Л. А. Ходанен

"НОВГОРОДСКИЕ" МОТИВЫ И ОБРАЗЫ В ЛИРИКЕ А. И. ОДОЕВСКОГО ПЕРИОДА СИБИРСКОЙ ССЫЛКИ И В РАННЕЙ ПОЭЗИИ М. Ю. ЛЕРМОНТОВА

(Четвёртые Алексеевские чтения. Материалы научной межвузовской конференции. - Иркутск, 1988. - С. 17-19)


 
Эпоха романтизма актуализировала ряд традиционных исторических тем. Среди них особое место принадлежит истории расцвета и гибели Новгорода. Наиболее значимый вклад в её развитие был сделан декабристами (В. Раевский, К. Рылеев). Новые черты в осмысление этой темы вносит романтическая поэзия 1830-х гг., в частности А. Одоевский и молодой М. Лермонтов, лирика которых в этом плане специально не рассматривалась.
Внимание к истории Новгорода порождено антимонархическими настроениями декабристов, их интересом к первоосновам национальной культуры. Борьба Новгорода за свои права вольности оценивалась как героическое сопротивление тирании и самовластью. Декабристы обратились к историческим личностям Вадима и Марфы Борецкой. Но если в поэзии В. Раевского и К. Рылеева основной акцент сделан при изображении событий и героев новгородской истории на параллель с современностью, то в творчестве Одоевского усилен исторический колорит, становясь "гуще и точнее" (В. Базанов). При этом национально-героический пафос Одоевский соединяет с более глубоким, чем у предшественников, раскрытием нравственно-этических идеалов, духовного мира новгородской культуры. У Лермонтова древний Новгород становится одним из воплощений эпического прошлого, века героев, тоска по безвозвратной гибели которого определяет главную тональность произведений.
"Новгородский" цикл Одоевского состоит из пяти законченных стихотворений: "Старица-пророчица", "Зосима", "Неведомая странница", "Иоанн Преподобный", "Кутья". Особое место в нём принадлежит образу Софии, покровительнице Новгорода. Являясь сквозным, этот образ соотнесён с широким спектром значений "Софии" и "софийности", существующих в христианской мифологии и в древнерусском искусстве. В цикле Одоевского София - скорбящая новгородка и оставленная невеста с исконно русским национальны обликом, и наряду с этим - идея всеобщности, традиционный символ дома, как упорядоченного бытия, символ Новгорода, сердцем которого был Софийский собор. София - это и "божия посланница", "целебница", слово которой как жизнь. Пространственно-временные рамки развёртывания образа предстают как движение вверх, по восходящей вертикали, от мученичества к обретению святости.
Исторический сюжет о гибели Новгорода в эпоху Ивана Грозного связан в цикле с образом пира. Изменение семантики этой традиционной ситуации русского эпоса (весёлое пирование - злобный пир - кутья) создаёт нравственно-этическую оценку действиям московского царя Ивана Грозного. Гибель Новгорода непосредственна соотнесена с событиями современности, поскольку она рассказана поэтом, глубоко пережившим трагедию декабристов.
Лермонтов обратился к новгородским мотивам в раннем творчестве: "Новгород" 1830, "Последний сын вольности"1830 - 31, "Приветствую тебя, воинственных славян святая колыбель…" 1832. Гибель Новгородской республики символически воплощена в образе колокола, умолкшего на башне вечевой. Этот образ породил в творчестве Лермонтова противоположные значения: монастырский колокол, удары которого - знак размеренной однообразной жизни, воспринимается как несвобода: "Песня" (Колокол стонет…), "Оставленная пустынь предо мною… ", "Боярин Орша", "Мцыри", и др. и вечевой, площадной колокол, созывающий народ прожить в единстве торжество, общую беду, скорбь ("Песня про купца Калашникова", "Поэт"), молчание которого означает гибель этого единства.
В поэме "Последний сын вольности" намечен исторический фон другой эпохи новгородской истории - борьба против Рюриковичей. Но в центре поэмы - легендарный Вадим, защитник вольности. Продолжая традиции В. Раевского и К. Рылеева в героической трактовке характера, Лермонтов стремится к более подробному изображению внутреннего мира, страстей, которыми охвачен Вадим. Лирическое начало в поэме связано с памятью о прошлых битвах. Образ одинокой могилы борца, павшего в бою, песнь о нём в эпоху, когда идеалы героики утрачены, включает поэму в широкий контекст лермонтовского творчества: "Могила бойца", "Песня про купца Калашникова" и др.
Таким образом, в русской романтической поэзии 1830-х гг. не ослабевает интерес к новгородской теме. Но ведущим в её раскрытии у Лермонтова и у Одоевского является трагическое начало. Новгородские герои предстают либо как мученики (Марфа, Зосима, Иоанн, Жгальцо), либо как высокие романтические герои, "последние сыны вольности". При этом для Одоевского ведущей оставалась просветительская идея о том, что гибель под натиском самовластья древней свободы ведёт к уничтожению национальной культуры. Лермонтов воспринимает прошлое Новгорода несколько по-иному, как героическую эпоху, безвозвратно минувшую. Движение истории для него связано не с просветительской концепцией, а с восприятием исторического процесса, который проходит в своём развитии неповторяющиеся, сменяемые стадии.
 
Hosted by uCoz