руководителей этих народных движений. Молодежь поднял на восстание человек, меньше всего думавший о благе народа. Он стремился лишь к удовлетворению своего честолюбия, к самоутверждению, что и явилось главной причиной поражения восстания, которое было для его руководителей не более чем игрой, если угодно - футболом. Ту же самую игру затеял через сто лет правнук главаря восстания. Он организовал теперь уже настоящую футбольную команду, чтобы, сплотив деревенскую молодежь, стать диктатором деревни. Им двигало именно это стремление, а совсем не желание улучшить положение крестьян, освободить их из-под ига короля супермаркета. И вот через сто лет повторилось то же самое - молодежь оказалась обманутой.

В конце романа выясняется, что сто лет назад руководитель крестьянского восстания не бежал из деревни, а заживо похоронил себя в подвале амбара. Так он решил искупить свою вину перед теми, кого предал. Но боль поражения заставила его искать причины неудачи восстания, и он нашел их в самом себе, в своем эгоизме, в стремлении самоутвердиться, попирая интересы людей. К такому же логическому концу приходит и его правнук - он кончает жизнь самоубийством и том самым выносит приговор своему эгоизму, пренебрежению к людям, наконец, своим преступлениям: он виновен в самоубийстве сестры, он изменил своим товарищам в дни борьбы против «договора безопасности», он надругался над братом, предал деревенскую молодежь. Гибель его - естественный итог попрания всего самого чистого, возвышенного, что есть в человеке.

«Объяли меня воды до души моей» (1973) - тоже роман о молодежи, о ее трагедии. В нем Оэ пытается ответить на вопрос, что заставляет сегодняшнюю молодежь противопоставлять себя обществу, бороться против него. И вместе с тем стремится показать, как отсутствие социальных идеалов лишает молодежь четкого понимания объекта своего возмущения, лишает ее позитивной программы, без которой любое противопоставление себя обществу бессмысленно.

В беседе, организованной издательством «Синтёся» по поводу выхода в свет романа, Оэ, касаясь его названия, сказал: «Я неверующий, но Библию читаю, и главным образом потому, что в ней есть слова: ,,Объяли меня воды до души моей". Действительно, воды потопа, огромного потопа, который может привести к концу света, уже дошли нам до груди...» Помочь не может никто, даже бог, развивает свою мысль Оэ. Спасти себя должны сами люди. Именно мысль о грозящей человечеству катастрофе пронизывает весь роман.

Если бы художественное произведение можно было изобразить в виде геометрической фигуры, для романа Оэ «Объяли меня воды до души моей» следовало бы избрать треугольник. Атомное убежище, киты, деревья - вот три точки, от которых тянутся нити к находящемуся в центре горою. Именно эти три точки и определяют, диктуют все его поступки и устремления. Происходящее в романе неизменно возвращается к этим трем вершинам. Видимо, нет нужды доказывать, что каждая из названных вершки - образ емкий и многоплановый. Атомное убежище - не просто место, где герой собирается пережить ядерную войну. Это тот самый ящик, в котором попытался скрыться от людей герой Абэ. Деревья и киты - не просто млекопитающие и растения. Это олицетворение лучшего, что есть на земле, объект поклонения и защиты. Их гибель будет означать гибель всего сущего, и, значит, чтобы сохранилась жизнь, нужно (охранить жизнь китам и деревьям. Вот почему главный герой романа Ооки Исана (он избрал себе это имя, означающее в переводе: Ооки-«огромное дерево», Исана - «могучая рыба») объявляет себя поверенным китов и деревьев на земле.

Итак, герой поселяется в убежище. Первым, до конца не осознанным стимулом, заставившим его укрыться от людей, было убийство ребенка. Он еще и не помышляет о том, чтобы стать поверенным китов и деревьев, чтобы противопоставить себя обществу. У него одна мысль: спрятаться за прочными стенами от людей и тихо жить со своим умственно отсталым сыном. Болезнь сына, герой ощущает это ежеминутно, - возмездие за совершенное зло. Вот тогда-то у него и возникает мысль служить лучшему, что есть на земле, - китам и деревьям - и таким образом обрести спасение, поставив себя вне общества, поскольку его связи с людьми порваны.

На первый взгляд чистая случайность сводит его с молодежью, так же как и он, но уже по совершенно иной причине противопоставившей себя обществу. Но на самом деле их единство было предопределено внутренней опустошенностью, бесперспективностью, наконец, отсутствием социальных идеалов.

Что же это за молодежь? По сложившейся в буржуазном мире традиции всякого, выступающего против существующего социального порядка, причисляют к коммунистам. Поэтому не случайно полицейский агент, которого судьба столкнула с девчонкой, одной из представительниц этой молодежи, тоже уверен, что все они коммунисты. И он удивлен, когда девчонка кричит ему: «И в коммунистической стране, и в любой другой мы будем заниматься всем, чем занимаемся сейчас!»

Какова же их программа? Она предельно проста. Общество стремится с ними разделаться. Единственный, по их мнению, выход - бежать от этого общества, получив корабль. Именно с этой целью они объединились в Союз свободных мореплавателей. Бегство от общества как средство освобождения от него - ну чем не идея человека-ящика Абэ?

Еще в детстве многие из героев, молодых людей, столкнулись с миром жестокости. Внутренне цельные, неспособные к компромиссам, они оказываются не подготовленными противостоять злу, которое их окружает. Они просто не знают, как бороться с этим злом иначе, как платить ему тем же. У них нет другой силы, кроме силы отрицания.

Оэ саркастически рисует и тех, кто правит обществом, в котором живет эта молодежь. Их фальшь, безразличие ко всему, кроме своей персоны, безграничная жажда власти, порочность - все это с предельной выразительностью воплощено в бывшем тесте героя. Трудно представить себе фигуру более омерзительную. Не существует, кажется, ни одного человеческого порока, который не был бы ему свойствен. И в руках этого человека власть.

Оэ четко расставляет акценты до того, как столкнуть две противоборствующие силы: те, на стороне которых власть, которые знают, чего хотят, и пи перед чем не остановятся для достижения своих, сразу же скажем, низменных целей, - их олицетворяют умирающий политик и его дочь, и те, кто интуитивно понимает, кто враг, с кем следует бороться (поскольку все эти власть имущие толкают не только их, но и весь мир к гибели), но не знает, как бороться, более того, не знает даже, во имя чего бороться, загипнотизированные идеей борьбы как таковой, - их олицетворяют Исана и подростки. Отсутствие ясного понимания цели борьбы, но осознание необходимости самой борьбы и вынудили Исана измыслить для себя души деревьев и китов, к которым он взывает в трудные минуты. Эти души воплощают укрытые в нем самом светлые идеалы. Но души деревьев и души китов, к которым беспрерывно обращается герой, бессильны помочь ему, так же как бессильны помочь идеалы, не материализованные в действие, разобщенные с ним или неясно определяющие сущность того, к чему необходимо стремиться, чтобы превратить идеалы в реальность.

Романы «Опоздавшая молодежь» и «Объяли меня воды до души моей» разделяет почти двадцать лет. Изменилось ли что-либо за эти годы в судьбе японской молодежи? Разумеется, изменилось. Если в конце 50-х годов молодежь, которая не смогла найти своего места в жизни, обращалась к прошлому, казавшемуся ей героическим, прошлому, ради которого стоило жить и мечтать о его возврате, то теперь, в 70-е годы, молодежь, отвергнутая обществом, с робкой надеждой смотрит в будущее. Она не знает, как создать это будущее, не знает, какое место в этом будущем ей уготовано, она даже заранее убеждена, что ее попытаются выбросить и из будущего. Но без борьбы она из него не уйдет. Ей нужно только понять, за что она должна бороться и какими средствами.

К «Запискам пинчраннера» Оэ привели раздумья о судьбах человечества. Роман вышел в 1976 г.

Человечество стоит на грани катастрофы, утверждает Оэ, будь то катастрофа ядерная или экологическая. Причем такая катастрофа не есть нечто предопределенное, привносимое извне, она - порождение самих людей, плод их неразумности, недальновидности, а подчас и злонамеренности. Что способно предотвратить надвигающуюся катастрофу, готовы ли люди, и в первую очередь молодежь, помыслы которой должны быть обращены в будущее, в котором ей жить или не жить, встретить ее во всеоружии? Или, может быть, наоборот, люди, и опять-таки молодежь как главная динамическая сила общества, своими собственными руками приближают эту катастрофу, делают невозможным ее предотвращение?

Ситуация, с которой читатель сталкивается в романе, в полном смысле слова фантастическая. Физик, которого по имени его сына называют отцом Мори, получивший дозу облучения в период работы на атомной электростанции, и его умственно отсталый сын претерпевают удивительное превращение: отец становится на двадцать лет моложе, а сын - на двадцать лет старше. Они-то и берут на себя миссию спасения человечества, вернее, эту миссию возлагает на них некая космическая воля, которая видит, как человечество стремительно движется к своей гибели. На этом фоне развертываются все события в романе. Правда это или ложь, сон или явь - неизвестно. Писатель-невидимка аккуратно записывает то, что ему сообщает отец Мори. Скорее всего, вымысел. Но не это главное. На такой вопрос можно не отвечать, поскольку не сами события, а их философское осмысление составляет стержень романа.

Оэ последовательно проводит в романе мысль, что человек ответствен за все происходящее в мире. Позиция стороннего наблюдателя самая непродуктивная, самая опасная сегодня. Не случайно, перефразируя Леди Макбет, отец Мори говорит: «О делах подобных размышляй, не то сойдешь с ума». В «Макбете», как известно, сказано «не размышляй». Но в нынешних условиях не размышлять нельзя, такая позиция претит общественно активному человеку, осознавшему свою ответственность за спасение мира от грозящей ему катастрофы.

Зачем потребовалось Оэ фантастическое прекращение, да и вообще к чему подобная фантасмагория? В романе Оэ превращение - это метафора. Превратившиеся олицетворяют нового человека, осознавшего свою ответственность за будущее человечества. Превращение героев Оэ - первый шаг к перестройке всех людей. Но, видимо, идея превращения потребовалась Оэ и для другого - показать, сколь ирреально спасение человечества силами потусторонними, которые якобы совершили превращение двух героев. Люди сами должны позаботиться о своем будущем, поскольку превращение - это фактически духовное перевоплощение, реальное, а не сказочное, людей, осознавших, что жизнь или смерть человечества в их собственных руках.

Роман Оэ близок притче. В ней действуют не столько люди во плоти, сколько символы, носители тех или иных качеств. Не случайно автор почти ни одному из своих героев, в том числе и главным, не дает имен. Справедливец, Добровольный Арбитр, Патрон. Каждый из них представляет либо силы добра (Справедливец), либо силы зла (Патрон), либо силы, стремящиеся примирить те и другие (Добровольный Арбитр). А между ними действуют двое превратившихся, Мори и отец Мори, якобы посланные космической волей спасти гибнущее человечество.

Что представляет собой Патрон, против которого обращено острие превращения Мори и отца Мори? Чтобы читатель сразу же понял, кого он имеет в виду, Оэ буквально на первых же страницах рассказывает о сне отца Мори, в котором он видит факельное шествие в связи с приходом Патрона к власти, полностью совпадающее с факельным шествием в фашистской Германии в ознаменование прихода к власти Гитлера. Таким образом, сомнений нет - Патрон сродни Гитлеру. Он - средоточие всех пороков. Этот вещий сон служит как бы прологом ко всему, что совершается в романе.

Патрон готовит атомную катастрофу, призванную вознести его на самую высокую ступень власти. Задача людей - воспрепятствовать этому. Именно с этой целью двое превратившихся подробно рассказывают студентам о программе Патрона взять власть в свои руки и критикуют их за то, что они помогают ему в этом, простодушно надеясь использовать Патрона, вернее, его деньги, чтобы самим изготовить атомную бомбу и совершить революцию. Превратившиеся изобличают наивность студентов. Нет, говорят они, именно молодежь будет использована Патроном в его корыстных целях, именно ее руками он попытается установить господство над людьми. В конце концов Мори убивает Патрона, освобождая человечество от нависшей над ним угрозы. Точнее, сначала Мори лишь ранит Патрона, чтобы продемонстрировать всем, кто есть истинный носитель зла, но потом, убедившись, что его сигнал не принят, убивает его, а сам гибнет в огне.

Так он, жертвуя собой, освобождает человечество от грозящей ему катастрофы.

Патрону, казалось бы, должна противостоять молодежь, мечтающая о революции. Именно она должна быть той силой, которая обязана и способна разрушить замыслы Патрона. Но все гораздо сложнее. Оказывается, что молодежь, действующая в романе, стремится совершить революцию, прибегая опять-таки к атомной бомбе, которую планирует использовать Патрон. Молодежь борется против строительства атомных электростанций, считая, что они загрязняют окружающую среду и могут нанести непоправимый ущерб здоровью людей, и в то же время пытается изготовить атомную бомбу, выступая с абсурдным лозунгом: «Ядерную энергию в руки тех, кто не стоит у власти». Но разве могут говорить о ядерном оружии революционеры, каковыми считает себя эта молодежь? Оэ явно издевается над политической всеядностью японских леваков.

Оэ, разумеется, не столь наивен, чтобы серьезно выступать против строительства атомных электростанций. Его цель совершенно иная - показать, сколь оторваны от жизни идеалисты и сколь циничны политиканы, призывающие к отказу от атомных электростанций, т. е. от мирного использования атомной энергии, и в то же время пытающиеся изготовить атомную бомбу, чтобы, угрожая ею, а может быть, даже использовав ее, захватит!» власть.

В «Записках пинчраннера» Оэ не просто рассказывает о молодежи, но и показывает, насколько трудна, а подчас и бесперспективна ее борьба за утверждение в жизни в том обществе, которое стремится выбросить ее за борт.

Именно такую молодежь изобразил Оэ в своем романе. Главным образом это студенты, в головах у них невообразимая мешанина. Идеи Мао Цзэдуна, высказывания структуралистов, мысли Синрана, одного из основателей буддийской секты Дзёдо, жившего в XIII в., мысли Паскаля, даже научные положения Ленина - и все это свалено в одну кучу, без глубокого осмысления, без попытки увидеть, например, несовместимость этих разноречивых положений. Малограмотные начетчики - такими представляются студенты в романе Кэндзабуро Оэ. Форма для них господствует над содержанием, сущее всегда отходит на второй план. Достаточно вспомнить так называемый Великий поход, предпринятый Корпусом Лососей - подпольным партизанским формированием леваков - по примеру Великого похода китайских коммунистов в 30-е годы. Во имя чего проводит Корпус Лососей свой поход, какова его цель? Это поход без цели, без пункта назначения. Собственно, его даже нельзя назвать походом в обычном смысле слова. Проводится он лишь для того, чтобы, создавая видимость беспрерывных действий, годы и годы держать в руках молодежь - участников похода, иметь наготове людей, которые в любой момент могут совершать акции, призванные удовлетворять амбициозные устремления руководителей. Духовная и душевная пустота - вот что отличает изображенных Оэ леваков.

Японские леваки, разумеется, и те, которых мы видим в романе Оэ, превратили террор в высшую, абсолютную форму своей деятельности. Чтобы доказать молодежи, что избранный ею путь ложен и бесперспективен и может привести лишь в тупик, а не к революции, к которой она якобы стремится, Оэ устами отца Мори доводит построения студентов до абсурда. Выступая перед ними вместе с сыном, он призывает их к братоубийству, называя это главным революционным принципом, и убеждает их оттачивать, совершенствовать методы убийства. Убив братьев, беритесь за родителей, провоцирует он их. Вселяйте страх! Убивайте! - вот призывы, обращенные отцом Мори к тем, кто причисляет себя к истинным революционерам. Он пытается хотя бы назвать своими словами то, что они делают, - вдруг прозреют и поймут не только абсурдность своих действий, но и несовместимость их с истинными революционными принципами, с теми устремлениями, которые привели их в группу.

Роман пронизывает мысль об угрозе, нависшей над человечеством, о бесперспективности пути, избранного некоторой частью японской молодежи. Но Оэ не просто говорит обо всем этом, предостерегая людей, он показывает источник зла, его носителей, показывает, что должны сделать люди, чтобы отвести угрозу.

Творчество Оэ, особенно последних десяти лет, - свидетельство плодотворности активного проникновения в жизнь современной Японии, плодотворности постановки проблем, волнующих человечество.

Оэ - в пути. В последнем своем романе «Игры современников», вышедшем в 1979 г., он, по его собственным словам, на огромном временном пространстве, начиная с древности и кончая современностью, решил показать столкновение сил разрушения и сил созидания. Новый роман - повое творческое достижение писателя, новый плодотворный эксперимент в художественном познании действительности.

Источник текста - сайт Лауреаты Нобелевской премии в области литературы.