О. Л. Кириллова

ИВО АНДРИЧ (ПИСАТЕЛЬ И ЧЕЛОВЕК) КАК ИДЕАЛЬНЫЙ ВЫРАЗИТЕЛЬ БАЛКАНСКОЙ МОДЕЛИ МИРА

(Балканские чтения 1. Симпозиум по структуре текста. Тезисы и материалы). - М., 1990. - С. 147-150)


 
1. Уроженец ориентальной Боснии, Иво Андрич вырос в католической семье; окончив гимназию в Сараево, дальнейшее образование он получил в Загребе, Вене, Кракове, Граце, посвятив затем двадцать лет жизни (с 1920 по 1939) дипломатической службе в странах Западной Европы. Эти обстоятельства вполне житейского свойства, по-видимому, в значительной степени обусловили появление особого типа художественного сознания, в котором его сформированность на стыке как эпох, так и разноликих национальных "образов мира" (Г. Гачев) играет доминирующую роль. В облике Боснии Андрич видит этнический, религиозный, культурный конгломерат, повторяющий в основных чертах "конструкцию" человеческого общежития. Его художественный мир, кровно связанный как с традиционной на Балканах сказовой культурой, так и с исканиями новейшего времени, ассимилировавший разнонациональные традиции, становится вслед за своим создателе воплощением пространственно-временной, условно говоря - перекрёстной связи. Поэтому особенно актуальным становится исследование конкретных форм преобразования действительности в художественном мире И. Андрича, творчество которого, при всей оригинальности и самобытности, типологически принадлежит к весьма характерному и продуктивному для культуры ХХ века ряду литературных явлений, возникшему благодаря включению в русло мирового литературного процесса так называемых "малых литератур", для которых мир эпоса - одна из ближайших и весьма значимых литературных традиций.
2. Категориальным качеством созданного Андричем художественного мира является "рассказанность". В рассказанном мире Андрича событие совершается за границами текста, читателю сообщается о нём, как о чём-то известном от других (через длинную цепочку посредников), из рассказа очевидца или с помощью других приёмов, функционально замещающих рассказчика (введение молвы, легенды); типологическая связь мира Андрича с фольклором очевидна.
3. Структурная особенность мира Андрича - самоповторения. Его приверженность одному кругу проблем, тем, образов идёт от родовой особенности его мира - "рассказанности". Основные особенности поэтики Андрича вполне проявляются уже в первой его новелле-триптихе "Путь Алии Джерзелеза" (1919), которая сопоставима в этом смысле с его последней книгой, сборником новелл "Дом на отшибе" (1976), где эти же структурные черты поэтики писателя не просто воссоздаются, но самопародируются. Имеется в виду а) обращение к Боснии, как к модели, объективно несущей все основные параметры мира внешнего; б) проблема национально-религиозной разобщённости - эквивалент расчленения мира по оппозиции свой/чужой; в) появление в первой части триптиха замкнутого пространства, необходимого для создания ситуации, когда некий коллектив оказывается в идеальных для ведения беседы (в восточном смысле слова, как занятия в высшей степени серьёзного, как образа жизни) условиях; г) и наконец, позиция "всезнающего автора", представленная здесь в максимально чистом для Андрича виде, явно испытывает естественную для него потребность в мотивации - появляется функциональный прообраз посредника, маркированный отсылкой к молве и легенде. Последующее движение идёт по линии расчленения всезнающего авторского сознания, по линии его замещения сознанием литературного героя, полифонией голосов, литературной игрой.
4. "Рассказанность" художественного мира Андрича наряду со сказовой создаётся и традицией литературной. И общая направленность развития этой модели - от естественного включения традиционных моделей неавторской словесности в русло в русло своей поэтики, через их литературное осмысление к самопародии - совпадает с постоянно действующей в истории литературы "тенденцией к индивидуализации знаковых систем (чем сложнее, тем индивидуальнее)" (Лотман).
5. Оформляясь в ходе эволюции Андрича эти черты его поэтики самопародируются в сборнике новелл "Дом на отшибе". Литературная игра как важнейший элемент художественного целого сборника порождает определённую структурную заложенность в концепцию книги, отстранённость от мира неавторской словесности, который становится здесь объектом литературного осмысления и который представлен персонажами созданного Андричем в течение всей жизни художественного мира. Эта книга, моделирующая уже созданный художником мир, книга - прощание (последняя книга Андрича, опубликованная посмертно), где автор, следуя законам принятой им игры, сам обращается в персонажа, находящегося внутри того мира, от которого читатель посредством игры отстраняется. Это противоречие становится источником иронии, выражающей драматическое по сути своей мировосприятие художника, родившегося на грани эпох и перекрёстке культур.
6. Ведущие образы идей созданного Андричем художественного мира в плане содержания выражают ту же "связь времён", которая в плане выражения представлена взаимодействием традиций устного народного творчества с исканиями литературы ХХ века. Образ перекрёстка, пространственно совмещающий, но никогда не объединяющий разные культурно-исторические влияния, имеет целый ряд конкретных проявлений - это и Босния, и "постоялый двор", и "тюрьма", и "монастырь", и Травник, и "дом", объединяющие на своём пространстве представителей мира внешнего, как его модели. Не случайно у Андрича столь часты персонажи, по рождению и обстоятельствам жизни причастные к мусульманскому и христианскому укладам: это и Чамил ("Проклятый двор"), и Мехмед-паша Соколович ("Мост на Дрине"), и Омер-паша Латас (герой незавершённого Андричем одноимённого романа), и Колонья ("Травницкая хроника"). "Это жертвы тотального разделения человечества на христиан и нехристиан, вечные толмачи и посредники … стоящие на той кровавой черте, которая … существует между тварями божьими" (Андрич).
В качестве производного от образа Перекрёстка появляется образ Моста, как символ неизбывного стремления человека к гармонии, единству с миром и людьми. Перекрёсток и мост - две нерасторжимые взаимообусловленные сверхсути, проникающие собой художественный мир Андрича. Само творчество писателя является олицетворённой Связью, своеобразным мостом между разноликими культурами, с одной стороны, и между прошлым и будущим - с другой.
К многонациональному миру Боснии Андрич всегда подходил, сохраняя дистанцию отстранённости, стремясь увидеть в национальном всеобщее и вневременное. Поэтому, наряду с образами Перекрёстка и Моста, в его мире огромную роль играет и образ Времени, которое своим неостановимым движением смывает кипевшие некогда страсти, расставляет по местам события и судьбы, сохраняя их для потомков в беспощадно избирательной памяти народа.
Как залог преемственности поколений, как посредник, передающий накопленные человечеством мудрость и опыт, в мире Андрича выступает Рассказчик. Среди созданных Андричем рассказчиков центральное место занимает фра Петар. Монах-католик, проведший жизнь в замкнутом мире монастыря, расположенного на территории Боснии, и понимающий, что нигде, кроме Боснии, ему не чувствовать себя дома. Однако волею судьбы он - представитель христианской культуры в мире турецкой провинции и в этом смысле вечный "человек со стороны" alter ego Андрича, способный в силу субъективных причин (одарённость, мудрость, жизненный опыт) и объективно (принадлежность к католицизму, монашеское смирение) взглянуть на окружающий его мир "извне". Он - олицетворение духа народного сказительства, с уходом которого целый мир, связанный с носителями традиций неавторской словесности, обречён на исчезновение.
Художественный мир Андрича, обратившего сказовую традицию в объект литературного осмысления, мир, ценностная шкала которого измеряется представлениями "изживаемой человечеством синкретической правды" (Стеблин-Каменский), проникнут ностальгией по уходящему.
 
Hosted by uCoz