Пахсарьян - История зарубежной литературы XVII

Н. Т. Пахсарьян

ИСТОРИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XVII - XVIII ВЕКОВ: Учебно-методическое пособие

(М., 1996. - 102 с.)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Изучение курса истории зарубежной литературы для студентов-культурологов - необходимая часть их профессионального образования. Однако составление такого курса имеет свою специфику, оно предполагает подробный анализ социокультурного контекста эпохи, демонстрацию включенности эволюции литературного процесса в общекультурные изменения, внимание к параллелям, схождениям литературы и различных видов искусства, или, напротив, к их различию, расхождению. Учебника такого типа еще не создано, данное пособие - попытка составить некий конспект или эскиз подобного учебного пособия и одновременно - подспорье для студентов с целью, дав некие общие ориентиры, активизировать их самостоятельное мышление. Здесь студентам предложены некие ориентиры в освоении сложного и разнообразного художественного материала, но которым одновременно показана и сложность выбора этих ориентиров. Пособие знакомит студентов с некоторыми дискуссионными проблемами современного литературоведения в области изучения данного курса, с разными точками зрения на поэтику того или иного писателя, с различными интерпретациями отдельных произведений. Студентам предлагаются, кроме того, контрольные вопросы, помогающие изучению конкретной темы, тематика контрольных работ по разделам курса, а также список художественных текстов, обязательной и дополнительной литературы.

ИСТОРИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XVII ВЕКА

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ПЕРИОДИЗАЦИЯ

Приступая к изучению литературного процесса XVII столетия, мы знакомимся с особым историко-культурным феноменом, который принято называть Новым временем, в отличие от предшествующих больших историко-культурных этапов - античности и средневековья. Таким образом грань между эпохой Возрождения и XVII веком как бы двойная: это и новый период в масштабе «малой периодизации» литературных эпох и глобальный культурный сдвиг по шкале «большой периодизации», переход от средневековой цивилизации, в рамках которой оставалась культура Ренессанса, к цивилизации нового типа. Историки культуры справедливо именуют Новое время эпохой, когда современный человек, т.е. человек ХХ века «начинает узнавать себя». Именно в XVII столетии происходит становление новой картины мира, кардинальные изменения в которой возникнут лишь на исходе XIX века. Это период, когда рождается новое мироощущение человека, обусловленное не только переменами во внешних обстоятельствах жизни, но и кризисом прежних форм мышления и чувствования. Перспективность, историко-культурная и этико-психологическая долговечность, а главное - противоречивая сложность этих изменений довольно долго понимались в науке как свидетельство того, что в культуре XVII века отсутствует необходимая целостность и завершенность, приводили к трактовке XVII столетия либо как «перезревшего Ренессанс», либо как «несформировавшегося Просвещения» [1]. Следует осознать, что при всей очевидной переходности (а свойством переходности, как должны помнить студенты, обладала и эпоха Возрождения, да и любая историко-культурная эпоха в той или иной форме и степени переходна) XVII век выступает и как вполне самостоятельный, самобытный этап литературного развития, обладающий относительной автономностью и специфической противоречивой целостностью, запечатлевающей неповторимый художественный облик времени.

XVII век был веком ломки старого общественного уклада - ломки болезненной, трудной, но неуклонной. Чрезвычайно важно, чтобы современные студенты не воспринимали основные исторические события эпохи (завершение буржуазной революции в Нидерландах, Тридцатилетнюю войну, Фронду, английскую буржуазную революцию и др.) упрощенно-социологически, не трактовали их в духе прямолинейной «прогрессивности» или «реакционности», как это, к сожалению, традиционно делается в наших учебных пособиях. По верному замечанию современной исследовательницы, «… крупные общественные события - это своеобразные события-оборотни» [2]: социально-экономические, этические, психологические последствия этих событий были не только сложны, но и неоднозначны. Более современное понимание исторического смысла военно-политических, социально-экономических коллизий XVII века можно найти в новейших работах по истории этого периода (см. список дополнительной литературы). Обратим специальное внимание лишь на один, но чрезвычайно важный аспект: роль и смысл народных движений, традиционно идеализируемых в историографии советского периода, отмечены в XVII столетии очевидной двойственностью уже по той причине, что, участвуя в разрушении традиционалистского средневекового образа жизни, эти движения понимали цель своей борьбы как возвращение к «добрым старым временам», восстановление утраченной справедливости, свободы и т.п., а не как обновление общественного уклада. Историки отмечают также, что усилившаяся неравномерность политико-экономического развития отдельных стран и регионов парадоксальным образом сочетается с их общей объективной направленностью к обновлению, с постепенным осознанием взаимозависимости, с универсализацией цивилизационного развития народов и более тесным культурным общением между ними. Именно в Новое время окончательно формируется историко-культурное понятие «Европа».

XVII век традиционно и справедливо именуют веком абсолютизма. Следует, однако, отметить, что конкретные типы абсолютистского правления порой значительно отличаются друг от друга, имеют различные формы и функции. Можно проследить эти отличия при сопоставлении абсолютной монархии в Испании и Франции, например, или при анализе весьма специфического монархического строя в Англии и абсолютизма мелких княжеств Германии.

Для литературной и культурной эволюции особое значение имеет процесс формирования национальных государств и наций в европейских странах, активно происходящий в этот период. Поэтому полезно уточнить понятие «нации», его значение и употребление в западноевропейской культурной традиции, ибо оно имеет мало общего с категорией «этнического», а представляет указание на принадлежность граждан к определенному государству, к общему социокультурному пространству.

Для осмысления литературного процесса XVII столетия важно уяснить и взаимоотношение государственных институтов эпохи со сферой культуры и литературы, функцию литературы в обществе того периода. Именно в XVII веке происходит зарождение столь важного феномена, как «общественное мнение» - особого идейно-психологического явления, возможного лишь в гражданском обществе, осознающем как свою связь с государством, так и относительную независимость от него. Студентам рекомендуется обратить внимание на то, сколь значительна роль общественного мнения в производстве, функционировании и оценке литературных явлений в XVII веке. Свидетельство тому - активное развитие литературной критики, литературной теории в этот период. Изменяется и статус писателя, писательской жизни на протяжении XVII века: возникающие в разных странах и все более распространяющиеся кружки, салоны, клубы, литературные школы и общества не только способствуют постоянному критическому обсуждению художественных произведений, получивших признание современников, размышлению над общими проблемами творчества, но и постепенно приводят к формированию профессиональной писательской среды. В конце XVII столетия в Западной Европе появляются первые профессиональные писатели. Атмосфера публичного обсуждения литературно-эстетических проблем, как и других вопросов общественной жизни, способствует расцвету публицистики, весьма заметному в этот период, и данный процесс приобретает широкий размах с появлением периодической печати.

XVII век характеризуется также и как век науки. Действительно, это время секуляризации научного знания, последовательного отмежевания его от других форм познания человека и действительности. Возникает новая, гораздо более узнаваемая современным человеком классификация отраслей науки и их новая иерархия, связанная с общемировоззренческими изменениями в сознании людей XVII столетия. Особое значение в культурном контексте эпохи имеет научная революция XVII века, сыгравшая главенствующую роль в становлении механистической картины мира, определившая концепцию человека и природы в Новое время. Важное значение имеют открытия в астрономии (Галилей, Кеплер), в физике (Галилей, Ньютон), физиологии (Гарвей), математике (Декарт, Ньютон), которые обусловили лидерство физико-математических наук в эту эпоху. Данное обстоятельство имело важные этико-психологические и культурные последствия, в частности способствовало появлению таких литературных произведений, которые мы называем научно-фантастическими (например, романы Сирано де Бержерака), но главное - способствовало формированию специфических воззрений на внутренний мир человека и на способы его художественного воссоздания. Однако нельзя не обратить внимания и на то, что успехи научной революции сочетались со скептицизмом, сомнениями людей новой эпохи во всесилии научных знаний, в их абсолютной достоверности. Эволюция новой науки приносила противоречивое ощущение и триумфа человеческого разума, и «утраты определенности», как выразился один из современных историков математики. В процессе познания мира и человека в эту эпоху постепенно возрастает роль сомнения. Роль эта двоякая: сомнение и очень ценится наукой XVII века как инструмент познания, опирающегося не на авторитет, веру, а на разумное и самостоятельное суждение, но и часто ощущается как единственный безусловный результат познания, несущий драматическое понимание того, что добытые наукой истины - лишь вероятны, а не абсолютны. Одним из очевидных доказательств несовершенства человеческих знаний в эту эпоху было растущее ощущение непознанности даже «микрокосма», т.е. человека, его внутреннего мира. Это обстоятельство усиливало стремление человека XVII столетия к самопознанию, стимулировало жажду контроля разума над жизнью и действиями отдельной личности и общества в целом.

В XVII веке существенно изменяется и самый способ мышления: оно все более опирается «на зрение, а не на умозрение» [3], ищет не ассоциативного сходства между явлениями, а устанавливает их тождество и различие, дифференцирует достоверное и вероятное в процессе экспериментально-опытного исследования природы. Само понятие природы, как, несомненно, заметят студенты, кардинально меняется при переходе от средневековья и Возрождения к Новому времени: природа уже ощущается не как организм, а как механизм, единство природы и человеческой личности мыслится в их общей механистичности. В природе, обществе, отдельной личности человек XVII столетия выделяет «элементы» и «силы», стремится постичь законы их взаимодействия.

Следует помнить, однако, что мироощущение людей XVII века, или, как часто говорят теперь, менталитет эпохи, было и единым, и противоречиво разнообразным; в нем сталкивались, борясь и взаимодействуя, рационализм и сенсуализм, рассудочность и мистицизм. Знания истории философии помогут составить представление об основных философских теориях XVII века в их современной трактовке, понять роль философских идей Бэкона, Декарта, Паскаля, Гассенди, Гоббса, Спинозы в художественном постижении природы и общества; надо помнить и о тесном интеллектуальном и просто дружеском общении многих литераторов и философов того времени. Нужно знать и о том, какую роль играли в XVII столетии религии - католическая, протестантская, а также различные религиозные движения внутри этих больших теологических ветвей христианства. Игнорировать или негативно оценивать религиозные аспекты мировоззрения людей этой эпохи (как это делалось прежде в отечественной науке) так же недопустимо, как и преувеличивать и идеализировать их значение в угоду сиюминутной моде на религию, установившийся у нас, к сожалению, в последнее время. В XVII столетии безусловно происходит процесс общего сдвига «от религиозного сознания к светскому» [4], четче начинают разделяться сферы светской и религиозной словесности, но существуют и несомненные точки их пересечения, схождения, обусловленные, прежде всего, размышлениями над общими, «вечными» проблемами, этико-философской рефлексией над вопросами о человеке и Боге, жизни и смерти, о цели и смысле человеческого бытия. Следует, очевидно, особо обратить внимание на определенные различия религии и церкви в культурной жизни столетия, ибо деятельность официальной церкви, прежде всего поддерживающей идеи Контрреформации, была порой действительно реакционной, выливалась в прямые преследования ученых, писателей, философов и т.д.

Составной частью нового менталитета, его стержнем явилось осознание кризиса идеалов Возрождения. Важно вспомнить из истории литературы о ренессансных идеалах, опирающихся на жизнерадостно-оптимистические представления о гармонии Вселенной, о мощи человеческого разума и величии человека и т.д., сопоставить эти идеалы с открывшимися человеку Нового времени трагизмом и дисгармонией бытия, кричащими контрастами действительности и противоречивой сущностью человека, неустойчивостью норм и ценностей человеческой жизни, ее хрупкостью, чтобы понять, почему XVII столетие представало в сознании людей того времени не только и не просто трансформацией неких внешних форм существования, а, как выражаются французские исследователи этого периода, «революцией человеческого удела». Основой художественного мироощущения в эту эпоху становится стремление запечатлеть и осмыслить хаотически-диссонансную действительность, драматизм бытия. XVII век можно, по-видимому, определить как век противоречия.

Историко-культурная хронология изучаемой эпохи не совпадает с обычным календарным делением на столетия. Начало «XVII века» как нового литературного периода приходится примерно на 90-е годы XVI века, а его конец уже в середине 80-90-х годов следующего столетия. Такая хронология учитывает целый комплекс исторических и культурных изменений, который приводит в конечном счете к новым закономерностям развития литературы. Но как всякая попытка найти точные границы, моменты «прерывности» (по выражению французского ученого М. Фуко) периодизация, как и любая другая, и условна, и относительна, и главное - требует обязательной корректировки при исследовании литературного процесса конкретной страны. Внутри XVII столетия ученые обычно выделяют, столь же условно и относительно, более мелкие периоды. Такое деление опирается на осмысление культурных последствий кризисных исторических событий - буржуазной революции в Англии (1648-1649), Фронды во Франции (1648-1653), подписания Вестфальского мира в Германии (1648), антифеодальных восстаний 40-х годов в Испании, Италии и Португалии. Литература первой половины XVII века и его второй половины имеет свои особенности, что прежде всего отразилось в динамике и взаимодействии литературных направлений эпохи. Однако и эта периодизация уточняется, изменяется, дробится при анализе литературного процесса отдельных стран.

Литература для самостоятельного изучения

1. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М., 1992.

2. Ахутин А.В. История принципов физического эксперимента. М., 1976.

3. Барг М.А. Великая английская революция в портретах ее деятелей. М., 1991.

4. Барг М.А. Народные низы в английской буржуазной революции XVII века. М., 1967.

5. Бродель Ф. Структуры повседневности. М., 1986.

6. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII-XVIII вв.). М., 1987.

7. История Европы: в 8 т. М., 1994. Т. 4.

8. Кирсанов В.С. Научная революция XVII века. М., 1987.

9. Клайн М. Утрата определенности. М., 1985.

10. Кожокин Е.М. Государство и народ. М., 1989.

11. Косарева Л.М. Социокультурный генезис науки Нового времени. М., 1989.

12. Мамардашвили М. Картезианские размышления. М., 1993.

13. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М., 1994.

14. Мотрошилова Н.В. Ориентации новой личности и их выражение в философии человека XVII столетия // Ист. - филос. ежегодник. М., 1986. С. 84-103.

15. Мотрошилова Н.В. Познание и общество. Из истории философии XVII-XVIII веков. М., 1969.

16. XVII век в мировом литературном развитии. М., 1969.

17. Традиции и революции в истории науки. М., 1991.

18. Трубников Н.Н. Время человеческого бытия. М. ,1987.

19. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1983.

20. Фуко М. Слова и вещи. СПб, 1994.

Контрольные вопросы

1. Раскройте значение историко-культурного понятия «Новое время» и объясните, как оно соотносится с принципами литературной периодизации.

2. Каковы основные особенности исторической, общественной жизни Западной Европы в XVII веке и как они воздействуют на эволюцию художественного мироощущения человека этой эпохи?

3. Что характерно для XVII века как самостоятельного историко-литературного периода?

4. Расскажите о значении научной революции в становлении новой картины мира, в формировании нового мышления людей той эпохи.

5. Чем определяются и каковы хронологические рамки периодизация зарубежной литературы XVII века?

ОСНОВНЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Самостоятельно изучать эту тему особенно трудно. Взаимодействие и развитие литературных направлений любой эпохи - наиболее дискуссионная часть курса истории зарубежной литературы Нового и Новейшего времени. Решение проблемы литературных направлений тесно связано с методологическими установками ученых, с трактовкой ими самих терминов «направление», «поэтика», «стиль» и т.д. Обычно характеристика литературных направлений в учебной литературе оказывается наиболее архаической ее частью, она существенно отстает от уровня решения данной проблемы в науке. Все сказанное касается и непосредственно XVII века как историко-литературной эпохи. Но, кроме того, исследование поэтики литературных направлений XVII столетия имеет свои специфические сложности. Так, долгое время целостность культурной эпохи понималась как единство ее стиля, а следовательно, как господство одного литературного направления. Потому, в зависимости даже не столько от индивидуальных вкусов литературоведов, сколько от «коллективного вкуса», выработанного определенной стадией развития литературной науки и определенной методологией, XVII век трактовали на протяжении почти всей половины ХХ века как «эпоху классицизма». Все художественные явления, выходящие из разряда классицистических, рассматривались либо как художественно несовершенные произведения (в зарубежном литературоведении, по преимуществу), либо как реалистические создания, наиболее важные в перспективе литературного развития (в советском литературоведении). Возникшая в западной науке в 30-40-е годы ХХ века и все более распространяющаяся, в том числе и у нас, своеобразная мода на барокко вызвала к жизни противоположный феномен, когда XVII столетие превратилось в «эпоху барокко», а классицизм стали рассматривать как некий вариант барочного искусства во Франции, так что в последнее время изучение классицизма требует, пожалуй, больших усилий и научной смелости, чем исследование барокко.

Следует обратить особое внимание на проблему «реализм XVII века». Концепция эта была весьма популярна на определенном этапе развития отечественного литературоведения: несмотря на провозглашенное в середине 1950-х годов требование крупных, авторитетных ученых-литературоведов не использовать «реализм» как комплиментарно-оценочное понятие, все же специалисты видели развитие литературы как своеобразное «накопление» элементов реализма, охотно связывали с реалистическими тенденциями демократические литературные течения, низовую комическую и сатирическую литературу и т.п. Утверждения, что в литературном процессе XVII века участвует в той или иной форме реализм, встречаются во всех существующих учебных пособиях, хотя в тех, которые рекомендовали как наиболее современные, по этому поводу сделаны существенные оговорки. Знакомство со статьей Р.М. Самарина «Проблема реализма в западноевропейских литературах XVII века» [5] поможет ощутить острую дискуссионность данной проблемы на том этапе развития нашего литературоведения, почувствовать полемическую односторонность того определения реализма, которое в ней дано, заметить явную недооценку «высокой» литературы XVII столетия в создании новаторских произведений. Все это дает возможность понять, отчего современная литературная наука, отстаивая последовательный историзм в оценке художественных явлений, приходит к выводу, что реализма как строго терминологического, историко-литературного понятия в XVII столетии не было ни в виде сформировавшегося литературного направления, ни даже в виде «элементов» реализма. Художественная правдивость, подлинность и убедительность образов, мотивов, конфликтов и т.п. достигались и воплощались по иным эстетическим законам, чем это будет в реализме - феномене литературы XIX столетия.

В современной науке ныне практически общепризнанно, что основными литературными направлениями XVII века являлись барокко и классицизм. Развитие их протекало противоречиво и неравномерно, между поэтикой этих направлений были и сходство и расхождения, взаимовлияние и полемика. Барокко и классицизм в разной степени распространялись в различных регионах и на разных этапах внутри той историко-литературной эпохи. Разумеется, конкретнее эту пестроту и сложность литературной жизни столетия можно почувствовать, уже познакомившись с рекомендованными художественными произведениями. Потому целесообразным представляется начать подготовку к сдаче этого раздела не до, а после освоения более конкретных тем. Однако в пособии кажется необходимым предварительно ознакомить студентов с общими характеристиками литературных направлений XVII века.

Прежде всего остановимся на узловых моментах изучения литературы барокко. Нужно уяснить сложную этимологию термина «барокко»: о нем спорили ученые с начала 30-х до середины 50-х годов нашего столетия. Следует помнить также, что писатели, которых сегодняшняя наука относит к направлению барокко, не знали этого термина (как литературного, по крайней мере) и не называли себя барочными писателями. Само слово «барокко» как термин истории искусства стали применять к определенному кругу художественных явлений XVII века лишь в следующем, XVIII столетии, причем с негативным оттенком. Так, в «Энциклопедии» французских просветителей слово «барокко» используется с значениями «странный, причудливый, безвкусный». Трудно найти и один языковой источник этого термина, ибо слово использовалось, с оттенками значений, и в итальянском, и в португальском, и в испанском языках. Подробно с историей этого понятия можно ознакомиться, обратившись к дополнительной литературе, указанной ниже. Следует лишь подчеркнуть, что, хотя этимология и не исчерпывает современного значения этого литературного понятия, она позволяет уловить некоторые черты поэтики барокко (причудливость, необычность, многозначность), соотносима с ней, доказывает, что рождение терминологии в истории литературы хотя и случайно, но не вполне произвольно, обладает определенной логикой.

Оформление барокко как терминологического понятия не означает, что в его истолковании сегодня нет дискуссионных моментов. Зачастую этот термин получает у историков культуры прямо противоположные толкования. Так, определенная часть исследователей вкладывает в понятие «барокко» очень широкое содержание, видя в нем некую повторяющуюся стадию развития художественного стиля - стадию его кризиса, «заболевания», приводящего к некоему сбою вкуса. Известный ученый Г. Вельфлин, например, противопоставляет «здоровое» искусство Ренессанса «больному» барочному искусству. Э. д'Орс выделяет так называемое эллинистическое, средневековое, романистическое барокко и т.д. В противовес такой трактовке большинство ученых предпочитают конкретно-историческое понимание термина «барокко». Именно такое истолкование барочного искусства получило наибольшее распространение в отечественном литературоведении. Но и среди наших ученых есть расхождения в анализе поэтики барокко, дискуссии по отдельным аспектам его теории.

Надо знать, что на трактовку барокко у нас долгое время оказывала воздействие вульгарно-социологическая, прямолинейно идеологическая его концепция. До сих пор можно встретить в литературе утверждения, что искусство барокко - это искусство Контрреформации, что оно расцветало прежде всего там, где дворянские круги взяли верх над буржуазией, что оно выражает эстетические устремления придворной знати и т.п. За этим стоит убеждение в «реакционности» стиля барокко: если писателей этого направления и ценят за формальную изощренность стиля, то не могут простить им «идейную ущербность». В этом, по-видимому, состоит смысл печально-знаменитого определения барокко в учебнике С.Д. Артамонова: «Барокко - болезненное дитя, рожденное от урода отца и красавицы матери» [6]. Таким образом, для действительно глубокого и верного понимания особенностей литературы барокко особенно необходимы не устаревшие учебники, а новые научные исследования.

Попытаемся кратко охарактеризовать основные параметры поэтики барокко, как они вырисовываются в этих исследованиях, прежде чем порекомендовать соответствующую дополнительную литературу.

Значение, которое ученые, в том числе и отечественные, придают на современном этапе культуре и литературе барокко, приводит порой к утверждению, что барокко - «вовсе не стиль, и не направление» [7]. Такого рода утверждение кажется полемической крайностью. Барокко, конечно, это и художественный стиль, и литературное направление. Но это еще и тип культуры, что не отменяет, а включает предшествующие значения данного термина. Нужно сказать, что общий пафос статьи А.В. Михайлова очень важен, так как барокко очень часто воспринимается как стиль в узком смысле слова, т.е. как сумма формально-эстетических приемов.

Мироощущение человека барокко, барокко как художественная система до сих пор изучены, как кажется, несколько меньше и хуже. Как заметил известный швейцарский специалист по барокко Ж. Руссе, «идея барокко относится к числу тех, что от нас ускользают, чем пристальнее ее рассматриваешь, тем менее ею овладеваешь». Очень важно понять, как мыслятся в барокко цель и механизм художественного творчества, какова его поэтика, как она соотносится с новым мироощущением, запечатлевает его. Конечно, прав А.В. Михайлов, подчеркивающий, что барокко - это культура «готового слова», т.е. риторическая культура, у которой нет непосредственного выхода в действительность. Но само это пропущенное через «готовое слово» представление о мире и человеке дает возможность ощутить глубокий общественно-исторический сдвиг, который произошел в сознании человека XVII века, отразил кризис ренессансного мироощущения. Необходимо проследить, как на почве этой кризисности соотносятся маньеризм и барокко, что делает маньеризм все-таки частью литературного процесса позднеренессансной литературы, а барокко выводит за его рамки, включая в новый литературный этап - XVII столетие. Наблюдения, позволяющие ощутить различие маньеризма и барокко, есть в превосходной статье Л.И. Танаевой «Некоторые концепции маньеризма и изучение искусства Восточной Европы конца XVI и XVII века» [4].

Философской основой барочного мироощущения становится преставление об антиномичной структуре мира и человека. Можно сопоставить некоторые конструктивные моменты видения барокко (оппозиции телесного и духовного, высокого и низкого, трагического и комического) со средневековым дуалистическим восприятием действительности. Подчеркнем, однако, что традиции средневековой литературы входят в литературу барокко в измененном виде, соотносятся с новым пониманием закономерностей бытия.

Прежде всего барочные антиномии являются выражением жажды художественно освоить противоречивую динамику реальности, передать в слове хаос и дисгармонию человеческого существования. Самая книжность барочного художественного мира идет от наследуемых от средневековья представлений о Вселенной как о книге. Но для человека барокко эта книга рисуется громадной энциклопедией бытия, а потому литературные произведения в барокко тоже стремятся быть энциклопедиями, рисовать мир в его полноте и разложимости на отдельные элементы - слова, понятия. В созданиях барокко можно найти как традиции стоицизма, так и эпикурейства, но эти противоположности не только борются, но и сходятся в общем пессимистическом ощущении жизни. Литература барокко выражает чувство непостоянства, изменчивости, иллюзионности жизни. Актуализируя известный еще средневековью тезис "жизнь есть сон", барокко обращает внимание прежде всего на зыбкость граней между сном" и "жизнью", на постоянное сомнение человека, находится ли он в состоянии сна или бодрствует, на контрасты или причудливые сближения между лицом и маской, "быть" и "казаться".

Тема иллюзии, кажимости - одна из самых популярных в литературе барокко, часто воссоздающей мир как театр. Необходимо уточнить, что театральность барокко проявляется не только в драматическом восприятии перипетий внешней жизни человека и его внутренних коллизий, не только в антиномичном противостоянии категорий лица и маски, но в пристрастии к своеобразной демонстративности художественного стиля, декоративности и пышности изобразительных средств, их утрировке. Потому барокко справедливо называют иногда искусством гиперболы, говорят о господстве в поэтике барокко принципа расточительности художественных средств. Следует обратить внимание на полисемантичность мира и языка, многовариантность толкований образов, мотивов, слов в барочной литературе. С другой стороны, нельзя упускать из виду, что барокко сочетает в себе и выражает в поэтике своих произведений эмоциональное и рациональное, обладает некоей "рассудочной экстравагантностью" (С.С. Аверинцев). Литературе барокко не только не чужд, но органически присущ глубокий дидактизм, однако это искусство стремилось прежде всего волновать и удивлять. Вот почему можно найти среди литературных произведений барокко и такие, в которых дидактические функции выражены не прямолинейно, чему немало способствует отказ от линейности в композиции, развитии художественного конфликта (так возникает специфические пространственные и психологические барочные лабиринты), сложная разветвленная система образов, метафоричность языка.

О специфике метафоризма в барокко важные наблюдения находим у Ю.М. Лотмана: "…здесь мы сталкиваемся с тем, что тропы (границы, отделяющие одни виды тропов от других, приобретают в текстах барокко исключительно зыбкий характер) составляют не внешнюю замену одних элементов плана выражения другими, а способ образования особого строя сознания" [9]. Метафора в барокко, таким образом, не просто средство украсить повествование, а особая художественная точка зрения.

Необходимо усвоить и особенности жанровой системы барокко. Наиболее характерными жанрами, развивающимися в русле этого литературного направления, являются пасторальная поэзия, драматические пасторали и пасторальный роман, философско-дидактическая лирика, сатирическая, бурлескная поэзия, комический роман, трагикомедия. Но особое внимание следует обратить на такой жанр, как эмблема: в нем воплотились важнейшие черты поэтики барокко [10], ее аллегоризм и энциклопедизм, сочетание зрительного и словесного.

Несомненно, следует знать об основных идейно-художественных течениях внутри барочного направления, однако необходимо предостеречь от узкосоциологической трактовки этих течений. Так, деление барочной литературы на "высокую" и "низкую" хотя и соотносится с понятиями "аристократическое" и "демократическое" барокко, но не сводится к ним: ведь чаще всего обращение к поэтике "высокого" или "низового" крыла барокко продиктовано не социальным положением писателя или его политическими симпатиями, а являет собою эстетический выбор, часто направляемый жанровой традицией, сложившейся иерархией жанров, а порою сознательно этой традиции противопоставленный. Можно легко убедиться, анализируя творчество многих писателей барочного направления, что они иногда создавали произведения и "высокие" и "низкие" едва ли не одновременно, охотно прибегали к контаминации "светски-аристократического" и "демократического" сюжетов, вводили в возвышенный барочный вариант художественного мира бурлескных, сниженных персонажей, и наоборот. Так что совершенно правы те исследователи, которые ощущают, что в барокко "элитарное и плебейское составляют разные стороны одной целостности" [11]. Внутри барочного направления, как можно заметить, есть и еще более дробное деление. Нужно иметь представление об особенностях таких явлений, как культизм и консептизм в Испании, маринизм в Италии, литература либертинов во Франции, поэзия английских метафизиков. Особое внимание следует обратить на применяемое к явлениям барокко во Франции понятие "прециозности", которая трактуется и в наших учебниках, и в научных трудах неверно. Традиционно "прециозность" понимается отечественными специалистами как синоним литературы "аристократического" барокко. Между тем, современные западные исследования этого феномена не только уточняют его социально-исторические корни (прециозность возникает не в придворно-аристократической, а прежде всего в городской, салонной буржуазно-дворянской среде), хронологические рамки - середина 40-х - 50-е годы XVII века (таким образом, например роман д'Юрфе "Астрея" (1607-1627) не может рассматриваться как прециозный), но и выявляют его художественную специфику как особого классицистически-барочного типа творчества, основанного на контаминации эстетических принципов обоих направлений.

Следует помнить и об эволюции барокко на протяжении XVII столетия, об относительном движении его от наследуемой у Ренессанса "материальности" стиля, живописности и красочности эмпирических подробностей к усилению философской обобщенности, символическо-аллегорической образности, интеллектуальности и утонченного психологизма (ср., например, барочные плутовские романы начала XVII века в Испании с философским испанским романом середины столетия, или прозу Ш. Сореля и Паскаля во Франции, или поэтические сочинения раннего Донна с поэзией Мильтона в Англии и т.д.). Важно ощутить и различие национальных вариантов барокко: его особую смятенность, драматическую напряженность в Испании, значительную степень интеллектуального аналитизма, сближающего барокко и классицизм во Франции, и т.п.

Необходимо рассмотреть и дальнейшие перспективы развития барочных традиций в литературе. Особый интерес в этом аспекте представляет проблема взаимоотношения барокко и романтизма. Ознакомиться с современным уровнем решения этой проблемы помогут статьи, указанные в списке литературы. Актуальна и проблема исследования традиций барокко в ХХ веке: интересующиеся современной зарубежной литературой легко найдут среди ее произведений такие, поэтика которых явно перекликается с барочной (это касается, например, латиноамериканского романа так называемого "магического реализма" и др.).

Приступая к изучению другого важного литературного направления зарубежной литературы XVII века - классицизма, можно придерживаться той же последовательности анализа, начав с выяснения этимологии термина "классический", более ясной, чем этимология "барокко", как бы запечатлевающей тяготение самого классицизма к ясности и логичности. Как и в случае с барокко, "классицизм" как определение искусства XVII столетия, ориентированного на своеобразное соревнование с "древними", античными писателями, содержит в своем исходном значении некоторые черты классицистической поэтики, но не объясняет их все. И так же, как и писатели барокко, классицисты XVII века не называли себя таковыми, их стали определять этим словом в XIX веке, в эпоху романтизма.

Почти до середины ХХ века XVII столетие считалось у историков литературы "эпохой классицизма". Связано это было не только с недооценкой художественных достижений барокко или, напротив, с переоценкой классицизма (поскольку для некоторых стран классицисты - это и классики национальной литературы [12], это направление "трудно переоценить"), но прежде всего с объективным значением этого искусства в XVII веке, с тем, в частности, что теоретические размышления о художественном творчестве были в этот период преимущественно классицистическими. В этом можно убедиться, обратившись к антологии "Литературные манифесты западноевропейских классицистов" (М., 1980). Хотя в XVII веке были и теоретики барокко, но их концепции зачастую тяготели к контаминации барочных и классицистических принципов, включали изрядную долю рационалистического аналитизма и даже порой нормативности (как теория романа у французской писательницы М. де Скюдери), пытавшейся создать "правила" этого жанра).

Классицизм - не только стиль или направление, но так же, как и барокко, более мощная художественная система, которая начала складываться еще в эпоху Возрождения. При изучении классицизма необходимо проследить, как преломляются в классицистической литературе XVII века традиции ренессансного классицизма, обратить внимание на то, как античность из объекта подражания и точного воссоздания, "возрождения", превращается в пример правильного соблюдения вечных законов искусства и объект соревнования. Чрезвычайно важно помнить, что классицизм и барокко порождены одним временем, противоречивым, но единым мироощущением. Однако конкретные социокультурные обстоятельства развития той или иной страны обусловили часто весьма различную степень его распространенности во Франции, и, например, в Испании, в Англии и Германии и т.д. Иногда в литературе можно встретить утверждение, что классицизм - своеобразное "государственное" искусство, так как наибольший расцвет его связан со странами и периодами, характеризующимися возрастанием стабилизации централизованной монархической власти. Не следует, однако, путать упорядоченность, дисциплину мысли и стиля, иерархичность как эстетические принципы с иерархичностью, дисциплиной и пр. как принципами жесткой государственности и тем более видеть в классицизме некое официозное искусство. Очень важно ощутить внутренний драматизм классицистического видения действительности, не устраняемый, а, быть может, еще и усиленный дисциплиной внешних его проявлений. Классицизм как бы пытается художественно преодолеть противоречие, которое барочное искусство прихотливо запечатлевает, преодолеть его посредством строгого отбора, упорядочивания, классифицирования образов, тем, мотивов, всего материала действительности.

Можно также встретить утверждения, что философской основой классицизма явилась философия Декарта. Однако хотелось бы предостеречь от того, чтобы сводили классицизм к Декарту, как, впрочем, и Декарта к классицизму: вспомним, что классицистические тенденции начали складываться в литературе до Декарта, еще в эпоху Возрождения, а Декарт, со своей стороны, обобщил многое, что носилось в воздухе, систематизировал и синтезировал рационалистическую традицию прошлого. В то же время заслуживают внимания несомненные "декартовские" принципы в поэтике классицизма ("разделение трудностей" в процессе художественного воссоздания сложных явлений действительности и т.п.). Это одно из проявлений общей эстетической "преднамеренности" (Я. Мукаржовский) классицистического искусства.

Познакомившись с важнейшими теориями европейских классицистов, можно проследить логическое обоснование ими принципов примата замысла над воплощением, "правильного" разумного творчества над прихотливым вдохновением. Очень важно обратить особое внимание на толкование в классицизме принципа подражания природе: природа предстает как прекрасное и вечное создание, построенное "по законам математики" (Галилей).

Значительную роль играет в классицизме специфический принцип правдоподобия. Заметим, что это понятие далеко от расхожего житейского употребления этого слова, совсем не является синонимом "правды" или "реальности". Как пишет знаменитый современный ученый, "классическая культура веками жила мыслью о том, что реальность никоим образом не может смешиваться с правдоподобием" [13]. Правдоподобие в классицизме предполагает, помимо этической и психологической убедительности образов и ситуаций, благопристойность и назидательность, реализацию принципа "поучать, развлекая".

Характеристику классицизма, таким образом, никак нельзя сводить к перечислению правил трех единств, но нельзя и обойти внимание эти правила. Для классицистов они являются, как бы частным случаем применения всеобщих законов искусства, способом удержать свободу творчества в границах разума. Надо осознать значение простоты, ясности, логической последовательности композиции как важных эстетических категорий. Классицисты, в противовес художникам барокко, отказываются от "лишних" художественных подробностей, образов, слов придерживаются "экономии" средств выразительности.

Необходимо знать, как построена иерархическая система жанров в классицизме, основывающаяся на последовательном разведении "высоких" и "низких", "трагических" и "комических" явлений действительности по разным жанровым образованьям. При этом надо обратить внимание на то, что жанровая теория классицизма и практика не вполне совпадают: отдавая в теоретических рассуждениях предпочтение "высоким" жанрам - трагедии, эпопее, классицисты пробовали свои силы в "низких" жанрах - сатире, комедии, и даже в жанрах неканонических, выпадающих из классицистической иерархии (таких, как роман: см. далее о классицистическом романе М. де Лафайет).

Классицисты оценивали художественные произведения исходя из того, что они считали "вечными" законами искусства, и законами не по обычаю, авторитету, традиции, а по разумному суждению. Поэтому надо заметить, что свою теорию классицисты мыслят как анализ закономерностей искусства вообще, а не создание некоей отдельной эстетической программы школы или направления. Рассуждения классицистов о вкусе имеют в виду не индивидуальный вкус, не прихотливость эстетического предпочтения, а "хороший вкус" как коллективную разумную норму "благовоспитанный людей". Однако в действительности оказывалось, что конкретные суждения классицистов по тем или иным вопросам художественного творчества, оценки конкретных произведений весьма существенно расходятся, что обусловило и полемику внутри классицизма, и реальное отличие национальных вариантов классицистической литературы.

Необходимо разобраться в историко-социальных и культурологических закономерностях развития литературных направлений XVII века, понять, почему в Испании, например, преобладало барочное искусство, а во Франции - классицистическое, почему исследователи говорят о "бароккизирующем классицизме" М. Опица в Германии, о своеобразной гармонии или равновесии барочных и классицистических начал в творчестве Мильтона в Англии и т.п. Важно почувствовать, что реальная жизнь литературных направлений той эпохи не была схематичной, что они не последовательно сменяли друг друга, а переплетались, борясь и взаимодействуя, вступая в разные взаимоотношения на том или ином этапе развития литературы внутри столетия.

Литература для самостоятельного изучения

1. Аникст А.А. Теория драмы от Аристотеля до Лессинга. М., 1967.

2. Виппер Ю.Б. Влияния общественного кризиса 1640-х годов на развитие западноевропейских литератур XVII века // Историко-филологические исследования. М., 1974.

3. Виппер Ю.Б. Поэзия барокко и классицизма // Европейская поэзия XVII века. М., 1977.

4. Виппер Ю.Б. Формирование классицизма во французской поэзии начала XVII века. М., 1967.

5. Виппер Ю.Б. О разновидностях стиля барокко в западноевропейских литературах XVII века // Ю.Б. Виппер. Творческие судьбы и история. М., 1990.

6. Голенищев-Кутузов И.Н. Барокко, классицизм, романтизм / /Вопросы литературы. 1964. №7.

7. Голенищев-Кутузов И.Н Литература Испании и Италии эпохи барокко // И.Н. Голенищев-Кутузов. Романские литературы. М., 1975.

8. Литературные манифесты западноевропейских классицистов. М., 1980.

9. Лихачев Д.С. Сады барокко. Сады классицизма // Д.С. Лихачев. Поэзия садов. Л., 1982.

10. Михайлов А.В. Поэтика барокко: Завершение риторической эпохи // Историческая поэтика. М., 1994.

11. Морозов А.А. Маньеризм и барокко как термины литературоведения. // Русская литература. 1996. №3.

12. Морозов А.А Проблемы европейского барокко. // Вопросы литературы. 1968. №2.

13. Морозов А.А, Сафронова Л.А. Эмблематика и ее место в искусстве барокко // Славянское барокко. Историко-культурные проблемы эпохи. М., 1979.

14. Мукаржовский Я. Исследования эстетики и теории искусства. М., 1994.

15. Наливайко Д.С. Искусство: направления, течения, стили. Киев, 1981.

16. Обломиевский Д.Д. Французский классицизм. М., 1968.

17. Ортега-и-Гассет Х. Воля к барокко // Х. Ортега-и-Гассет. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

18. Подгаецкая И.Ю. К понятию "классический стиль". - О французском классическом стиле. // Типология стилевого развития Нового времени. М., 1976.

19. Рембрандт и художественная культура Западной Европы XVII века. М., 1970.

20. Ренессанс. Барокко. Классицизм. М., 1966.

21. Ренессанс. Барокко. Просвещение. М., 1974.

22. Самарин Р.М. "Этот честный метод…" М., 1974.

23. Смирнов А.А. Шекспир, Ренессанс и барокко // А.А. Смирнов. Из истории западноевропейской литературы. М.,-Л., 1965.

24. Сафронова Л.А. Человек и картина мира в поэтике барокко и романтизма // Человек в контексте культуры. Славянский мир. М., 1995.

25. Спор о древних и новых. М., 1985.

26. Тертерян И.А. Барокко и романтизм: к изучению мотивной структуры // Iberica. Кальдерон и мировая культура. Л., 1986.

27. Хейзинга Й. Игровое содержание барокко // Й. Хейзинга. Homo ludens. М., 1992.

28. Чичерин А.В. Достоевский и барокко // Известия АН СССР. Вып. 5., 1971. Т. ХХХ.

Контрольные вопросы

1. Каковы основные литературные направления XVII века и в чем суть споров о направлениях этой эпохи в современной науке?

2. Расскажите о развитии концепции "реализма XVII века" в отечественном литературоведении и о ее состоянии на современном этапе.

3. Каковы этимология и современное значение термина "барокко"?

4. Проследите, в чем сходство и отличие художественных принципов маньеризма и барокко.

5. Объясните, в чем состоят и как проявляются в поэтике барокко философские основы барочного мироощущения.

6. Расскажите о структуре и эволюции барочного направления на протяжении столетия.

7. Каково состояние проблемы классицизма в современной литературной науке?

8. Раскройте происхождение и значение термина "классицизм".

9. В чем сходство и отличие отношения к античности в эпоху Возрождения и в классицизме?

10. Расскажите о связи классицизма с рационалистической философией.

11. Каковы особенности поэтики классицизма?

12. Как соотносятся теория и практика классицистической литературы, национальные варианты классицизма и его общеэстетические принципы?

13. Каковы динамика и взаимодействие барочной и классицистической литературы в разных странах Европы и на различных этапах историко-литературной эпохи XVII века?

ИСПАНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Для понимания особенностей литературного процесса в Испании XVII века надо отчетливо представить себе специфические исторические и социокультурные условия этой страны. Новые источники по истории позволят точнее проникнуть в особенности испанского абсолютизма. Необходимо проследить, как замедленная и затрудненная централизация страны, процессы рефеодализации и Контрреформации углубляют политическую, социально-экономическую деградацию испанского общества, особенно трудно вступающего в Новое время. Утратив политический престиж, Испания ориентируется на изоляцию страны от влияния извне, в испанском обществе усиливается роль церкви, а иезуиты устанавливают контроль над идеологической и культурной жизнью испанцев.

Проследив за этими и другими процессами общественной жизни в Испании (торможение научной революции, финансовые затруднения и т.д.), можно убедиться, как сложно, порой парадоксально сочетаются процессы общественно-политического упадка страны и расцвет национального искусства и литературы. Необходимо раскрыть смысл понятия "Золотой век испанской литературы", уточнить его хронологические рамки, а также обратить внимание на то, что переход испанской культуры от Возрождения к XVII веку отличается очевидной постепенностью (она усиливается еще и тем, что творчество многих крупных писателей на рубеже XVI-XVII веков принадлежит одновременно и той и другой эпохе - достаточно вспомнить Сервантеса) и в то же время особенно выразительным контрастом между ренессансным мироощущением и художественным мировоззрением следующей эпохи. Хотя исследователи справедливо говорят о неразвитости классицизма как целостного направления в Испании, важно, что классицизм присутствует как органичная художественная тенденция в произведениях, например, Х. де Аларкона, проступает порой и в поэтике некоторых драм Кальдерона. Однако очевидно, что барокко если и не единственная идейно-художественная тенденция испанской литературы этого времени, то, безусловно, ведущее литературное направление в Испании. Надо обратить внимание на специфику испанского барокко: преобладание в нем мотивов трагического разочарования, смятения, интонаций мрачно-пессимистического ощущения мира и человека, тяготения к изощренно-метафорической "зашифровке" действительности и т.д. Следует предостеречь при этом от истолкования этих черт поэтики барочной литературы в Испании как свидетельств ее "реакционности" (что встречается в старых литературоведческих источниках): постигая зависимость человека от обстоятельств, слабость и противоречивость человеческой природы, испанские писатели защищали трагическое достоинство человеческого разума, тяготели к философскому осмыслению действительности либо к трезво-сатирической, порой беспощадной критике ее.

Следует заметить и то, что дифференциация идейно-стилевых течений барочной литературы в Испании приводит к напряженной эстетической борьбе внутри барокко, к острым идейным столкновениям (проследите, например, как развиваются взаимоотношения Гонгоры и Кеведо).

Необходимо познакомиться с поэзией Луиса де Гонгоры - "испанского Гомера", как его называли современники. Важно понять, что сравнение с Гомером означает в данном случае не сходство поэтического языка испанского лирика барокко с античной эпической поэзией, а некую превосходную степень мастерства. В стихотворениях Гонгоры нет простоты и ясности (современные ученые признали искусственным разделение поэзии Гонгоры на "ясный" и "темный" стили), их отличает сгущенный метафоризм и словесно-образная многозначность, они сочетают в себе живописность и интеллектуализм. Полезно познакомиться для лучшего понимания лирики Гонгоры с лекцией Ф. Гарсиа Лорки "Поэтический образ у Гонгоры" [14]. Став родоначальником поэтической школы "культизма" (или культеранизма), Гонгора дал основание специалистам использовать его имя в качестве синонима этого течения (гонгоризм). Гонгоризму в испанской поэзии противостоял так называемый "консептизм" (этимологическое значение всех этих терминов студенты найдут в учебной литературе), который известный испанский литературовед Р. Менендес Пидаль называет "трудным стилем": консепсисты жаждали расшифровки сложных смыслов действительности посредством слова, но это приводило не к упрощению их языка, а к особой уплотненности смыслов, словесной игре, насыщенности каламбурами и т.д. Консептизм был также и стилем барочной прозы в Испании. Анализируя творчество Ф. Кеведо, познакомимся с поэтическим, и с прозаическим вариантами консептизма. Следует отметить тяготение Кеведо к сатире, бурлеску, которое закономерно приводит писателя к созданию не только сатирических стихотворений, памфлетов, но и плутовского романа.

Необходимо почувствовать ту значительную роль, которую играл плутовской роман XVII века не только в Испании, но и других странах Европы. Однако не следует расширительно трактовать жанр плутовского романа, как это иногда делают историки литературы: воздействуя на формирование "низового" комического барочного романа во Франции, английского "воровского" романа и т.д., плутовской роман остается оригинальным испанским явлением. Своеобразие этого жанра лучше всего можно усвоить, если познакомиться со статьей Л.Е. Пинского "Гусман де Альфараче и поэтика плутовского романа" [15].

Желательно познакомиться с творчеством Грасиана - известного теоретика барокко, философа, романиста, автора философско-аллегорического романа "Критикон". В отличие от демократического, сатирического варианта консептизма, представленного у Кеведо, в творчестве Грасиана вы найдете "высокий" консептизм. Но, как и Кеведо, Грасиан пессимистически воспринимает действительность как "мир зла", а жизненный путь человека как "море бед" и пытается противопоставить этому принцип благоразумия.

Однако главное внимание при изучении этой темы следует уделить, несомненно, испанской драматургии XVII столетия и прежде всего творчеству Кальдерона как ее центральному и вершинному явлению. Надо ознакомиться с периодизацией творчества драматурга, типологической жанровой классификацией его произведений. Дифференцируя комедии интриги (или иначе комедии "плаща и шпаги"), драмы чести, религиозно- философские (или морально-философские) драмы и ауто, необходимо ощущать не только их различие, но и близость: так, исследователи полагают, что для многих комедий Кальдерона характерна скрытая связь с трагической проблематикой "драм чести" [16], в свою очередь, некоторые драмы чести так близки по своим проблемно-жанровым характеристикам религиозно-философским драмам, что с равным основанием могут быть отнесены и к ним (например, "Стойкий принц"), а тематика отдельных религиозно-философских пьес в точности совпадает с тематикой ауто (заметьте, что Кальдерон пишет на тему "жизнь есть сон" и драму, и ауто).

В то же время, чтобы понять своеобразие каждой из этих жанровых групп, необходимо обратиться к конкретному анализу наиболее показательных произведений. В связи с этим рекомендуем прочесть из кальдероновских комедий пьесу "Дама-Приведение" (ее иногда переводят как "Дама-невидимка", но такой перевод менее точен - см. комментарии к двухтомному академическому изданию пьес Кальдерона). На примере развития интриги в этом произведении можно четко представить себе, что такое "ходы Кальдерона", какую роль играют в сюжете "механические приспособления" - своеобразная материализация неуправляемого человеком случая, какова концепция любви у Кальдерона и т.д. Из "драм чести" можно остановиться на анализе "Стойкого принца". На примере этой пьесы особенно выразительно проступает кальдероновское понятие чести как надличного чувства. Надо попытаться найти в развитии конфликта этой пьесы доказательства справедливости слов Р. Мененденса Пидаля: "Верность чести, сопряженная, как у принца, стойкого в своей неволе, с драматическими потрясениями, это ось, на которой вращается не только христианский мир, но и все миры, составляющие Вселенную" [17].

Наиболее ярко драматическое барочное искусство Кальдерона, по общему мнению, проявляется в драме "Жизнь есть сон" - "ключевой драме не только для творчества Кальдерона, но и для всего искусства барокко" [18]. Анализируя эту драму, следует обратить особое внимание на то, как преломляются в развитии конфликта, наслаиваясь друг на друга, религиозные, мифологические, политические и морально-философские пласты кальдероновской мысли. Это придает начальному тезису пьесы, вынесенному в заглавие, не привычно средневековый смысл, а новый обобщающе-метафорический и в то же время глубоко неоднозначный характер. "Жизнь есть сон" - многопроблемная драма, это необходимо иметь в виду, знакомясь с ее истолкованиями в отечественном литературоведении. В некоторых источниках очевидно стремление к историко-политической конкретизации фабулы произведения (например, утверждение, что это пьеса о воспитании идеального правителя), не адекватное, как кажется, поэтике Кальдерона-драматурга. Аллегорико-философское звучание этой драмы возможно особенно ясно ощутить, если сопоставить ее с "Саламейским алькальдом" - исторической пьесой Кальдерона, основанной на переработке драмы, авторство которой часто связывают с именем Лопе де Веги. И в этом случае Кальдерон сосредотачивается на проблеме чести, но ставит и решает ее на более конкретном национально-историческом материале.

Творчество Кальдерона - сложное, многогранное явление испанской литературы, вокруг которого в науке идут напряженные дискуссии. Потому для серьезного изучения этой темы понадобится обращение к дополнительной литературе.

Литература для самостоятельного изучения

1. Алеман М. Гусман де Альфараче. М., 1963. Т.I, II.

2. Гевара Л. Велес де. Хромой бес. М.,1964.

3. Гонгора Л. де. Лирика. М., 1977.

4. Грасиан Б. Карманный оракул. Критикон. М., 1981.

5. Испанская эстетика. Ренессанс. Барокко. Просвещение. М., 1977.

6. Испанский театр. М., 1969.

7. Кальдерон П. Драмы. М., 1989. Т. I, II.

8. Кальдерон П. Пьесы. М, 1961. Т. I, II.

9. Кеведо Ф. Избранное. Л., 1980.

10. Поэзия испанского Возрождения. М., 1990.

11. Тирсо де Молина. Комедии. М., 1969.

12. Алексеев М.П. Очерки истории испано-русских литературных отношений XVI-XIXвв. Л., 1964.

13. Балашов Н.И. Испанская классическая драма в сравнительно-литературном и текстологическом аспектах. М., 1975.

14. Гарсиа Лорка Ф. Поэтический образ у дона Луиса де Гонгоры // Ф. Гарсиа Лорка. Об искусстве. М., 1971.

15. Голенищев-Кутузов И.Н. Литература Испании и Италии эпохи барокко // И.Н. Голенищев-Кутузов. Романские литературы. М., 1975.

16. Iberica. Кальдерон и мировая культура. Л., 1986.

17. Кржевский Б.А. Тирсо де Молина // Б.А. Кржевский. Статьи о зарубежной литературе. М.-Л., 1949.

18. Менендес Пидаль Р. Избранные произведения. М., 1961.

19. Пинский Л.Е. Гусман де Альфараче и поэтика плутовского романа. - Испанский "Хромой бес". - Жизнь и творчество Бальтасара Гарсиана // Л.Е. Пинский. Магистральный сюжет. М., 1989.

20. Плавскин З.И. Испанская литература XVII - середины XIX века. М., 1978.

21. Штейн А.Л. Литература испанского барокко. М., 1983.

Тестовые задания

При подготовке тем, связанных с изучением конкретной национальной литературы, представляется целесообразным обратить первостепенное внимание на самостоятельный анализ прочитанных текстов. Вот почему контрольные вопросы к таким разделам предваряют тестовые задания, требующие активного восприятия и аналитического усвоения художественных произведений.

1. Л. де Гонгора. Сравните несколько отрывков из стихотворений Гонгоры и попытайтесь объяснить специфику его метафорических портретов возлюбленной!: " О влага светоносного ручья, / Бегущего текучим блеском в травы! / Там, где в узорчатой тени дубравы / Звенит струной серебряной струя, // В ней отразилась ты, любовь моя: / Рубины губ твоих в снегу оправы… / Лик исцеленья - лик моей отравы / Стремит родник в безвестные края / Я пал к рукам хрустальным; я склонился / К ее линейной шее; я прирос / Губами к золоту ее волос, / Чей блеск на приисках любви родился; // Я слышал: в жемчугах ручей струился / И мне признанья радостные нес; / Я обрывал бутоны алых роз / С прекрасных уст и терний не страшился".

2. Ф. Кеведо. Проанализируйте развитие темы быстротечности жизни в нескольких сонетах поэта и выясните особенности кеведовского консептизма: "Жизнь не длинней дневного перехода / Живая смерть, укрытая в личины / И мы с рожденья, Ликий, до кончины / В себе ее хороним год от года" // "Эй, жизнь моя!… Молчание ответом? / Вот все, что я оставил за собою, / А краткий век мой, загнанный судьбою, / Исчез из глаз, и путь его неведом".

3. Плутовской роман. Сопоставьте заглавия романов М. Алемана и Ф. Кеведо и подумайте, как они соотносятся с эволюцией образа пикаро в каждом из произведений. Найдите в повествовании наиболее важные, с вашей точки зрения, дидактические суждения, пословицы, афоризмы и попытайтесь проанализировать специфику назидательности в плутовском романе. Проанализируйте экспозицию и развязку каждого из романов - что общего и различного в начальной плутовской ситуации и в чем состоит итог развития плутовского сюжета?

4. Драматургия П. Кальдерона. Проанализируйте первый монолог Сехизмундо в драме "Жизнь есть сон", объясните идейно-художественную функцию рефрена ("А с духом более обширным / Свободы меньше нужно мне?" и т.д.).

Какие нюансы в заглавный тезис пьесы вносят слова Сехизмундо: "Я был Царем, я всем владел, / И всем я мстил неумолимо; / Лишь женщину одну любил… / И думаю, то было правдой: Вот, все прошло, я все забыл, и только это не проходит" и "Но правда это или сон, / Что важно - оставаться добрым: / Коль правда, для того, чтоб быть им, / Коль сон, чтобы, когда проснемся, / Мы пробудились меж друзей".

Как в развитии конфликта кальдероновской драмы выразились рационалистические элементы мироощущения драматурга? Объясните смысл заключительных сцен пьесы.

Контрольные вопросы

1. В чем особенности социокультурной ситуации в Испании XVII столетия?

2. Как складываются судьбы основных литературных направлений эпохи в Испании?

3. Охарактеризуйте национальное своеобразие испанской литературы барокко.

4. Какова специфика "культистской" поэзии в творчестве Гонгоры?

5. Объясните, в чем состоит полемика "консептизма" с "культизмом", и раскройте особенности консептистской поэзии Кеведо.

6. Что составляет жанровое своеобразие испанского плутовского романа и каково его значение в истории становления романистики нового времени?

7. Как развивается испанская драматургия в XVII столетии, каковы ее основные жанры?

8. Охарактеризуйте основные этапы творчества Кальдерона и его поэтику.

9. В чем заключается своеобразие комедий Кальдерона?

10. Какова проблематика и поэтика кальдероновских "драм чести"?

11. Раскройте идейно-художественную специфику исторической драмы Кальдерона "Саламейский алкальд".

12. Каковы основные морально-философские проблемы драмы "Жизнь есть сон" и каковы способы их художественного воплощения в пьесе?

ФРАНЦУЗСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Французская литература XVII века, давшая Франции ее великих классиков, была чрезвычайно богата художественными достижениями, оказывала значительное влияние на другие национальные литературы Европы, во многом определила культурный облик столетия в целом. Этому немало способствовали особенности социально-исторического развития страны в XVII столетии. Необходимо не только учитывать активный процесс централизации французского государства, но и драматические перипетии этого процесса на протяжении века. В отличие от испанского, французский абсолютизм был важным прогрессивным фактором развития экономики и культуры Франции XVII века. Историки говорят о нем как о политическом выражении процесса разложения феодализма, однако ему присуща бюрократизация не только управления, но в значительной степени и общественной жизни страны, стремление государства к упорядочиванию и определенному регулированию культурной, духовной деятельности людей. Закономерно поэтому, что современные историки отказались от того, чтобы рассматривать движения, в той или иной мере оппозиционные абсолютизму XVII века во Франции, как "реакционные". Особенно существенному переосмыслению подверглась Фронда: этот переломный момент в истории страны ныне рассматривается как широкое антиналоговое общественное движение середины века, сыгравшее важную роль в формировании актуальной проблематики французской литературы. Еще одним важным фактором литературного развития и шире - культурной жизни Франции этого периода - был либертинаж - религиозно-философское и культурное вольномыслие, сторонниками которого были в том числе и известные литераторы (Т. де Вио, Ш. Сорель). Чтобы отчетливее представить воздействие французского рационализма (Декарт) и сенсуализма (Гассенди) на развитие литературы, надо использовать знания философии того периода. Обратите внимание и на взаимоотношение философии и религии в творчестве Паскаля, например, а также и на некоторые особенности литературной жизни Франции в этот период (создание так называемой Французской Академии, члены которой стремились выполнять функции регламентирующего художественный вкус современников учреждения; появление разнообразных кружков, салонов, укрепляющих атмосферу критического обсуждения литературных новинок, выражающих тягу французского общества к публичным формам общения и т.д.).

В критической литературе можно встретить два типа периодизации французской литературы: в ней либо выделяют два этапа - первая половина столетия (до начала Фронды в 1648г.) и вторая половина века; либо предлагают более дробную периодизацию: 1590-1620-е гг.; 1630-50-е гг.; 1660-80-е гг. И в том, и в другом случае периодизации имеет существенные основания, поэтому можно самим решить, какой из них удобнее пользоваться при изучении темы. В пособии более целесообразно воспользоваться дробной периодизацией, так как это позволит остановить внимание не только на общем движении литературных направлений, но и на подробностях их динамики на протяжении эпохи.

Необходимо усвоить не только то, что во Франции XVII века развиваются барокко и классицизм, но и как они взаимодействуют и борются друг с другом, какова эволюция каждого из них и т.д. Полезно знать, что и в отечественном, и в зарубежном литературоведении концепция французского барокко пережила особо трудное становление. Это объясняется, помимо прочего, и тем, что именно классицизм дал во Франции всемирно известных классиков - Корнеля, Расина, Мольера, Лафонтена и др., и бытовавшей схемой последовательной смены одного направления другим, отождествлением понятия целостной эпохи с единством художественного направления, стиля этой эпохи. Знакомясь с французской литературой XVII века, можно заметить, что, хотя барочные произведения преобладают в первой половине столетия, а классицистические доминируют во второй его половине, они не только не вытесняют полностью друг друга, но оказывают взаимное влияние, часто обогащают поэтику другого направления.

Первый этап развития французской литературы связан с началом процесса укрепления абсолютизма после периода религиозных войн конца XVI столетия. Это также и время формирования классицизма во французской поэзии [19]. Изучая литературу этого периода, необходимо познакомиться с поэзией Ф. Малерба (это можно сделать, обратившись к "Хрестоматии по западноевропейской литературе XVII века." М.,1949) - поэта, сыгравшего чрезвычайно важную роль в становлении во Франции поэтического языка Нового времени, основателя школы поэтов, ощутить ясность, стройность, логичность образов и композиции в его стихотворениях, торжественность интонации и гражданственный пафос. Эти свойства надо связать с эстетическими принципами поэта, с его стремлением к реформе французской поэзии, с острой критикой им популярной в ту пору во Франции маньеристической поэзии Ф. Депорта: это позволит понять, что классицизм рождался под знаком борьбы с традицией, авторитетами, литературными кумирами и т.д. И внутри этого направления с самого начала велась не менее острая полемика. В некоторых исследованиях можно встретить утверждение, что классицистической поэзии Малерба противостояло реалистическое сатирическое творчество М. Ренье. Однако на самом деле оба эти поэта - зачинатели классицизма, и различие между ними продиктовано как в определенной мере разным пониманием "правильного искусства", так и ориентацией каждого из них либо на высокие (ода), либо на низкие (сатира) жанры. Следует обратить внимание на то, что М. Ренье создает не гневную политическую, а нравоописательную сатиру, ориентирующуюся на традиции Горация и прокладывающую путь сатирическим комедийным типам Мольера.

Хотя появление Малерба во французской поэзии порой, вслед за известным теоретиком классицизма Н. Буало, некоторые склонны расценивать как безусловный триумф классицистической поэзии и залог ее преобладания в дальнейшем поэтическом развитии страны, надо обратить внимание на то, что во Франции в этот период развивается и барочная поэзия, интересная не только своей полемикой с Малербом (ср. слова Т. ди Вио: "Я уважаю славу Малерба, но не принимаю его урока"), но и своими поэтическими находками в области интеллектуально-философской лирики (Т. де Вио) или бурлескной поэзии (Сент-Аман). Общим стремлением и барочных, и классицистических поэтов этого этапа было стремление к творческой независимости от литературных авторитетов, "бунт против традиции" (Е. Шацкий). Расходятся же они в оценке того, возможны ли, необходимо ли в поэзии общие правила или нет.

Помимо поэзии барокко, во Франции развивается и барочная драматургия. В творчестве А. Арди отчетливо проступают жанровые особенности характерного в театре барокко жанра трагикомедии: насыщенность динамическим действием, эффективность мизансцен, усложненность сюжета и т.п. Однако французская драматургия барокко менее художественно значительна, чем драматургия классицизма.

Иначе обстоит дело в области художественной прозы, прежде всего романа. Здесь в первый период развития французской литературы, как, впрочем, и далее, господствует барокко и в его "высоком", и в "низовом" демократическом варианте, формируя единую и антиномичную одновременно систему барочного романа. Чрезвычайно важную роль в становлении этого жанра в XVII столетии, в развитии особой светской цивилизации сыграл любовно-психологический пасторальный роман О. д'Юрфе "Астрея". Представление о нем можно получить, прочитав в хрестоматии небольшой, но важный фрагмент этого обширного сочинения, но более четкое знание об этом романе дает дополнительная литература. К сожалению, в учебниках этот роман характеризуется не вполне точно как "прециозный". При том, что влияние "Астреи" на прециозную культуру и литературу было весьма значительно, поэтика романа д Юрфе складывается из сложного сплетения маньеристического и барочного начал, с явным преобладанием последнего. Роман д'Юрфе сочетает в себе своеобразную "историчность" и энциклопедизм. Возвышенный мир пасторальной Галлии, содружества влюбленных пастухов, выбравших пасторальный образ жизни как поэтический и идеальный, воссоздан в сложной лабиринтной композиции "романа с ящиками" (т.е. большим количеством вставных историй), ставшего своеобразным учебником светской цивилизации.

Галантно-героический роман Гомбервилля предстает как иная жанровая модификация "высокой" романистики. "Низовой" роман французского барокко развивается в этот период в прямой полемике с "высокой" любовно-психологической романистикой, со своеобразным культом д'Юрфе, но его бурлескно-комический мир, нраво- и бытописание, с точки зрения героя и автора-либертина, не являются простым буквальным описанием реальности, что, собственно, имеют в виду те литературоведы, которые относят этот тип романа к реалистическому.

Знакомясь с романом Ш. Сореля "Комическая история Франсиона" и используя новую, указанную в списке критическую литературу, можно увидеть в произведении несомненные черты низового барокко. Обратите внимание на то, как сочетаются в произведении несомненные черты Ш. Сореля реально биографическая (судьба Т. де Вио) и обобщенно-дидактическое, как воплощается в сюжетном развитии барочная концепция человека и действительности.

Анализируя особенности литературного процесса во Франции на следующем этапе, необходимо обратить внимание на то, какую роль в культурной жизни этого периода - периода дальнейшего укрепления абсолютизма, деятельности кардинала Ришелье - играет созданная в 1634 году Французская Академия: прежде всего это упорядочивание норм литературного языка, теоретическая разработка нормативной классицистической эстетики, критическое обсуждение современной литературы. Эта деятельность - составная часть более общего процесса укрепления классицизма, особенно в области драматургии. Однако и барокко продолжает в этот период свое развитие во Франции (в поэзии Тристана л'Эрмита, Сент-Амана, Скаронна, в философской прозе Паскаля, в романе). В этот период возникает особый социокультурный феномен прециозности. Барочно-классицистическая природа этого явления ясно проступает в теории романа как "эпопеи в прозе", воплощающей "правдоподобное" и подчиняющейся правилам, в своеобразии поэтики этого романа, в его композиции, представляющей некую упорядоченную сложность, в системе и развитии конфликта.

Роман "низового барокко" приобретает в этот период особые "амальгамные" тенденции: при сохранении полемического пафоса этой жанровой модификации Тристан л'Эрмит и Скаррон включают в фабулу своих романов "высокие " мотивы, сцены и другие элементы антиномичной романной структуры, уже не всегда их пародируя, а иногда прямо используя.

Все это свидетельствует, что классицизм во Франции набирает силу, становится центральным явлением литературной жизни. В то же время середину XVII века часто называют "эпохой Паскаля" - философа, воплотившего противоречивое, смятенное видение человека барокко (обратите внимание на то, что, хотя "Мысли" были опубликованы лишь после смерти их автора, создавались они в 1640-50-е годы): классицистическая упорядоченность и хаос барокко оказываются компонентами единого процесса становления нового литературного этапа. Необходимо разобраться в том, какую роль играет в этом процессе драматургия П. Корнеля. Анализируя творчество драматурга, полезно обратить внимание на эволюцию его поэтики, на особенности его "первой" и "второй" манеры, на своеобразное отношение Корнеля к академическим требованиям классицистической теории. Особое внимание следует обратить не только на знаменитого корнелевского "Сида", на актуальность проблематики пьесы, на концепцию героического в ней, на специфику развития и разрешения основного конфликта, но и на эстетический спор вокруг этого произведения, занимающий важное место в становлении литературно-критической мысли во Франции. Обратившись к политической трагедии Корнеля "Гораций", надо разобраться в специфике художественного решения в ней проблемы "человек-государство", почувствовать гражданский пафос этой пьесы. Именно в связи с "Горацием" исследователи более всего говорят о "римском характере" персонажей Корнеля, т.е. характере возвышенно-героическом, но римская тема своеобразно развивается у Корнеля и в "Цинне, или Милосердии Августа" - некоей "монархической утопии" писателя, как ее называют специалисты. Именно в этих трагедиях герои Корнеля, как верно пишет известный французский критик прошлого века Ш. Сент-Бев, "величественны, великодушны, доблестны, у них открытая натура, гордо поднятая голова, благородное сердце"[20].

Обратившись к трагедии Корнеля "второй манеры", обратите внимание на следы воздействия барочной поэтики на творчество драматурга, на то, что здесь большая насыщенность внешними событиями сочетается с мотивом незнания героев, трагического заблуждения и т.п. Политическая сфера представлена в "Родогуне", "Никодеме" как столкновение честолюбий, но неким "отрицательным" величием герои Корнеля наделены и в этих произведениях. Надо также осмыслить роль и значение творчества Корнеля-драматурга в целом, его влияние на французский и мировой театр последующих веков.

Анализируя французскую литературу 1660-80-х годов, надо иметь в виду, что апогей абсолютизма, приходящийся на эти десятилетия, совпадает с расцветом классицистической поэтики в разных литературных жанрах - поэтики, обогащенной традицией и опытом литературы барокко. Надо знать, что в науке довольно долго существовало представление о классицизме как "школе 1660-х годов". Оно справедливо пересмотрено в современном литературоведении, но очевидно, что возникло это представление не без причины: именно в этот период происходит обобщение и систематизация принципов классицизма, окончательное, так сказать, "классическое" оформление его теории. Выразительное свидетельство тому - творчество Н. Буало. Надо иметь представление о классицистической поэзии Буало, его сатирах, но прежде всего необходимо обратить внимание на его трактат "Поэтическое искусство", принесший автору славу "законодателя Парнаса". Авторитет Буало - теоретика классицизма - сыграл значительную роль не только в развитии литературы в последующие литературные эпохи, но и в оценке, репутации тех или иных авторов и произведений.

Важно познакомиться и с творчеством Лафонтена - автора стихотворных новелл, сказок и басен. Попытайтесь проанализировать, как соединяется в лафонтеновской басне сатирико-моралистическое и поэтическое, какую трансформацию у поэта-классициста претерпевают сюжеты античных басен (в этом большую помощь окажет книга Л. Выготского "Психология искусства", содержащая интересные наблюдения о жанре басни в античной и классицистической литературе) [21]. Кроме того, нужно знать о довольно разнообразном жанровом спектре классицистической прозы в этот период: это максимы (Ларошфуко), письма (мадам де Севинье), мемуары (Ларошфуко, де Ретц), хотя очевидное пристрастие классицизма к обобщенности, к афористической четкости и лаконизму выражения выдвигает на первый план именно моралистическую афористическую прозу.

Особого внимания заслуживает проблема взаимоотношений классицизма и романа. Обычно в учебной литературе прежде всего подчеркивают негативное отношение классицистической теории к роману, оценку его как низкого - и даже более того, вненормативного - жанра и на основании этого делают заключение о том что классицистического романа не существовало. Однако обратим внимание на то, что в эти годы развивается специфическая концепция так называемого "маленького романа" (романа небольшого объема, новеллистического романа), параметры которого, несомненно, имеют точки соприкосновения с эстетикой классицизма: ясность сюжета и композиции, логика их развития, лаконический и сдержанный стиль повествования, сосредоточенность его вокруг небольшого числа персонажей, углубленная разработка нравственно-психологической тематики и т.п.

Наиболее авторитетные современные специалисты по истории романа XVII столетия сходятся сегодня в том, что существовал по крайней мере, один классицистический роман во Франции - роман м. де Лафайет "Принцесса Клевская". Необходимо не только познакомиться с этим замечательным произведением, которое считают основополагающим аналитической психологической традиции в европейской литературе, но и осмыслить его роль в перспективе развития романа как жанра.

При изучении литературы этого периода предстоит также особенно тщательно проанализировать творчество драматургов-классицистов Расина, Мольера.

Изучение основных этапов и эволюция творчества Ж. Расина следует связать с общей эволюцией классицизма и с укреплением роли в нем категории трагического [22]. Можно отчетливо ощутить общую классицистическую основу и при этом существенное отличие расиновских героев (расиновского человека, как сказал бы Р. Барт [23]), художественного мира Расина от мира корнелевских трагедий, обратившись уже к первой великой расиновской пьесе - "Андромахе". Надо сосредоточить внимание на проблеме выбора Расина, на концепции страсти в его трагедии, на своеобразном освещении конфликта долга и чувства, который традиционно считают основным в драматургии классицизма. Притом, что Расин, как и Корнель, обращается преимущественно к античным сюжетам, он, что видно уже в "Андромахе", предпочитает греческую античность, посредством которой внутренняя напряженность и драматизм современной Расину эпохи запечатлевается особенно выразительно. Драма Расина - не политическая, а любовно-психологическая: герои "Андромахи" обуреваемы страстями, справиться с которыми они не в силах, хотя их разум способен "осознавать и анализировать свои чувства и поступки" [24]. Среди других трагедий Расина, написанных до знаменитой "Федры", обратите внимание на трагедию "Британик" и прежде всего на образ Нерона - "чудовища в зачатке", "рождающегося чудовища", как определяет его характер сам драматург в предисловии.

Это обстоятельство вносит определенные нюансы в категорию времени в этой трагедии [25], да и в самый характер персонажа. Кроме того, хотя эта пьеса, как и другие расиновские сочинения, принадлежит в целом к жанру любовно-психологической трагедии, в ней очень важное место занимает и нравственно-политическая проблематика, что заставляет некоторых ученых полагать даже, что "Британик" - политическая трагедия. Полезно сопоставить мир политических коллизий в трагедиях Корнеля и Расина: это позволит острее ощутить, насколько для Расина политика - более арена столкновения эгоистических страстей, чем сфера испытания доблести.

Особого внимания заслуживает, несомненно, трагедия "Федра", которую единодушно считают наиболее совершенным созданием Расина. Чтобы увидеть, каковы изменения, внесенные Расином, а главное, какова их художественная функция, необходимо вспомнить те античные трагедии, которые были написаны на тот же мифологический сюжет и которые стали прямым источником этого произведения. Нужно сказать, что популярность "Федры" у читателей, зрителей и специалистов-филологов не устраняет, а множит споры вокруг нее. Так, в зарубежной науке интерпретации образа главной героини колеблются от признания ее безусловной "язычницей" (по характеру нравственного мира героини, разумеется, ибо в буквальном "биографическом" смысле Федра - героиня языческого античного мифа), как у известного французского писателя М. Бютора, до убеждения, что это не только "христианка", но и выразительница определенного религиозного мироощущения - янсенизма, с которым, как известно, был связан сам Расин. Сведения справочного характера - о возникновении этого течения в религии, о монастыре Пор-Руаяль, вокруг которого собирались сторонники янсенизма и т.п. - можно получить из учебной литературы.

Необходимо иметь представление об особенностях янсенистского видения мира, человека, морали, знать о неровных отношениях Расина с Пор-Руаялем, а также о сильном воздействии на него янсенистских концепций, чтобы разобраться в столь противоречивых оценках. К тому же в нашей учебной , да и в научной литературе преобладают явно несообразные истолкования нравственной сущности героини трагедии. Так, С. Артамонов приписывает Федре "цепь преступлений" [26], Д. Обломиевский считает ее отрицательным персонажем [27], а Ю.Б. Виппер - "типичным представителем своей испорченной среды" [28]. Гораздо более верное и гибкое понимание характера Федры, основной коллизии пьесы имеется в монографии В. Кадышева "Расин" (см. список литературы).

Необходимо иметь представление и о трагедиях Расина последнего периода его творчества - "Эсфирь", "Гофолия", о своеобразии художественного воплощения в ней библейских сюжетов, о притчевом начале и религиозно-политических аспектах проблематики этих трагедий. Наконец нужно уяснить значение расиновских пьес в перспективе развития и классицизма, и самого жанра трагедии.

Творчество Мольера позволяет не только познакомиться с еще одной мощной творческой индивидуальностью, но и понять своеобразие жанра классицистической комедии. Надо иметь в виду, что в нашем литературоведении комическая и сатирическая направленность творчества Мольера довольно долго отождествлялась с реализмом, поэтому в старой учебной литературе можно встретить оценку комедиографии Мольера как реалистической. Однако следует обратить внимание на то, что драматурга, при всей злободневности тематики его комедий, влекут вечные, общетипологические характеры и ситуации, что характер основного и второстепенных героев строиться на выделении главенствующей черты (лицемерие Тартюфа, скупость Гарпагона, мизантропия Альцеста и т.д.), что разнообразные комические традиции - итальянской комедии "масок", комедии "дель арте", испанской комедии "плаща и шпаги", античной комедии, наконец, народной фарсовой традиции - трансформированы Мольером в соответствии с классицистическим вкусом, чувством меры, что писатель стремится к развитию так называемой "высокой комедии". Необходимо привести аргументы в пользу той концепции, которая кажется наиболее убедительной.

Обратите внимание на то, какую роль играет в становлении Мольера-комедиографа его собственный жизненный и актерский опыт, работа в бродячей актерской труппе, осмысление современных социальных событий, прежде всего Фронды, близость к философскому кружку П. Гассенди. Основные этапы творчества Мольера хорошо представлены как в известном романе М. Булгакова, так и в переведенной у нас работе французского мольероведа Ж. Бордонова "Мольер" (см. список литературы).

Необходимо знать о главных периодах творчества Мольера, об основных жанровых типах его комедий. Из ранних произведений особого внимания заслуживает пьеса "Смешные жеманницы", в которой автор критически изображает как само явление прециозности (о котором уже говорилось), так и установившуюся во французском обществе моду на прециозность.

Самостоятельно изучая комедию "Тартюф", следует осмыслить сущность драматических перипетий ее переделок Мольером, трудности постановки, позволяющие почувствовать критическую остроту и значимость проблематики пьесы. Разоблачая определенный, современный драматургу социально-психологический тип человека, конкретный вид религиозного ханжества, пьеса Мольера метит одновременно и в лицемерие вообще как общечеловеческий и устойчивый порок; именно это создало условия для превращения имени главного героя в нарицательное обозначение лицемерного человека. Важно подчеркнуть, что писатель мастерски строит композицию комедии, усиливает интерес читателя тем, что не сразу выводит на сцену самого Тартюфа, а сталкивает противоположные мнения о нем других персонажей. Это один из способов сочетать в пьесе комическое и драматически-серьезное. Это же сочетание - в основе развития конфликта, по существу неразрешимого без вмешательства извне. Надо уточнить, что собою представляет финал комедии, ее развязка, которую специалисты именуют "deus ex machina", почему она усиливает ощущение случайности счастливого конца.

Следует внимательно проанализировать и другую "высокую комедию" Мольера - "Дон Жуан", попытаться сопоставить легендарный образ Дон Жуана, его предшествующие драматургические интерпретации с тем персонажем, который создан французским комедиографом.

Исследователи иногда противопоставляют характер Дон Жуана другим мольеровским героям как многоплановый образ - маниакальным характерам. Думается, однако, что различие здесь не так абсолютно, продиктовано не столько сознательным изменением способов обрисовки персонажа, сколько тем, что Мольер следовал логике раскрытия характера определенного социального типа - французского либертина, воплощая неоднозначность его нравственно-психологического облика.

Определенные разночтения возникают у ученых при анализе "грустной" комедии Мольера "Мизантроп": если довольно многие специалисты видят в Альцесте положительного программного героя, то не меньше сторонников и той точки зрения, что автору ближе мудрая компромиссная позиция Филинта. Стоит попытаться самостоятельно прийти к определенным выводам, основываясь прежде всего на анализе текста произведения.

Читая "Скупого" и "Мещанина во дворянстве", попытайтесь почувствовать, что скупость Гарпагона показана как разрушительный - и в социальном и в психологическом смысле - порок, тогда как тщеславие Журдена - смешно и трогательно одновременно. Подробный анализ этих классических комедий нравов можно найти в тех исследованиях, которые включены в список дополнительной литературы.

Очень важно ощутить масштаб влияния Мольера не только на последующее развитие комедийного жанра во Франции, но и на европейскую комедию в целом. Полезно также познакомиться и с историей сценических постановок пьес Мольера.

Литература для самостоятельного изучения

1. Арно А., Николь П. Логика, или Искусство мыслить. М., 1991.

2. Буало Н. Поэтическое искусство. М., 1957.

3. Европейская поэзия XVII века. М., 1977.

4. Корнель П. Театр. М., 1984. Т. I-II.

5. Ларошфуко. Максимы. Паскаль. Мысли. Лабрюйер. Характеры. М., 1974.

6. Ларошфуко Ф. де. Мемуары. Максимы. Л., 1971.

7. Лафайет М.М. де. Принцесса Клевская. М., 1959.

8. Мольер Ж.Б. Полн. собр. соч.: в 4-х тт. М., 1966-1967.

9. Паскаль Б. Мысли. М., 1994.

10. Расин Ж. Сочинения. В 2-х тт. М., 1984.

11. Расин Ж. Трагедии. Л., 1977.

12. Скаррон П. Комический роман. М., 1934.

13. Сорель Ш. Правдивое комическое жизнеописание Франсиона. М., 1990.

14. Театр французского классицизма. М., 1970.

15. Утопический роман XVI-XVII веков. М., 1956.

16. Фюретьер А. Мещанский роман. М., 1962.

17. Балашов Н.И. Корнель. М., 1957.

18. Бахмутский В. Время и пространство во французской классической трагедии XVII века // В. Бахмутский. В поисках утраченного. М., 1994.

19. Большаков В.П. Расин. М., 1989.

20. Большаков В.П. Французская драматургия первой половины XVII века и мировоззрение Нового времени. Орехово-Зуево, 1992.

21. Бордонов Ж. Мольер. М., 1983.

22. Бояджиев Г. Мольер. Исторические пути формирования жанра высокой комедии. М., 1967.

23. Бояджиев Г.Н. Мольеристика ХХ века // Современное искусство Запада о классическом искусстве XIII-XVII вв. М., 1972.

24. Булгаков М. Жизнь господина де Мольера. М., 1962.

25. Виппер Ю.Б. Формирование классицизма во французской поэзии начала XVII века. М. ,1967.

26. Гликман И. Мольер. М.-Л., 1966.

27. Гриб В.Р. Мадам де Лафайет // В.Р. Гриб. Избранные работы. М., 1956.

28. Гриб В.Р. Расин. Мольер // В.Р. Гриб. Избранные работы. М., 1956.

29. Забабурова Н.В. Творчество М. де Лафайет. Ростов-на-Дону, 1985.

30. Заботкина О.С. К вопросу о становлении поэтического стиля французской трагедии XVII века // Вопросы романо-германской филологии. Л., 1972.

31. Кадышев В. Расин. М., 1990.

32. Козлова Н.П. Традиции и новаторство в трагедиях Адри // Вестник МГУ. Сер. IX. 1983. №2.

33. Кржевский Б.А. Театр Корнеля и Расина // Б.А. Кржевский. Статьи о зарубежной литературе. М.-Л., 1960.

34. Обломиевский Д.Д. Французский классицизм. М., 1968.

35. Потемкина Л.Я. Жанровое своеобразие «Астреи» д'Юрфе. Днепропетровск, 1987.

36. Потемкина Л.Я. Особенности и эволюция жанровой системы французского романа барокко (1600-1650-е годы) // Проблема становления и развития зарубежного романа от Возрождения к Просвещению. Днепропетровск, 1986.

37. Потемкина Л.Я. Пути развития французского романа в XVII веке. Днепропетровск, 1971.

38. Потемкина Л.Я., Пахсарьян Н.Т. Осмысление «донкихотовской ситуации» в романе Ш. Сореля «Сумасбродный пастух» // Сервантовские чтения. Л., 1971.

39. Разумовская М.В. Ларошфуко, автор «Максим». Л., 1971.

40. Сент-Бев Ш. Пьер Корнель - Лафонтен // Ш. Сент-Бев. Литературные портреты. Критические очерки. М., 1970.

41. Сигал Н.А. Пьер Корнель. М.-Л., 1952.

42. Смирнов А.А. Образ Дон-Жуана у Мольера // А.А. Смирнов. Из истории западноевропейской литературы. М.-Л., 1965.

43. Стрельцова Г.Я. Блез Паскаль. М., 1979.

44. Стрельцова Г.Я. Паскаль и европейская культура. М., 1994.

Тестовые задания

1. П. Корнель. Сопоставьте высказывания персонажей "Сида" и объясните, какая концепция власти монарха больше отвечает духу абсолютизма: Граф. "При всем величии монархи с нами схожи: / В ошибку иногда они впадают тоже…" Дон Диего. "…Но верноподданный - а им всегда был я - / Не смеет обсуждать приказы короля". Объясните специфику страсти корнелевских героев, опираясь на анализ слов Родриго: "Нет, нераздельна честь: предать любовь свою / Не лучше, чем сробеть пред недругом в бою". Подумайте над развитием драматического конфликта в драме "Гораций". Подтверждает ли он слова Вольтера: "Корнель, древний римлянин среди французов, основал школу душевного величия". ?

2. Ж. Расин. Объясните слова автора из предисловия к "Андромахе": "…Пирр в самом деле недостаточно покорен воле своей любимой и Селадон лучше него знал, что такое идеальная любовь. Но что поделаешь! Пирр не читал наших романов…" Сравните концепцию страсти у расиновских персонажей и у Корнеля, опираясь на слова Ореста: "Всевластная любовь повелевает нами / И разжигает в нас и гасит страсти пламя. / Кого хотим любить, тот нам - увы - не мил; / А тот, кого клянем, нам сердце полонил". Согласны ли вы с суждением французского ученого Т.Монье о Федре: "Греческая легенда принята во всей ее полноте, с ее людьми о бычьих головах и драконами, выходящими из морской пучины…"? проанализируйте монологи федры и попытайтесь проследить сложное переплетение напряженно-эмоционального и логико-аналитического начал в этих монологах.

3. Ж.Б. Мольер. Сравните высказывания персонажей "Мизантропа": Альцест. "Все то, что вижу я, глаза мне раздражает / Впадаю в мрачность я и ощущаю гнет, / Лишь посмотрю кругом, как род людской живет! / Везде - предательство, измена, плутни, льстивость, / Повсюду гнусная царит несправедливость; / Я в бешенстве, нет сил мне справиться с собой, / И вызвать я б хотел весь род людской на бой! / и Филинт: "И добродетельным быть надо осторожно; / Излишней строгостью испортить дело можно: Благоразумие от крайности бежит / И даже мудрым быть умеренно - велит". Какая позиция, по вашему мнению, ближе автору комедии? Подтвердите вашу точку зрения анализом сюжета комедии?

4. Ш. Сорель. С каким литературным направлением связывает писателя следующее рассуждение повествователя в романе "Комическая история Франсиона": " Все их разговоры о сем предмете и собственные мои домыслы приводят меня к заключению, что люди придающиеся мирской суете, непрестанно думают о ней, и это лишает их спокойного сна. Более того, по моему мнению, они постоянно спят и грезят во сне, ибо все, что они видят, есть лишь иллюзия и обман и хотя бы Франсион отличал свой сон от прочих своих похождений, но, на мой взгляд, между ними нет никакой разницы, и его поступки наяву ничуть не разумнее тех, что он совершал во сне".

5. М. де Лафайет. Проанализируйте следующую характеристику нравов двора в романе "Принцесса Клевская": "Честолюбие и любовные похождения наполняли собой жизнь двора, занимая одинаково и мужчин, и женщин. Здесь сталкивалось множество различных интересов, велось множество интриг, в которых женщины принимали столь видное участие, что любовь всегда примешивалась к политике, и политика к любви". Подумайте, подтверждает ли история любви принцессы Клевской эту характеристику или опровергает.

6. Н. Буало. Как рисуют историю становления французской поэзии и почему слова Буало: "Но вот пришел Малерб и показал французам / Простой и ясный стих, во всем угодный музам"?

Контрольные вопросы

1. Общая характеристика и периодизация французской литературы XVII века.

2. Особенности развития и взаимодействия литературных направлений во Франции XVII века.

3. Каковы основные этапы творчества Корнеля и в чем специфика его эволюции?

4. Специфика поэтики и жанра в "Сиде" Корнеля и сущность споров вокруг "Сида".

5. Своеобразие героя и конфликта в трагедии Корнеля "Гораций".

6. Как проявляются особенности "второй манеры" в поздних трагедиях Корнеля?

7. Творчество Расина и его основные периоды.

8. Своеобразие классицизма в трагедии Расина "Андромаха".

9. Особенности нравственно-психологического конфликта в "Федре" Расина.

10. Основные проблемы изучения творчества Мольера.

11. Проблематика и поэтика комедии Мольера "Тартюф".

12. "Дон Жуан" Мольера и особенности "высокой комедии" классицизма.

13. Особенности комического характера в "Скупом" Мольера.

14. Жанровое своеобразие французского романа барокко и его основные модификации.

15. Проза классицизма во Франции (проблематика, жанры, стиль).

16. Басни Лафонтена, их проблематика и художественное своеобразие.

НЕМЕЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Приступая к изучению литературного процесса в Германии XVII века, необходимо понять, насколько драматичной была жизнь этой страны в течение всего периода, но особенно в первой половине столетия. Катастрофическое развитие событий Тридцатилетней войны особенно сильно и непосредственно воздействовало на Германию, хотя война эта велась практически всеми странами Европы, но конкретные военные действия велись на территории немецких княжеств. Нужно осмыслить исторические, политические последствия Тридцатилетней войны, раздробленности Германии, конфессиональных противоречий между протестантскими и католическими землями, отсталости социально-экономического развития, но главное - понять неоднозначные, порой неожиданные культурные и духовные последствия всех этих факторов, формирующих противоречивый и весьма своеобразный литературный облик Германии изучаемой эпохи. Специалисты отмечают, например, что в XVII веке даже усиливается "стремление формирующейся нации к известному культурному единству - стремление, обостренное именно из-за тех экономических и политических препон, которые реально существовали" [29]. Усилия немецких деятелей культуры были еще и потому достаточно успешными, что в отличии от Испании, где, по крайней мере, официальные круги были нацелены на культурную изоляцию, Германия стремилась включиться в общеевропейский культурный процесс, преодолеть провинциальность, была открыта различным литературным влияниям. Кроме того, " соревнование немецких государств в области культуры и образования…было…одной из немногих положительных сторон разъединения страны" [30]. Иными словами, следует помнить, что драматические обстоятельства развития германии в XVII веке также полны "событий-оборотней", как и история других стран Европы.

Для понимания закономерностей историко-литературного процесса данной эпохи необходимо также знать и о философских идеях в Германии, большей частью вызревающих в русле религиозных исканий, осмыслить роль мистических учений, пиэтизма в процессе культурной эволюции страны. В этом должно помочь обращение к дополнительной литературе, прежде всего новейшей. Современные ученые подчеркивают своеобразную попытку синтеза традиционно-религиозного и научно-философского мировоззренческих принципов в некоторых философских системах того периода, сосуществование противоположных течений мысли и т.д.

Сложным дискуссионным является и вопрос о литературных направлениях XVII века в Германии. Не следует, думается, недооценивать своеобразного порыва к классицизму, которым отмечена деятельность определенного круга немецких писателей этого периода, прежде всего М. Опица. Ориентация на античные образцы, а также на французские, итальянские каноны классицизма понималась, помимо прочего, как наилучший способ преодолеть культурное отставание Германии. Так что, хотя барочная немецкая литература XVII века - явление более многочисленное и более яркое, чем немецкий классицизм, его существование не менее важно в общей картине литературного развития.

Необходимо разобраться в сложной динамике литературных направлений в социокультурных условиях Германии, понять, отчего ранняя манифестация классицизма не привела к его последовательному росту и расширению, напротив, он "был смят сокрушительным вихрем грозных событий" [31], барокко же оказалось художественным "средством непосредственного отображения и осмысления значительных общественных сотрясений и переломов"[32].

Необходимо иметь представление и об основных периодах развития литературы XVII века в Германии: здесь, по общему мнению, главный рубеж приходится на начало 1640-х гг., т.е. немецкая литература до и после заключения Вестфальского мира, военная и послевоенная, составляет относительно самостоятельные этапы.

Надо познакомиться с деятельностью различных языковых культурных обществ, сыгравших важную роль для немецкой литературы, особенно с историей "Плодоносящего общества", членом которого был и М. Опиц. Обратите внимание и на чрезвычайно заметную функцию переводной литературы в Германии: самобытное творчество немецких писателей практически всегда в это период предполагало стадию переводов-подражаний.

Обращаясь к анализу творчества М. Опица, следует познакомиться с его главным теоретическим трудом - "Книгой о немецкой поэзии", ставшей, по словам немецкого ученого, "главным учебником всего XVII века" для немецких стихотворцев. Текст нормативной поэтика Опица помещен в сборнике "Литературные манифесты западноевропейских классицистов" (М., 1980). Нужно помнить, что широкое привлечение традиций античных мыслителей, прежде всего Аристотеля, поэтических теорий ренессансной эпохи - Ронсара, Скалигера и др. - имеет своей целью создание теории немецкой поэзии, включает рассуждение автора о путях достижения художественной самобытности. Но при этом Опиц вводит в процесс творчества осознанное стремление к упорядоченности, защищает рационалистические правила, иерархию жанров, предлагает новые, более строгие принципы стихосложения и т.д. Сопоставьте теоретическую позицию Опица с его поэтической практикой. Это позволит почувствовать как рационально-логическое, аллегорическое и дидактическое начала сочетаются в его стихотворениях со скорбными интонациями, с позицией трагического стоицизма. Не случайно исследователи говорят о своеобразном "бароккизирующем" классицизме Опица.

Нужно познакомиться и с последователями Опица - классицистическим поэтом-сатириком Логау (прежде всего с его антивоенными стихотворениями) и с лириком П. Флемингом, своеобразно трансформирующим традиции европейского петраркизма. С другой стороны, поэзия Германии периода Тридцатилетней войны дает и яркие образцы барочной поэзии, прежде всего поэзии А. Грифиуса. В поэтических созданиях Грифиуса воплощена эстетика барокко с ее идеями бренности человеческой жизни, трагического смятения перед катастрофичностью бытия. Отсюда пристрастие поэта к резким образным и интонационным контрастам, неожиданным сравнениям, эффектным метафорами т.д. Специалисты отмечают, что в стихотворениях Грифиуса напряженная эмоциональность и экспрессия проявляются даже в александрийском стихе. Полезно особенно тщательно проанализировать знаменитый сонет Грифиуса "Слезы отечества".

Важно иметь представление и об особенностях развития театра, драматургии в немецкой культуре этого времени. И здесь чрезвычайно отчетливо выделяется на общем фоне деятельность Грифиуса, которого называют зачинателем немецкой трагедии. Обращаясь к исторической тематике (давней - византийской, как в трагедии "Лев Армянин", или недавней - персидской, как в "Екатерине Грузинской") или же рисуя "горячие" политические события ("Убиенное величество, или Карл Стюарт"), Грифиус насыщает свои произведения этико-философскими обобщающими раздумьями, стремится потрясти читателя и зрителя, вызвать у него сильную эмоциональную реакцию. Как в своих стихотворениях, Грифиус следует в трагедиях принципам барочной поэтики, опираясь на опыт драматурга голландского барокко Вондела.

Особое внимание следует сосредоточить на изучении немецкого романа XVII века. Как и в случае с французской литературой изучаемого периода, в нашем литературоведении лучше изучен роман низового демократического барокко - Мошероша, особенно Гриммельсгаузена, и очень мало исследована романистика "высокого барокко". Однако следует знать, что оба крыла романной прозы барокко в Германии активно участвуют в развитии жанра - и его практики, и его теории. Необходимо познакомиться со статьей А.В. Михайлова "Роман и стиль" [33], в которой важные проблемы теории этого жанра решаются на материале в том числе и высокого романа немецкого барокко. Это даст возможность глубже и полнее представить себе тенденции развития романной прозы в Германии XVII века.

Следует знать о проблематике и поэтике сатирико-дидактического романа Мошероша "Удивительные и истинные видения Филандера фон Зиттевальда". Специалисты справедливо говорят о том, что, отталкиваясь от "Сновидений" испанского писателя Кеведо, немецкий романист создает в целом оригинальное острокритическое произведение, изобилующее гротескной образностью.

Особое внимание следует уделить центральному явлению немецкой литературы XVII столетия - романистике Гриммельсгаузена. Полезно знать, что писатель пробовал свои силы не только в "низовом", но и "высоком" жанровом варианте романа. Но его подлинный художественный успех, выражение достигнутого проблемно-эстетического синтеза - роман "Симплициссимус". Необходимо тщательно изучить, обращаясь к дополнительной литературе, творческую историю романа, основные компоненты генеалогии жанра, процесс вбирания автором разных жанровых традиций и т.д. Но прежде всего надо проследить, как художественно трансформируется в произведениях материал действительности, как писатель организует сюжет вокруг истории персонажа, обладающего протеистической изменчивостью, лишенного жизненной устойчивости в жестоком мире бед. Интересно сопоставить структуру романа Гриммельсгаузена с композицией испанского плутовского романа; это позволит увидеть и определенные моменты схождения и глубокое своеобразие "Симплициссимуса", предстающего широким и пестрым полотном действительности, хроникой эпохи, воссозданной в сложной веренице типов, ситуаций, отношений. В конечном счете роман Гриммельсгаузена оказывается не просто более или менее пространной историей одного персонажа и даже множества других, а обобщенно - типической картиной исторической судьбы страны. Не стоит при этом отождествлять масштабность и горькую трезвость изображения судьбы человека в романе с «реализмом», но необходимо проанализировать разнообразные черты барочной низовой комической прозы, проявившейся в «Симплициссимусе», чему поможет обращение к исследованию А.А. Морозовой [34].

Литература для самостоятельного изучения

1. Гриммельсгаузен Г. Симплициссимус. Л., 1967

2. Европейская поэзия XVII века. М., 1977.

3. Из немецкой поэзии. Век Х- век ХХ. М., 1979.

4. Немецкая поэзия XVII века в переводах Льва Гинзбурга. М., 1976.

5. Слово скорби и утешения. Народная поэзия времен Тридцатилетней войны 1618-1648 годов. М., 1963.

6. Гухман М.М., Семенюк Н.Н., Бабенко Н.С. История немецкого литературного языка XVI-XVIII вв. М., 1984.

7. Жучков В.А. Немецкая философия эпохи раннего Просвещения (конец XVII - первая четверть XVIII в.). М., 1989.

8. История немецкой литературы: 5 т. М., 1962. Т. 1.

9. Михайлов А.В. Роман и стиль // Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. М., 1982.

10. Михайлов А.В. Вещественное и духовное в стиле немецкой литературы // Типология стилевого развития нового времени. М., 1976.

11. Морозов А.А. "Симплициссимус" для нас // Мастерство перевода. М., 1976.

12. Морозов А.А. "Симплициссимус" и его автор. Л., 1984.

13. Мотрошилова Н.В. Социально-исторические корни классической философии. М., 1990.

14. Пуришев Б.И. Очерки немецкой литературы. М. ,1955.

15. Розен М.Г. Человек и мир в романе Гриммельсгаузена "Симплициссимус" // Вопр. зарубеж. литературы. М., 1968.

Тестовые задания

1. М. Опиц. Объясните, как в структуре "Утешения среди бедствий войны" поэт использует архитектонику логического доказательства: "Разрушит враг твой дом, твой замок уничтожит, / Но мужество твое он обстрелять не может. / Он храм опустошит разрушит. Что с того? / Твоя душа - приют для Бога твоего. / Пусть угоняют скот, - благодаренье небу. / Остался в доме хлеб. А не осталось хлеба - Есть добродетели спасительная власть. / Которую нельзя угнать или украсть".

2. А. Грифиус. Проследите, как традиционная для барокко тема бренности земного существования наполняется актуальным политическим смыслом и получает оригинальное поэтическое воплощение: "Нет больше города… Все превратилось в тлен. Из пепла и золы торчат обломки стен. / Но что дома?! Едва ль здесь люди уцелели! Иных огонь застиг во время сна, в постели. / Быть может, кто-нибудь спустя десятки лет / Найдет здесь средь камней обугленный скелет… / Мы сострадаем, но - беспомощны при этом; / Погибшим не помочь ни делом, ни советом" ("Гибель города Фрейштадта").

3. Гриммельсгаузен. В чем, по вашему мнению, функция эпиграфа к роману "Симплициссимус": "Как Феникс, рожден я из пламени был. / Я ввысь воспарял, но себя не сгубил, / Бродил я по странам, в морях я бывал, / Отрады в скитаниях мало знавал, / О том же, что делалось в жизни моей, / Поведал читателю в книжице сей, / Пусть в жизни он следует ныне за мной: / Бежит неразумья, вкушает покой". Объясните специфику барочной эмблемно-аллегорической образности в романе. Как воплощается барочная концепция судьбы человека в истории главного героя?

Контрольные вопросы

1. Дайте общую характеристику социокультурной обстановки в Германии XVII века.

2. В чем состоят особенности развития художественных направлений в немецкой литературе этого периода?

3. Творчество М. Опица, его роль в становлении новой системы стихосложения в Германии.

4. Особенности барочной поэзии А. Грифиуса.

5. Немецкий театр и драматургия А. Грифиуса.

6. Специфика развития немецкого романа XVII века.

7. Идейно-художественное своеобразие романа Гриммельсгаузена "Симплициссимус".

АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Чтобы понять своеобразие английской литературы XVII столетия, необходимо учитывать, что в этой стране в течение всего века происходили радикальные социально-исторические перемены и велась напряженная социально-политическая борьба, тесно связанная с борьбой религиозных течений, в середине столетия вылившаяся в буржуазную революцию. Полезно обратиться к новым источникам по истории XVII века, чтобы уточнить сущность и функции английского пуританизма, сыгравшего столь значительную роль в идейно-эстетическом контексте эпохи, его эволюцию. Важно знать, что "распространение пуританизма… объяснялось по сути не догматическими разногласиями с господствующей англиканской церковью, а главным образом тем фактом, что эта церковь… превратилась в инструмент королевского самовластия" [35]. Отсюда - этико-политический характер пуританизма и его широкое распространение среди англичан. Следует учитывать и то, как менялся характер английского абсолютизма от XVI к XVII столетию, понимать закономерность глубокого кризиса абсолютизма в Англии в изучаемую эпоху.

Кроме социально-политических событий, на английскую литературу нового столетия воздействовала и философия, прежде всего Ф. Бэкона. Его теории исполнены полемического пафоса с традиционным философским знанием, отстаивают экспериментально-дедуктивный способ познания, т.е. выражают свойства мышления Нового времени (об этом говорилось во вводном разделе пособия). Знать о Бэконе важно еще и потому, что он был автором не только научных и философских трудов, но и утопического романа "Новая Атлантида".

Обратившись к источникам по истории философии, можно составить представление о философских и политических взглядах другого философа Англии XVII века - Гоббса [36]. Вдохновляясь философскими идеями Декарта, английский мыслитель идет своим путем, соединяет в своих воззрениях сенсуализм и эмпиризм с некоторыми моментами картезианского рационализма.

Начало новой историко-литературной эпохи большинство специалистов относит к 20-м годам XVII века. Такая концепция имеет определенное обоснование, например в том, что Возрождение в Англии было поздним явлением и творчество многих писателей, в частности столь замечательного, бесспорно великого, как Шекспир, приходится на рубеж веков. Отметьте, однако, что наследие Шекспира включает в себя как ренессансные, маньеристические, так и барочные стилевые тенденции. То есть подобно Испании, в Англии художественные явления позднего Возрождения и барокко и классицизм XVII века накладываются друг на друга.

Целесообразно поэтому помнить, что "уже в середине 90-х годов период политического равновесия и социальной стабильности подошел к концу, и в Англии началось брожение умов и размежевание сил - процессы, исподволь готовившие катаклизмы XVII века, гражданскую войны и революцию середины столетия [37].

В переходный период от Возрождения к XVII столетию возникло то особенно сложное переплетение маньеристических, барочных, классицистических тенденций, которое сохраняется в Англии на протяжении всей эпохи. Помня об этом, можно осознать не только условность, но и необходимость внутренней периодизации литературного процесса XVII века. Обычно специалисты называют три этапа эволюции английской литературы столетия: первая треть века; 40-50-е годы; 60-80-е годы.

Обращаясь к анализу литературы первой трети XVII века, нужно обратить внимание на то, что ведущие новаторские процессы происходят в это время и в театре - в классицистической драматургии младшего современника Шекспира Бена Джонсона, и в поэзии, прежде всего в творчестве Д. Донна, ставшего основателем поэтической школы "метафизиков". Отечественное литературоведение располагает в настоящее время солидными монографическими исследованиями поэзии Донна (см. дополнительную литературу), значительно облегчающими самостоятельную работу над этим крупным и сложным явлением английской поэзии. Надо внимательно проследить эволюцию поэзии Донна от ренессансно-маньеристических ранних стихотворений к барочной лирике, с ее новой трактовкой человека и мира, обостренно-драматическим восприятием жизни, религиозно-мистическими мотивами и т.д., усвоить основные жанры поэзии Донна. Обратите внимание на специфику метафорической образности у этого писателя, на экспрессивность стиля и усложненную ритмику, на столкновение неожиданных образов, на особенности гротеска и философичность поэтических рассуждений лирического героя.

Необходимо сопоставить лирику Донна с поэтическими сочинениями его последователей-"метафизиков", понять, какие тенденции поэзии Донна были подхвачены и развиты его последователями.

В учебной литературе обычно опущена характеристика творчества Бена Джонсона, которого большинство исследователей относят к литературе позднего Возрождения. Но его драматургия, и теоретические рассуждения чрезвычайно важны для понимания эволюции английского театра в XVII столетии, для полноты картины взаимодействия литературных направлений в Англии. Надо познакомиться с классицистическими воззрениями Бена Джонсона (см. сб.: "Литературные манифесты западноевропейских классицистов". М., 1980.), сопоставить их со взглядами французских теоретиков классицизма, а также проанализировать лучшую комедию драматурга "Вольпоне". В этом помогут дополнительные источники.

Второй этап развития английской литературы XVII века приходится на годы революции и гражданской войны. Закономерно поэтому, что период отмечен, прежде всего, бурным расцветом публицистических жанров, активным влиянием литературы на общественно-политическую борьбу. Необходимо знать, что среди выдающихся публицистов той поры важное место занимает Джон Мильтон. Его публицистика показывает, как тесно связан писатель с общественно-политической жизнью своей эпохи, с ее идеологическими конфликтами, помогает осознать масштабность не только его сочинений, но и самой личности.

Творчество Мильтона следует изучить особенно тщательно. Он был центральной фигурой и политической, и литературной жизни страны, начал писать уже в 20-е годы, а свои поздние сочинения выпустил в 70-е, прошел существенную эволюцию. В наследии Мильтона в последние годы многое подверглось переоценке нашими литературоведами. Если в свое время Р.М. Самарин в известной монографии доказывал, что творческий метод Мильтона - классицизм, то современные ученые, полемизируя с этой концепций, выделяют черты барочной поэтики Мильтона (см. указанную в списке дополнительной литературы работу А. Чамеева), предпочитают характеризовать, по крайней мере, главное произведение писателя - поэму "Потерянный рай" - как пример плодотворного и синтетического взаимодействия барокко и классицизма, относя к собственно классицистическим лишь поздние произведения Мильтона. Столь же существенно меняется и сама трактовка поэмы, образы Бога и Сатаны, сюжетный замысел в целом. Современные специалисты не склонны прямолинейно истолковывать антитиранический пафос "Потерянного рая", превращая Сатану в некоего "положительного героя". Однако не следует забывать и о том, что образ Сатаны здесь не лишен некоей привлекательности, яркости и мощи, что сюжет поэмы сложно соотносится как с библейской сюжетикой и образностью, так и с современным политическим контекстом. Конечно, Мильтон не рисует историю английской революции в библейской оболочке, как иногда полагают, но его раздумья над своим временем, над проблемами добра и зла, власти и восстания, над принципами гуманизма и деспотизмом - проблемами, наполненными не только обобщенно-философским, но и острым актуальным социально-политическим содержанием, не могли не отразиться в произведении. Необходимо, анализируя поэму, проследить, как воплощается в образно-стилевом облике произведения его проблематика, почувствовать и тяготение автора к рационалистической упорядоченности, и стремление к экспрессивной динамике структуры, понять, как сочетаются эти и другие, по существу антиномичные - классицистические и барочные - тенденции "Потерянного рая".

Из поздних произведений Мильтона важно познакомиться с трагедией "Самсон-боец", проследить, как отразилась в жанре этого произведения традиция античной трагедии, как воплощается в образе Самсона классицистическая цельность характера, и т.д.

Характеризуя третий период развития английской литературы XVII века, так называемый период Реставрации, следует обратить внимание не только на те фигуры, которым традиционно наше литературоведение уделяет большое внимание - прозаик Джон Бэньян, автор аллегорического барочного романа "Путь паломника", резко критикующего английскую действительность с позиций пуританских идеалов и ценностей, поэт-сатирик С. Батлер, создавший прославленную ироикомическую поэму "Гудибрас", высмеивающую лицемерие английских пуритан. Анализ этих произведений, данный в учебной литературе, поможет понять их художественное своеобразие и значение в перспективе развития литературы.

Более сложную проблему представляет знакомство с творчеством английского драматурга Драйдена. Еще в 70-е годы наши ученые относили Драйдена к драматургам, угождавшим вкусам аристократии, идеализирующим людей этого сословия, т.е. к так называемым "реакционным" писателям. В более современных исследованиях Драйден признается видным драматургом, более ценимым, однако, за теоретическую разработку принципов английского классицизма, чем за собственно драматические сочинения. Между тем, "героические пьесы" Драйдена (а он считается создателем этого жанра) не только исполнены увлекательных коллизий, бурных "романических" страстей, полны экзотики, но и пронизаны пафосом значительных социально-этических проблем. В "героических пьесах" Драйдена своеобразно переплетаются классицистические и барочные тенденции, в них ощутим не только усвоенный опыт классицистической трагедии, но и галантно-героического романа - французского и английского.

Английский барочный роман XVII века - и "высокий", и "низовой," пародийный - известен в нашем литературоведении крайне мало, на русский язык переводов нет. Необходимо познакомится, однако, с творчеством первой профессиональной писательницей Англии - Афрой Бен, с ее романом "Оруноко" (отрывки из него помещены в хрестоматии). В этом романе обличается колониальное рабство, создается образ "благородного дикаря", "царственного раба", ставится ряд актуальных проблем. В то же время проблемность романа сочетается с увлекательным любовно-авантюрным сюжетом, в жанровом облике произведения сплетаются черты романа старого типа - "romance" и новой романной форме - "novel".

Литература для самостоятельного изучения

1. Английская комедия XVII-XVIII веков. М., 1989.

2. Английская лирика первой половины XVII века. М., 1989.

3. Джонсон Б. Пьесы. М; Л., 1960.

4. Донн Д. Стихотворения. М., 1973.

5. Европейская поэзия XVII века. М., 1977.

6. Литературные манифесты западноевропейских классицистов. М., 1980.

7. Мильтон Д. Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец. М., 1976.

8. Английская буржуазная революция XVII века: В 2 т. М., 1954.

9. Барг М.А. Великая английская революция в портретах ее деятелей. М., 1991.

10. Ватченко С.А. У истоков английского антиколониалистского романа. Киев, 1984.

11. Горбунов А.Н. Джон Донн и английская поэзия XVI-XVII веков. М., 1993.

12. Исаенко А.В. Пуританская реформация в Англии в XVI- начале XVII века. Орджоникидзе, 1980.

13. Макуренкова С.А. Джон Донн: поэтика и риторика. М., 1994.

14. Парфенов А.Т. Бен Джонсон и его комедия "Вольпоне". М., 1982.

15. Решетов В.Г. Английская литературная критика XVI-XVII веков. Период ее становления. М., 1984.

16. Ромм А.С. Бен Джонсон. М.;Л., 1958.

17. Самарин Р.М. Творчество Джона Мильтона. М., 1984.

18. Самарин Р.М. Трагедия Джона Донна // Самарин Р.М. Этот честный метод… М., 1974.

19. Семешко Н.М. Сюжетно-композиционное своеобразие поэмы С. Батлера "Гудибрас" // [см. ссылку на рукопись, депон. в ИНИОН в журнале:] Новая советская литература по общественным наукам. Литературоведение. 1981. №1.

20. Чамаев А.А. Джон Мильтон и его поэма "Потерянный рай". Л., 1986.

Тестовые задания

1. Д. Донн. В чем специфика поэтического воплощения темы сна в следующих строках из послания Кристоферу Бруку: "Сон - лучшее спасение от бедствий:/ И смерть, и воскрешенье в этом средстве./ Проснувшись, я узрел, что мир незрим, / День от полуночи неотличим, / Ни севера, ни юга нет в помине,/ кругом потоп, и мы - в его пучине!". ("Шторм"). Объясните функцию парадоксально-антиномичной разработки темы любовной войны в одноименном стихотворении: "Все бьются, чтобы миром насладиться; / Мы отдыхаем, чтобы вновь сразиться. / Там - варварство, тут - благородный бой, / Там верх берут враги, тут верх - за мной. / Там бьют и режут в схватках рукопашных, / А тут - ни пуль, ни шпаг, ни копий страшных. / Там лгут безбожно тут немного льстят, / Там убивают смертных - здесь плодят.

2. Бен Джонсон. Сопоставьте принципы создания комедийного характера в "Вольпоне" и в мольеровских комедиях (например, в "Скупом" или в "Мнимом больном"). Объясните функцию говорящих имен в комедии.

3. Д. Мильтон. Какова картина мироздания, обрисованная поэтом в поэме "Потерянный рай" (ср., например: "Все из единого правещества,/ В обличиях различных, безупречно/ Сотворено: различных степеней/ Субстанция уделена вещам, / Так, на различных уровнях дана / И жизнь живым созданиям…")? Что изменилось с момента грехопадения, как это рисует Мильтон? Подумайте, в чем основной идейно-художественный конфликт поэмы и найдите в тексте подтверждение вашей концепции. Каким предстает Сатана в речи в "адском парламенте": "…Мы безуспешно / Его престол пытались пошатнуть / И проиграли бой. Что из того? / Не все погибло: сохранен запал/ Неукротимой воли; наряду / С безмерной ненавистью, жаждой мстить / И мужеством - не уступать вовек. / А это ль не победа?"

Контрольные вопросы

1. В чем специфика английского литературного процесса XVII века?

2. Как взаимодействуют политические, идеологические, философско-религиозные факторы английской жизни XVII столетия с литературой эпохи?

3. Основные жанры, особенности поэтики и эволюция поэзии Донна.

4. Объясните, каковы главные характерные черты поэтики "метафизиков".

5. Драматургия Бена Джонсона и его теория "юморов".

6. Творчество Мильтона (основные периоды, жанры, эволюция).

7. Проблематика и поэтика поэмы Мильтона "Потерянный рай".

8. Специфика английского классицизма и трагедия Мильтона "Самсон-борец".

9. Жанровое своеобразие романа Беньяна "Путь паломника".

10. Традиция английской антипуританской сатиры в поэмы Батлера "Гудибрас".

ИСТОРИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XVIII ВЕКА

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА И ПЕРИОДИЗАЦИЯ

Изучение курса истории зарубежной литературы XVIII века студентами заочной формы обучения содержит ряд специфических трудностей. Эти трудности обусловлены не только сложностью самого материала, но и тем, что в последнее время многие хрестоматийные оценки литературного процесса этого историко-литературного периода подверглись в науке переосмыслению, но в учебную литературу новые концепции практически не вошли.

Необходимо, прежде всего, обратить внимание на то, что, как и в предыдущей эпохе, календарные рамки столетия не совпадают с историко-литературной периодизацией. Важные новые социокультурные процессы возникают в различных западноевропейских странах в конце 80-х-90-е годы XVII века, они тесно связаны с глубокими политическими изменениями. Опираясь на крупнейшие политические события эпохи, специалисты располагают «XVIII век» как самостоятельную литературную эпоху между двумя революциями - так называемой «славной революцией» в Англии, т.е. государственным переворотом 1688-1689 годов, и Великой французской буржуазной революцией 1789-1794 годов. Однако, как известно, датировка культурных, литературных процессов по тем или иным историческим событиям, связывание по существу длительных процессов с некоей определенной точкой истории всегда несут на себе отпечаток условности и схематизма. Такой схематизм особенно очевиден применительно к рубежу XVII и XVIII веков: резкий разрыв между этими эпохами, контрастное противопоставление их друг другу справедливо кажется одному из французских ученых «карикатурой, огрублением». Новая эпоха не резко рвет с прошлым, а постепенно вызревает внутри самого этого прошлого. И в процессе перехода к новому этапу участвует множество историко-политических, экономических, идеологических и других факторов.

Понять их системное взаимодействие, результатом которого стал изменившийся облик времени в целом, помогут современные исследования по истории и философии этого периода, указанные в списке дополнительной литературы. Можно лишь подчеркнуть, что XVIII век - время заката абсолютизма в Европе, постепенного дряхления феодальной системы или ее остатков, век «кризиса европейского сознания» (П. Азар) - был одновременно периодом укрепления гражданского общества и успешного цивилизационного развития во многих областях жизни.

XVIII столетие вошло в историю культуры и литературы как «век Просвещения». Справедливость такого наименования эпохи, в общем, неоспорима. В то же время надо усвоить, что это явление - доминирующее, центральное, но не единственное, которым определяется духовный облик столетия. К тому же необходимо знать, что сама концепция Просвещения в нашем литературоведении довольно долго носила печать прямолинейного социологизма, что нашло отражение в учебной литературе. Здесь неизбежно столкновение с характеристикой Просвещения как «идеологического движения буржуазии, направленного против феодального порядка», «формы идеологической борьбы третьего сословия с феодализмом» и т.п.

Просвещение оказывается едва ли не сведено к идеологической подготовке революции, что ставит под сомнение для некоторых ученых (например, Г. Поспелова) само существование просветительского движения в других странах, особенно в Англии, где буржуазная революция уже произошла. Сравните, как разительно отличается подобная характеристика от той, что дает просвещению один из тех философов, которые были органической частью эпохи и одновременно подводили ее итоги: «Просвещение - это выход человека из состояния несовершеннолетия, в котором он находился по собственной вине. (…) Имей мужество пользоваться своим собственным умом! - таков девиз эпохи Просвещения» (И. Кант). Как отмечает один из известнейших французских культурологов М. Фуко, Просвещение было не только коллективным действием, но мужественным поступком индивида, решившего жить самостоятельно и ответственно. Кроме того, современные исследователи настойчиво подчеркивают не узкоклассовый, а общечеловеческий характер основных идей Просвещения. Это выразилось и в том, что просветительское движение в разных странах захватывало людей самого разного социального положения, но, прежде всего в содержании этих идей. Основные из них следующие: вера в человеческий разум, призванный обеспечить прогресс человечества; защита научного и технического познания; религиозная и этическая терпимость; защита естественных неотъемлемых прав человека и гражданина; отказ от догматических метафизических систем, не поддающихся фактической проверке; критика суеверий; защита деизма; борьба против сословных привилегий и тирании [38]. По мнению еще одного известного западного историка литературы, «такая новая ориентация мысли обязана своим возникновением в гораздо большей степени общему прогрессу науки, росту богатства и изменений отношений между людьми… - чем потребностям какого-либо определенного класса… Общечеловеческая направленность новой веры и принципиально внеклассовая позиция ее служителей отвечали… некоей действительной потребности» [39].

Изменения в самой системе мысли, которые демонстрирует Просвещение, помогают понять, что целью просветительского движения не были и не могли быть только политические изменения, тем более столь радикальные, как революция. Оно включает в себя и элементы социальной трансформации, и пересмотр традиционных форм знания, и технологические сдвиги, и новые философские, культурные идеи, связанные воедино убеждением в «возможности изменять человека к лучшему, рационально изменяя политические и социальные установления» [40]. Необходимо учитывать также и внутреннюю дифференцированность просветительского движения (см. о так называемом радикальном и умеренном крылах Просвещения), полемику внутри Просвещения (см. о споре Руссо с Вольтером и т.д.), и его эволюцию, сложное взаимодействие просветительских, антипросветительских и непросветительских идей и художественных тенденций, чтобы понять разнообразие того культурного мира, который именуют «эпохой Просвещения».

XVIII век часто называют «веком Разума». В то же время необходимо уточнить содержание и функцию понятия «разум» в эту эпоху. Прежде всего, не следует думать, что просветители верили в безграничные возможности человеческого разума, как это иногда утверждают. Разум для просветителей как раз ограничен - «ограничен рамками опыта и контролируется опытом» [41]. Таким образом, первое, что отличает рационализм XVIII века от его предшественника - картезианского рационализма - эмпирический характер, критика всякой физической спекулятивности. Можно было даже «границами» этой эпохи считать две схожие критические реплики в адрес подобной спекулятивности: в начале периода - известные слова английского физика Ньютона: «Гипотез не измышляю»; на исходе - знаменитый ответ французского математика Лапласа: «Я не нуждался в этой гипотезе». Дедуктивным гипотетическим системным построениям прежней науки мыслители XVIII века предпочитают индуктивное познание фактов.

Другое, не менее важное, отличие состоит в том, что рационализм XVIII века причудливо, порой эклектически, порой органично сплетается с сенсуализмом, порождая некий рационалистический сенсуализм, в котором разум и чувство (чувство как ощущение) не противопоставлены, а предполагают друг друга. И больше того, в эту эпоху «сам рационализм начинает уже открывать не новые разумные основания, но границы разума, его пограничье с бесконечным пространством иррационального» [42].

Разобравшись в этих важных нюансах категории разума XVIII столетия, можно глубже и тоньше понять особенности взаимоотношений разума и чувства в эту эпоху. Недостаточно было бы отметить, что для XVIII века равно характерны как «просвещенные умы», так и «чувствительные души». Большая часть культурной жизни этого периода протекла в убеждении, что «чем разум человека становится просвещеннее, тем его сердце - чувствительнее», как утверждали французские энциклопедисты [43], что сердце и ум, хоть и разделяются, как две относительны автономные сферы человека, но практически всегда действуют и реагируют вместе (ср. характерный заголовок романа французского писателя Кребийона-сына - «Заблуждение сердца и ума»).

Нуждается в уточнении и представление об оптимистическом характере культуры этого времени. В самом деле, для большинства художественных феноменов XVIII века не характерны трагические диссонансы, нарочито дисгармоничные контрасты и т.п. Более того, идея прогресса, распространенная на область литературы (см. о споре древних и новых), вера в предрасположенность самой природы человека к «счастью» и поиски путей его земного воплощения могли вызвать и вызывали у просветителей оптимистические настроения. Но, как точно пишет один из отечественных ученых, «это очень своеобразный оптимизм, оптимизм без иллюзий, видящий являет собой некий психологический тип, но воплощает определенный способ мышления, оставаясь философом даже в действительность и понимающий все иронически-трезво» [44]. Соединение противоречивых устремлений и настроений - оптимистичности и скептицизма, иронии и меланхолии, патетики и трезвости, опоры на естественно-природное и социальное, атеизма и мистики, старого и нового и т.д. - осуществляется в XVIII столетии на почве компромисса - очень важной категории менталитета этой эпохи.

Зарубежные эпистемологи (философы, занимающиеся теорией познания) считают своеобразной эмблемой механизма познания в этот период маятник - с его широкой амплитудой колебаний, на шкале которой умещается множество промежуточных позиций, и с его тяготением от крайних точек к центру, к некоей средней позиции. Компромисс XVIII века - это способ выражения в идейной терпимости [45] и своеобразного культурного плюрализма. В отличие от культуры диалога, культуры диспута, с каковыми выступали эпоха Возрождения и XVII столетие, культуру XVIII века справедливо определяют как «культуру разговора, беседы» (В. Библер), в которой несовпадающие позиции «собеседников» не выразительно противопоставляются, а дополняют друг друга, направлены, в конечном счете, на совершенствование искусства общения - как общения «с другими», так и с самим собой.

XVIII век называют и «веком философов». Необходимо, опираясь на знание истории философии, иметь представление о философских взглядах крупнейших мыслителей этого периода - Локка, Шефтсбери, Лейбница, Спинозы, Беркли, Юма и др., об отражении и развитии философских, научных взглядов в популяризаторских сочинениях философов-просветителей, для которых широкое распространение новых, в том числе и философских, знаний, было особенно важным делом. Заметьте, что философами в это время называли не только тех, кто профессионально занимался философией, но всякого человека, опирающегося в своих поступках и суждениях не на авторитет или веру, а на ясную информацию и разумное самостоятельное суждение. Суждение просвещенного человека XVIII века было вопрошающим и критичным («век критики» - еще одно определение эпохи). Отсюда - серьезные перемены в религиозных воззрениях людей XVIII столетия, в самой роли религии в обществе. Надо усвоить, что в этот период атеистические и материалистические убеждения, важные тенденции радикальной просветительской мысли, все же не были широко распространены, что главным объектом просветительской критики была не религия, а церковь, но наиболее распространенным типом религиозного верования в эту эпоху был так называемый деизм (значение термина необходимо выяснить в учебной литературе), который придавал религиозности «естественный» - рационалистический, светский - характер. Таким же светским характером наделены и этические представления XVIII века. Нравственные нормы для людей этой эпохи - не то, что приходит в человеческое общество извне сверху, а совокупность нравственных принципов, выработанных внутри этого общества в соответствии с естественным возможностями человека и требованиями разума [46]. Универсальность «естественного» и «разумного», в которой были убеждены люди той эпохи, предполагало их общераспространенность и вечность, неизменность для любых времен и народов. Очень часто из этого исследователи выводили доказательство «антиисторизма» XVIII века. Нужно, однако, знать, что такая точка зрения опровергается или, во всяком случае, существенно корректируется современной наукой. Понять, какова была концепция истории в эту эпоху, как она запечатлевалась в историографических трудах, можно, обратившись в работе М.А. Барга «Эпохи и идеи. Становление историзма» (М., 1987). Анализ художественных произведений этого времени, посвященных исторической тематике, позволит увидеть своеобразие художественного историзма XVIII века считается, что «новое проявляется не столько своими конкретными предвестиями, сколько полной исчерпанностью старого». Думается, что такое суждение несправедливо и знакомство с лучшими художественными произведениями этого периода сможет его опровергнуть. Насущной потребностью современного филологического знания является, по-видимому, более четкое ощущение самоценности и оригинальности литературы XVIII столетия, чему в определенной степени поможет уяснение специфики взаимодействия и эволюция основных литературных направлений эпохи.

Литература для самостоятельного изучения

1. Аверинцев С.С. Два рождения европейского рационализма // Вопр. философии. 1989. № 3.

2. Аверинцев С.С. и др. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. М., 1994.

3. Барг М.А. Эпохи и идеи. Становление историзма. М., 1987.

4. Бенишу П. На пути к светскому священнослужению // Новое лит. обозрение. 1995. №13.

5. Бродель Ф. Структуры повседневности. М., 1986.

6. Длугач Т.Б. Подвиг здравого смысла. М,1995.

7. Жучков В.А. Немецкая философия эпохи раннего Просвещения. М., 1989.

8. Западноевропейская художественная культура XVIII века. М., 1980.

9. История Европы: В 8 т. М., 1994. Т. 4.

10. Культура эпохи просвещения. М., 1993.

11. Лабутина Т.Л. У истоков современной демократии. М., 1994.

12. Монархия и народовластие в культуре Просвещения. М. ,1995.

13. Огурцов А.П. Философия науки эпохи Просвещения. М., 1993.

14. Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия. М., 1991.

15. Проблемы Просвещения в мировой литературе. М., 1970.

16. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. СПб., 1996. Т. 3.

17. Рюде Д. Народные низы в истории (1730-1848). М., 1984.

18. Современные зарубежные исследования по литературе XVII-XVIII вв. М., 1981.

19. Тураев С.В. Введение в западноевропейскую литературу XVIII века. М., 1962.

20. Философия эпохи ранних буржуазных революций. М., 1993.

21. Фридлендер Г.М. История и историзм в век Просвещения // Проблемы историзма в русской литературе. Л., 1985.

22. Фуко М. Слова и вещи. СПб., 1994.

Контрольные вопросы

1. Охарактеризуйте «XVIII век» как историко-литературную эпоху и поясните особенности ее хронологии.

2. Чем отличается «XVIII век» от предшествующей эпохи и в чем их сходство?

3. Что такое Просвещение и каковы дискуссионные проблемы его изучения?

4. Проясните содержание основных категорий просветительской мысли - «разум», «природа», «прогресс» и т.д.

5. Каковы основные течения и этапы развития Просвещения?

ОСНОВНЫЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ

Все исследователи XVIII столетия - и философии, и истории, и искусства, и литературы этого времени - говорят о чрезвычайно сложной динамике разнообразных тенденций на протяжении этого периода, о негодности схематизирующих классификаций, о прихотливо-капризном развитии художественных стилей, требующих особой гибкости и тонкости анализа. Между тем, в учебниках дана очень стройная, примитивно ясная картина взаимодействия и эволюции литературных направлений: в первой половине века (до 1760-х годов) развиваются так называемый просветительский классицизм и - преимущественно в романе - сентиментализм и предромантизм (которые иногда отождествляются), полемизирующие с основными положениями просветительской мысли. В первой половине господствует разум, во второй - чувство и т.д.

Данная схема, столь не соответствующая реальному развитию искусства и литературы XVIII века, приводит ученых к чувству неадекватности сложившихся научных представлений культурным реалиям эпохи [47]. Вот почему в данном пособии предложена иная, чем в учебниках, концепция динамики и взаимодействия литературных направлений. Она опирается на новое содержание понятий «литературной эпохи», «направления», «стиля», на, как кажется, более адекватное истолкование художественного своеобразия отдельных, наиболее характерных для эпохи произведений.

Прежде всего обращает на себя внимание то, что широко используемое отечественными специалистами понятие «просветительский реализм» либо имеет в значительной степени оценочный характер (т.е. в разряд просветительски-реалистических произведений попадают те, которые считаются наиболее правдивыми, критически отображающими действительность и демократическими), либо включает такие компоненты поэтики, которые мало связаны с реализмом, если употреблять этот термин как историко-литературный, относящемуся к определенному кругу художественных явлений XIX века. Просветительские произведения всегда открыто тенденциозны, часто прямо подчиняют фабулу доказательству или опровержению того или иного философского тезиса, не боятся превратить персонаж в рупор авторских идей, так же, как стремятся не только к морализации (рассуждениям на моральные темы), что присуще многим литературным сочинениям XVIII столетия, но и к дидактизму (т.е. к моральным поучениям, наставлениям) [48], порой включают в сюжет элементы утопии, «способствующие ментальному разрушению социальной действительности» [49], т.е. формируют свою особую систему поэтологических средств, которая так мало похожа на реалистическую, что, как справедливо заметила Л.Я. Гинзбург, слово «реализм» меньше всего подходит для определения особенностей просветительской литературы [50]. Помимо перечисленных компонентов, поэтика просветительской литературы способна включать в себя и художественные приемы классицизма, рококо, сентиментализма. Сформировавшись в некое идейно-художественное течение, просветительская литература развивается как бы между и поверх литературных направлений, частично накладываясь на них, сливаясь с ними, но никогда полностью их не поглощая. Так что в каждом литературном направлении XVIII столетия мы можем обнаружить его «просветительский» и «непросветительский» варианты, в чем можно убедиться, обратившись к анализу поэтики конкретных произведений.

Основными литературными направлениями XVIII столетия являются классицизм, рококо и сентиментализм. Остановимся на краткой характеристике каждого из них.

При анализе проблем классицизма XVIII века необходимо обратить внимание на сходство и отличие этого направления от предшествующего типа классицизма. Прежде всего в теории этого направления усиливается тенденция к оценке собственной эстетики как «истинного стиля». Истину, в том числе и в искусстве, в литературе, по мнению классицистов, возможно добыть только разумом, здравым смыслом. В просветительском классицизме XVIII века здравый смысл выступает «как момент гражданского нравственного бытия» (Гадамер), предполагает высокую гражданскую проблемность произведений. Акцент, однако, делается у классицистов новой эпохи не на открытии новых разумных оснований, но, как уже говорилось, границ разума (ср. слова английского поэта-классициста А. Поупа: «Количество несомненных истин в нашем мире невелико»). Упорядоченность мира, стройная структура произведения, этот мир воспроизводящего, продолжает оставаться насущной задачей классицистической эстетики, но усиливается «тоска по упорядоченности» [51], заставляющая развивать идеи «правильного искусства», обобщать его закономерности. Так рождается в XVIII веке эстетика - и как особая наука, и как зафиксированное словарями понятие. Однако правила, законы эстетического творчества выводятся уже не только из античных источников (хотя по-прежнему из них), но и из наследия французских классицистов XVII века, ставших неким «эстетическим эталоном», на который равняются (как немецкий классицист Готшед), либо пытаются оспорить.

Классицизм XVIII века одновременно все больше опирается на категорию вкуса - еще не индивидуального, как и в предшествующую эпоху, а общего для разумных культурных людей «просвещенного вкуса» [52]. Однако большая терпимость этого «просвещенного вкуса» к разнообразию (ср. вольтеровское: «Все жанры хороши, кроме скучного») порождает обилие вариантов классицизма XVIII века - и национальных например, «веймарский классицизм» в Германии, или, как уточняет А.В. Михайлов, «веймарская классика»), и «политико-социальных» (например, «революционный классицизм» в литературе и искусстве периода французской революции), и «идеологических» (просветительский и непросветительский классицизм, например, французского драматурга Кребийона старшего), и просто индивидуальных. Именно в соединении постоянного для классицизма тяготения к абстрактно-обобщенному с усиливающимся интересом к индивидуальному наши ученые видят специфический признак нового классицизма [53]. Во всяком случае, по мнению одного из зарубежных ученых, «характер» стал в XVIII столетии значить не то, что типично, а скорее то, что не похоже на привычное, а значит, происходят важные изменения в классицистической характерологии. Кроме того, классицизм XVIII века обычно существует не в «чистом виде», не отдельно от других художественных исканий, классицистические тенденции как бы «разлиты» по культурному пространству столетия, обнаруживают себя на разных этапах литературы и в разных жанрах. В то же время жанровая иерархия сохраняет свое значение, и классицизм явственней проступает прежде всего в «высоких» произведениях - трагедии, одах, эпопее и т.д.

Особую сложность при изучении литературных направлений XVIII века представляет анализ литературы рококо. Недостаточно изученное в отечественном литературоведении, рококо характеризуется в учебниках и справочных изданиях поверхностно и архаично, большей частью негативно. Сохраняется предрассудок (как назвали бы это просветители) отношения к рококо как только к малому искусству, к нему наши ученые обычно причисляют небольшой круг средней по художественным достоинствам литературы. В зарубежном литературоведении между тем преобладает другая крайность: к рококо причисляют практически все художественные явления эпохи, считая, что просвещение - это ведущая идеология XVIII столетия, а рококо - его ведущий стиль. При этом поэтику рококо и наши, и зарубежные ученые склонны большей частью сводить к неким внешним приметам, формам, приемам, проходя мимо того, что рококо порождает особый художественный мир, развивает определенную концепцию человека и действительности. Без этого трудно установить своеобразие литературы данного направления: предпочитая идейно-художественный компромисс, рококо оказывается, по словам одного из западных исследователей, и самым стилистически выделенным, и самым бесстилевым искусством.

Этимология термина «рококо» (в отличие от «барокко») вполне ясна: это искусственное образование по аналогии со словом «барокко» от французского слова «rocaile» - «раковина». Изящная, причудливой формы перламутровая раковина стала некоей эмблемой искусства рококо, и термин, таким образом, фикс рисует определенные особенности его стиля: изящество, миниатюрность или, во всяком случае, тяготение к ней, причудливость, блеск и т.д. Но содержание понятия «рококо», разумеется, гораздо шире.

Наиболее дискуссионны в теории рококо следующие аспекты:

1) вопрос о так называемых социальных корнях направления. Надо знать, что связывать порождение любого культурного феномена, особенно в новое время, с деятельностью определенного класса - значит упрощать проблему генезиса этого феномена. К тому же можно заметить, что если в старых учебных пособиях рококо связывали исключительно с переживающим упадок и разложение аристократическим дворянским кругом, то теперь сферой формирования этого искусства считаю скорее те слои дворянства, которые склонные были к компромиссу с буржуазией, и собственно буржуазную демократическую среду общества, хотя вопрос этот подробно не разработан и концептуально не осмыслен;

2) проблема эстетических корней рококо, в частности вопрос о соотношении с барокко и классицизмом. Устаревшей следует считать концепцию искусства и литературы рококо как результата упадка и разложения барокко. Неверно было бы видеть в нем и так называемое «позднее барокко», ибо рококо - новое искусство, порожденное иной действительностью на качественно ином историко-литературном этапе, чем барокко. Точно так же неточно, думается, видеть в рококо лишь некую подсистему классицизма, обслуживающую лишь второстепенные малые жанры (С.Л. Козлов), - различие художественных устремлений у этих направлений в целом достаточно ясно. Но, разумеется, процесс формирования рококо уходит корнями в определенные эстетические процессы предшествующего периода, литература этого направления впитывает опыт и барокко, и классицизма XVII века, «снимая» их антиномичное противостояние друг другу. Зарождение литературных тенденций рококо можно увидеть в споре о «древних» и «новых» авторах, развернувшемся в 90-е годы во Франции и Англии, а его ранние образцы появляются тогда же, в переходный период рубежа XVII и XVIII веков в самом творчестве сторонников «новых», в идейно-художественных исканиях английских драматургов Реставрации, в немецком «галантном» и «комедийном» романе конца XVII столетия;

3) вопрос о философских корнях рококо и о соотношении этого искусства с Просвещением. Если прежняя негативная трактовка рококо исключала в нашей науке возможность связи этой литературы с просветительской, то теперь ученые констатируют очевидные факты их взаимодействия, хотя механизм его еще предстоит исследовать. Часто выяснению препятствует упрощенное понимание гедонизма рококо как философии бездумного и безумного наслаждения, своеобразного «прожигания» жизни. Между тем гедонизм искусства рококо полагает тягу к наслаждению лежащей в природе человека "естественной" потребностью счастья, смягчает суровый ригоризм старой морали, ставя на его место гуманную снисходительность к слабостям человека [54], протестует против религиозного ханжества, выдвигая в качестве нравственного критерия не божественный закон, а житейский здравый смысл. Именно в опоре на естественные потребности человеческой природы и в критике религиозной морали обнаруживаются органические связи идеологии просветителей и взглядов писателей рококо, хотя эти явления совсем не тождественны. Пафосом Просвещения было формирование и осуществление идеала [55], тогда как писателям рококо была близка мысль П. Валери: "Идеал - это манера брюзжать".

В основе художественного мироощущения рококо - осмысление тех новых общественно-политических и нравственно-психологических процессов, которые происходили в Западной Европе в начале XVIII столетия. Это - измельчание политических конфликтов (вместо драматически крупных событий - потрясений политической и военной жизни XVII века - множество мелких "стычек", локальных вон, политических компромиссов), углубляющее кризис "героического", "ветшание" феодальной системы; финансовые трудности при тяге общества к роскоши; сложная эволюция нравов и психологии общества, вырабатывающего критерии морали внутри себя самого и осознающего их двойственность, а порой и двусмысленность. Искусство рококо - создание светского, в высшей степени цивилизованного общества. "Метафизичнсти" барокко здесь нет места, рококо чуждо стремление ставить и разрешать "вечные" вопросы, оно стремится говорить о серьезном легко, непринужденно, изящно и остроумно, вырабатывает особый галантный стиль жизни, сочетающий утонченную культуру мысли, чувства и поведения. Литература рококо понимает себя как игру, приносящую радость и наслаждение, что не снимает ни остроты поднимаемых ею проблем - прежде всего проблем частного, интимного существования человека (но рококо свойственно и сведение всего существенного в человеческой жизни к интимному и частному), ни их актуальности, но рождает особую, неповторимую манеру их воплощения. Характерные черты этой манеры - игривость, мягкость, легкость, остроумие, скептицизм, изящество, интимность, искусство намека, тонкая гривуазность. Основной интерес литературы рококо направлен на постижение интимной психологии частного человека, на историю естественно-скандальных "заблуждений сердца и ума".

В литературе рококо существует своя система жанров - это "легкая поэзия", включающая и малые лирические формы, и галантно-эротические, часто с оттенком сатиры, поэмы, прозаические и стихотворные волшебные сказки, фантастические повести, комедии масок, социально-психологические романы.

Рококо неравномерно развивалось в разных западноевропейских странах. В Англии рококо появилось достаточно рано, в творчестве У. Конгрива, например, но не сформировалось в самостоятельно литературное направление. Однако рококо постоянно проникает в творчество отдельных английских писателей, взаимодействуя с другими художественными тенденциями: в поздних романах Дефо - с просветительскими, у А. Поупа, К. Честерфилда - с классицизмом, Л. Стерна - с сентиментализмом. В Германии рококо развивается дискретно: сначала (на рубеже XVII-XVIII веков) формируется ранняя литература рококо, а затем, уже во второй половине столетия, можно обнаружить зрелое рококо в творчестве Ф. Хагедорна, И. П. Уца, в лирике молодого Гете и в просветительской прозе Виланда. Наиболее активно и постоянно рококо развивается во Франции, где можно выделить три этапа:

1. 1690-1720-е годы. Раннее рококо, взаимодействующее и часто сливающееся с тенденциями других литературных направлений (с барокко - Лесаж, Прево, просветительским классицизмом - Монтескье и т.д.).

2. 1730-1740-е годы. Зрелое рококо, представленное социально-психологическими романами Мариво, Прево, Кребийона, театром Марево, поэзией Грессе и др. Тенденциями рококо отмечены в этот период некоторые произведения Вольтера, ему отдает дань Дидро (роман "Нескромные сокровища").

3. 1770-1790-е годы. Позднее рококо, которое, отступив в 50-60-е годы перед стремительным развитием сентиментализма, проявляет себя, разделяясь на своеобразные варианты - "сатирический" (Э. Парни, Ш. де Лакло) и "апологетический" (Луве де Куве, Казанова).

На первый взгляд кажется, что проблемы сентиментализма разработаны в нашей науке гораздо глубже, чем вопрос о литературном рококо. Однако даже в учебной литературе существуют различия в оценке сущности и эволюции этого направления, констатируются дискуссионные моменты теории сентиментализма. Так, некоторые специалисты видят в этом феномене не только литературное, но "идеологическое течение" [56], противопоставляющее себя идеологии Просвещения, другие не находят в понятии "сентиментализм" четкого и определенного содержания и полагают даже, что нецелесообразно выделять сентиментализм как отдельное литературное направление [57]. Одни подчеркивают в сентиментализме "культ чувства", другие настаивают на рационалистическом характере многих сентименталистических идеалов: одни считают сентиментализм явлением, существующим наряду с так называемым предромантизмом, лишь частично пересекающимся с ним [58], другие - некоей подсистемой предромантизма как самостоятельного течения в литературе XVIII столетия, третьи предполагают несостоятельной концепцию предромантизма как целостной художественной системе XVIII века [59] и т.д. Несогласованность изложения проблем поэтики сентиментализма даже в учебной литературе, по-видимому, является следствием того, что обобщающих работ о западноевропейском сентиментализме давно не появлялось в отечественном литературоведении.

Специалисты в основном говорят о более позднем, по сравнению с другими литературными направлениями XVIII века, возникновении сентименталистской литературы. В то же время следует предостеречь от отождествления момента рождения термина "сентиментализм" (таковым справедливо считают появление в 1768 году романа английского писателя Л. Стерна "Сентиментальное путешествие по Франции и Италии", хотя слово сентиментальный употреблялось и ранее) с моментом появления самого феномена сентиментализма. Как литературное направление сентиментализм вполне сформировался уже к 40-м годам XVIII века, но отдельные тенденции его начали появляться и ранее.

Социокультурный генезис сентиментализма - тот же, что и у рококо (общественно-политические сдвиги кона XVII столетия, разочарование в большой Истории, интерес к частному, приватному в человеческой жизни и т.д.), а его философским истоком называют сенсуализм. Кажется, однако, что сентименталистам особенно близки не столько размышления Д. Локка, отрицавшего, как известно, любые "врожденные идеи", сколько теория другого английского философа, Шефтсбери, считавшего нравственное начало лежащим в природе человека, разрабатывающего категорию "морального чувства", утверждавшего, что "мудрость скорее - от сердца, чем от ума". На этой почве возникает у раннего сентиментализма расхождение с рококо: "естественность" натуры человека трактуется не как ее "скандальность, а как потребность и возможность добродетельного поведения. Потому сентиментализм на своем первом этапе развития близок просветительским идеям воспитания человека, жизнестроительства, совершенствования мира, а полемический пыл направляет против снисходительно-двойственной морали рококо.

Возникновению просветительского варианта сентиментализма способствуют и его демократические симпатии, интерес к людям из третьего сословия, по существу впервые ставшим не комическими или сатирическими персонажами, а героями идиллической поэзии, "слезливой драмы", психологического романа, изображаемыми серьезно и сочувственно.

Тяготение к "идиллическому хронотопу" (М.М. Бахтин), меланхолические интонации, предпочтение тем "деревенской жизни", общения человека с природой содержат в себе потенции, органично ведущие к эволюции сентиментализма в сторону руссоистского варианта Просвещения, приводят, в конце концов, к полемике с просветительскими идеями прогресса цивилизации, усиливают упования сентименталистов уже не на чувство как "способ нравственного мышления", а не чувствительность, на противопоставленную рассудочности эмоциональность человека. Поздний "предромантический" сентиментализм питает интерес к иррациональному, загадочному в человеческой душе и в мире, так что появление так называемого "готического" романа, повести - не только свидетельство интереса к увлекательному приключенческому сюжету, но к миру таинственного, рокового, непознанного, т.е. всего того, что станет важнейшим предметом художественной рефлексии в романтической литературе XIX века.

Этапы преимущественного развития того или иного направления в пределах столетия, последовательность их смены для этой эпохи установить практически невозможно. Следует учесть к тому же, что некоторые идейно-художественные тенденции предшествующего этапа продолжают жить в следующую историко-литературную эпоху (например, барокко в Германии продолжает играть заметную роль).

Особое место занимают в литературной панораме столетия произведения, вбирающие в себя тенденции двух или более литературных направлений, обладающие некоей "смешанной" поэтикой. Наиболее показателен здесь распространенный в Германии и Франции жанр так называемого сентиментально-юмористического романа, родоначальником которого является английский писатель Л. Стерн. В жанровом облике такого романа сосуществуют тенденции поэтики сентиментализма и рококо. Такой же "смешанной" поэтикой, "универсальным методом" (А.А. Аникст) обладают и некоторые другие известные сочинения XVIII столетия - "Кандид" Вольтера, "Фауст" Гете и т.д. (см. подробнее о них в соответствующих разделах). Они лишний раз демонстрируют, что литературные направления XVIII века развиваются, эволюционируя, на протяжении всего столетия, сложно взаимодействуют друг с другом, то расходясь в полемическом пафосе, то неожиданно сливаясь, так что творческий метод того или иного писателя в конкретном произведении, этапа литературной истории всегда требует корректировки общей схемы, точного анализа индивидуальных особенностей и художественных задач. Учесть это необходимо при изучении конкретного художественного материла разных национальных литератур.

Литература для самостоятельного изучения

1. Аникст А.А. Теория драмы от Аристотеля до Лессинга. М., 1967.

2. Асмус В. Немецкая эстетика XVIII века. М., 1962.

3. Бахмутский В.Я. На рубеже двух веков // Спор о древних и новых. М. ,1985.

4. Век Просвещения. М.; Париж, 1970.

5. Гинзбург Л.Я. Литература в поисках реальности // Вопр. литературы. 1986. № 2.

6. Западноевропейская художественная культура XVIII века. М. ,1980.

7. История эстетики. Эстетические учения XVII-XVIII вв. М., 1964. Т. 2.

8. Культура эпохи Просвещения. М., 1993.

9. Михайлов А.Д. Роман Кребийона-сына и литературные проблемы рококо // Кребийон-сын. Заблуждения сердца и ума. М. ,1974.

10. Наливайко Д.С. Искусство: направления, течения, стили. Киев. 1981.

11. Нарский И.С. Пути английской эстетики XVIII века // Из истории английской эстетической мысли XVIII века. М., 1982.

12. Обломиевский Д.Д. Французский классицизм. М., 1968.

13. Проблемы Просвещения в мировой литературе. М., 1970.

14. Современные зарубежные исследования по литературе XVII-XVIII веков. М., 1981.

15. Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 1988.

16. Тураев С.В. Введение в западноевропейскую литературу XVIII века. М, 1963.

17. Тураев С.В. От просвещения к романтизму. М. , 1983.

18. Турчин В.С. Из истории западноевропейской художественной критики XVIII- XIX веков. М., 1987.

19. Хейзинга Й. Homo ludens. М., 1992.

20. Художественная культура XVIII века. М., 1974.

21. Шайтанов И.О. Мыслящая муза. М., 1989.

22. Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1989.

Контрольные вопросы

1. Расскажите о дискуссионных проблемах изучения литературных направлений XVIII века.

2. Современное состояние проблемы "просветительской поэтики". Как сочетаются в просветительской литературе идеологические и эстетические задачи?

3.Охарактеризуйте особенности классицизма XVIII века и его взаимодействие с Просвещением.

4. Каково идейно-художественное своеобразие рококо как литературного направления?

5. Как развивается в XVIII веке сентиментализм и какие его варианты вы знаете?

АНГЛИЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Приступая к изучению английской литературы XVIII столетия, надо вспомнить, что Англия - послереволюционная страна, дальше других продвинувшаяся к тому времени по пути становления буржуазной действительности. Это тем не менее не только не приглушило просветительских устремлений английских деятелей культуры, но, напротив, способствовало раннему появлению этих устремлений, обусловило серьезное влияние английской раннепросветительской мысли на европейскую. Поэтому целесообразно начать знакомство с западноевропейской литературой XVIII века именно через литературу этой страны.

Необходимо почувствовать, как в обществе, освобожденном от традиционной замкнутости, регламентации, возрастает интенсивность духовной, общественно-политической и культурной жизни. Это выражается, в частности, и в том, какую роль играют в Англии газетно-журнальные, публицистические жанры [60]. Очень важной особенностью английской культуры XVIII века было также то, что "англиканская церковь не противопоставляла себя Просвещению и в какой-то мере отвечала его идеалам веротерпимости" [61], что, благодаря характерному для Англии этой эпохи "постоянному перемещению классов", значительная часть англичан воспринимала и разделяла идеи и цели Просвещения.

Надо иметь представление о роли философских теорий XVIII века в становлении и эволюции новой литературы, причем не только Локка, Шефтсбери, Мандевиля, но и Д. Толанда, Беркли, Юма и т.п. В этом помогут источники, указанные в списке дополнительной литературы.

Исследователи обычно выделяют три этапа развития английской литературы в XVIII веке: 1690-1730; 1740-1750; 1760-1780-е годы. Традиционно они рассматриваются как этапы английского Просвещения, но надо обратить внимание на то, что на каждом из этих этапов развивается и непросветительская литература, что постепенно возрастает роль и антипросветительских тенденций. Целесообразно остановиться более подробно на характеристике каждого из этапов, выделяя наиболее сложные, узловые проблемы.

В первой трети XVIII века развивались своеобразные жанры - это публицистические и философские трактаты, памфлеты, эссе; это трагедии, комедии, поэмы и романы. Среди этого обилия особого внимания заслуживают эссе Аддисона и Стила, характерных фигур английской журналистики (некоторые из их очерков помещены в хрестоматии и в книге "Англия в памфлете". М., 1987). Отечественные ученые часто подчеркивают нравоучительный характер их эссеистики, причисляют писателей к просветительскому классицизму.

Познакомившись с тематикой, тональностью и стилем большинства эссе, публиковавшихся в "Болтуне", «Зрителе" (стоит обратить внимание и на поэтику заглавий этих журналов), можно согласиться с теми зарубежными исследователями, которые видят в эссе Аддисона и Стила пример английского рококо. Интерес к частным аспектам жизни, к "семейной" тематике, добродушно-ироническая интонация повествования, изящество миниатюрных зарисовок действительно вносят в эти произведения колорит прозы рококо. Однако в других, более традиционных жанрах - поэмах, трагедиях (Аддисон), комедиях (Стил) - писатели одновременно отдают дань эстетики классицизма.

Весьма значительно в литературном процессе первой трети века творчество "первого правильного поэта" А. Поупа. Желательно познакомиться с его произведениями не по хрестоматии, а непосредственно (см. рекомендованное издание в списке литературы). Интересно сопоставить теоретические положения "Опыта о критике" с "Поэтическим искусством" Буало, что поможет увидеть своеобразие английского классицизма XVIII века. Необходимо иметь представление и о сатирической поэме Поупа "Дунсиада". В этом существенную помощь окажет труд Т.Н. Васильевой "Александр Поуп и его политические сатиры (поэмы 20-40-х гг. XVIII в.)", в котором исследованы просветительские убеждения А. Поупа и стремление утвердить их в своем поэтическом творчестве. Желательно знать и об ироикомической поэме А. Поупа "Похищение локона", в которой "правильный" поэт отдал дань "прихотливо-капризной" поэтике рококо.

Однако ведущее место в литературе этого периода занимают такие известные писатели, как Дефо и Свифт. Не следует обольщаться тем, что с главными романами этих авторов - "Робинзон Крузо" и "Путешествие Гулливера" - большинство знакомо с детства. Необходимо вернуться вновь к этим произведениям, чтобы почувствовать их просветительскую проблемность, освоить творчество писателей в контексте напряженной литературно-публицистической жизни их эпохи.

Изучая творчество Д. Дефо, следует обратить внимание на многогранную деятельность писателя - журналиста, участника политической борьбы, создателя жанрово разнообразной прозы, на его эволюцию. Анализируя роман, принесший автору широкую известность и чтимый до сих пор среди классических произведений мировой литературы, полезно сравнить "Робинзон Крузо" с каким-либо испанским плутовским романом, чтобы почувствовать степень новаторства Дефо, познакомиться с жанровыми традициями "литературы путешествий", мемуаристики, увидеть механизмы их трансформации. Этот роман традиционно причисляют к произведениям "просветительского реализма". Однако обратите внимание, как основательно, в соответствии с просветительской тенденциозностью, трансформирует писатель реальный факт, положенный в основу романа (история Селькирка), насколько экспериментальной стала фабула романа, развертывающаяся в соответствии с заданной тенденцией, тезисом. При этом язык, стиль, композиция произведения отличаются не только естественностью [62], способствующей восприятию истории Робинзона как подлинной, но и ясностью, стройностью, продуманностью композиции, выявляющими классицистические начала прозы Дефо. Нельзя не учитывать и притчевого смысла романного сюжета, очевидной переклички истории Робинзона с излюбленным английскими романистами еще в эпоху Возрождения мотивом "блудного сына". Обратите внимание на то, что пребывание героя на необитаемом острове - вынужденное, герой не жаждет уединения, тоскует по людям и цивилизации, что замысел воплощения в образе Робинзона "естественного человека" отмечен известной двойственностью.

К тому же, как справедливо отмечают специалисты, история Робинзона - это еще и история развития человечества от варварства к цивилизации. Правы ученые, подчеркивающие, что Робинзон изолирован не от цивилизации, но от сложившихся общественных отношений, строит их сам и заново на принципах веротерпимости (см. историю колонии Робинзона). Необходимо осмыслить также и функцию образ Пятницы - другого варианта "естественного человека", проследить, как развивается в романе тема воспитания и обучения - одна из центральных в литературе Просвещения.

Для более полного представления о романном творчестве Дефо полезно познакомиться и с более поздними сочинениями писателя, примыкающими к традиции социально-психологического романа рококо ("Молль Флендерс", "Роксана"). Подумайте и над тем, действительно ли история "счастливой куртизанки" Роксаны так назидательно трагична, как об этом пишут наши литературоведы [63], какую функцию выполняют незавершенность фабулы, обманчивые перспективы дельнейшего развития событий. Важно учесть и суждения о романистике Дефо у исследователей теории романа как жанра, исторической поэтики романа - это позволит яснее представить то значение, которое имеет романная проза Дефо в жанровой эволюции романа Нового времени.

Приступив к изучению творчества Д. Свифта, необходимо вспомнить о просвещении как сложном и гетерогенном явлении. Первое, что бросается в глаза при знакомстве со взглядами Свифта, с его позиций, - это резкая критическая настроенность писателя по отношению к некоторым оптимистическим упованиям раннего английского Просвещения. Однако следует учесть, что при всем том Свифт яростно защищает просветительские ценности - религиозную терпимость, свободу, здравый смысл и т.д.

Необходимо знать об активной общественно-политической деятельности Свифта, о том, какую роль играли в Англии его памфлеты. Следует познакомиться с одним из лучших свифтовских памфлетов - "Сказка бочки", осмыслить поэтику заглавия книги, его структуру. Некоторые исследователи видят в памфлете "беспощадную критику католической церкви" [64], однако с такой точкой зрения трудно согласиться. Очевидно, что аллегорический рассказ о кафтанах и трех братьях, хотя и "ведется с позиций английского рационализма", тем не менее объективно перерастает в "борьбу с религиозным фанатизмом в любой его форме" [65].

Роман Свифта "Путешествия Гулливера" должен быть прочитан не в его адаптированном для детского чтения варианте, а полностью. Анализируя этот роман, следует помнить, что философско-фантастические "Путешествия" - своеобразная пародия на жанр мнимо-подлинных "книг о путешествиях", в том числе и на "Робинзона Крузо". Поэтому своеобразие героя Свифта полезно выяснять в сопоставлении с Робинзоном. Обратите внимание на то, что "положительность" Гулливера весьма относительна, степень ее существенно меняется в зависимости от страны пребывания персонажа. Главный герой свифтовского романа - некий "средний", обыкновенный человек, лишенный ярко выраженных качеств и потому способный меняться в соответствии с авторским замыслом. Другой необходимый объект для сравнений - Рабле. Хаотические, свободные метаморфозы великанов Рабле сменяются у Свифта точностью цифровых расчетов "масштабов" персонажей и предметов у лилипутов и великанов. Очевидны как памфлетно-критические, так и экспериментально-утопические намерения писателя в четырех частях его романа. Однако не следует отождествлять позицию Свифта с мизантропией и видеть в последней части романа - в стране "мудрых лошадей" - некий общественный идеал, который саркастический Свифт предлагает современникам. Следует ощущать степень авторской иронии, его дистанцированность от суждений созданного им персонажа, элемент повествовательной игры.

В поэтике романа Свифта несомненно сплетены разные художественные тенденции, среди которых не последнее место занимает и рококо. Следует осознать значение произведения в развитии жанра философской повести XVIII века, в эволюции английской сатирической традиции. В этом поможет обращение к исследованиям, указанным в списке дополнительной литературы.

Анализируя второй этап развития английской литературы, можно заметить безусловно ведущее место романного жанра, однако нельзя не упомянуть и о развитии раннесентименталистской поэзии (Томсона, Коллинза, Юнга), и о важных жанровых поисках английских драматургов (мещанские драмы Лилло, сатирические комедии Филдинга, классицистические трагедии Томсона). Необходимо осознавать, что социокультурный и собственно литературный контекст, в котором происходило становление зрелого английского романа эпохи, был разнообразен и динамичен, что этот роман жил и развивался в атмосфере бурной литературной полемики, в переплетении художественных тенденций - классицистических, рококо, сентименталистских, в соотношении с эволюцией просветительских воззрений и их критики. Все это обусловило универсально-обобщающий характер и проблематики, и поэтики английского романа этого этапа.

В учебниках, да и в некоторых исследованиях о жанре романа XVIII века, основное внимание уделено романистики Филдинга. Следует знать, однако, что не меньшую роль в истории романной прозы этой эпохи сыграл С. Ричардсон. Романы этого писателя, пользовавшиеся необычайным читательским успехом у современников не только в Англии, но и в других странах, в том числе в России, были затем забыты или высмеяны. Своеобразный ренессанс интереса к Ричардсону на Западе - интереса читательского и исследовательского - до сих пор почти не коснулся отечественных специалистов. Этому в значительной степени мешает отсутствие новых современных переводов многотомных ричардсоновских романов. Можно познакомиться, однако, с небольшими фрагментами "Памелы", "Клариссы" и "Грандисона", помещенными в хрестоматии.

Ричардсон - один из тех романистов, которые раскрыли богатые возможности эпистолярной формы романа в разработке художественного психологизма, которые способствовали становлению просветительского сентиментализма в полемике с прозой рококо, популярной в Англии в первой трети века. Обратите внимание на то, что традиции пуританского морализма органично соединяются у Ричардсона с этическими идеями Просвещения, что его героям не чужда просветительская рефлексия.

В результате анализа основных проблем, связанных с творчеством Г. Филдинга, надо иметь представление о разнообразии его литературного наследия, об эволюции писателя и как драматурга, и как романиста. Но главное внимание должны привлечь, конечно, романные сочинения Филдинга. Исследователи отмечают важность оригинального использования писателем опыта испанского плутовского романа, "Дон Кихота" Сервантеса, но здесь хотелось бы подчеркнуть и то, что в большой мере романное творчество Филдинга питается полемикой с Ричардсоном. Ему приписывают пародийный роман "Шамела", он создает "Приключения Джозефа Эндрюса", заглавный герой которых - "брат" ричардсоновской Памелы, ему, наконец, принадлежит своеобразная стилизация под сентименталистский ричардсоновский роман "Амелия".

Просветительскому сентиментализму Ричардсона Филдинг противопоставляет роман, в котором творчески переработаны теоретические воззрения барочных и прециозных романистов XVII века (западные ученые провели интересные сопоставления теории романа у М. де Скюдери и Филдинга), в котором находят выражение проблематика, мотивы, приемы социально-психологического романа рококо. "История Тома Джонса" обращается к популярной в романистике рококо теме "найденыша", трансформирует фабулу барочного романа "героического путешествия" в роман "большой дороги", позволяющий воссоздать широкий социальный и исторический фон современной действительности, данный прежде всего под углом интереса к частной жизни и ее нравственно-психологическим коллизиям.

Следует обратить внимание на так называемые "теоретические" главы романа, в которых Филдинг развивает поэтологические принципы "комического эпоса". Необходимо понять универсально-концептуальное значение разнообразных форм комического в романе Филдинга, проследить, как проявляется в авторской интонации ирония по отношению к изображаемой романной деятельности, и к персонажам, и к самому себе - рассказчику.

Полезно было бы осмыслить параллели между портретами героев романа и рисунками английского художника рококо современника Филдинга Хогарта, которого писатель сам так часто вспоминает. Подумайте над тем, как развертывается и чем завершается история Тома Джонса, в какой мере житейская удача героя, благополучная развязка - результат его собственных усилий, его добрых дел, как утверждают некоторые специалисты [66], а в какой - счастливая случайность, обрисованная с определенной долей иронического скепсиса.

Совершенно справедливо утверждение, что специфика сюжетного развития "Истории Тома Джонса" выводит ее "за пределы рационалистической схемы просветительского романа" [67]. Осмыслить роль и значение творчества Филдинга в дальнейшей эволюции романной прозы поможет дополнительная литература, указанная в списке.

Следует уделить внимание и творчеству младшего современника Филдинга - Т. Смоллета. В его романах 40-х годов ощутим и опыт плутовского романа, и романистики Филдинга, но одновременно присутствует полемика с добродушно-оптимистическими взглядами последнего на природу человека. Смоллет - автор более резко и мрачно сатирический, пессимистический. Необходимо знать и о том, что в романах 50-70-х годов Смоллет сближается с "готическим романом", с сентименталистским эпистолярным романом, что творчество его не связано лишь с одним литературным направлением и преломляет в себе многообразие художественных тенденций эпохи.

Останавливаясь на характеристике третьего этапа развития литературы в Англии XVIII века, надо иметь в виду, что сентиментализм, набиравший силу в этот период (и в поэзии - Голдсмит, Бернс, и в романе - тот же Голдсмит, Стерн) - не единственная, хотя и доминирующая художественная тенденция времени. Он предстает здесь внутренне дифференцированным - сохраняются просветительски-сентименталистские черты, например, в романе Голдсмита "Векфильдский священник", но набирает силу и "предромантический" сентиментализм (ср. "готический" роман или "Человек чувства" Маккензи). Сохраняет свое значение и поэтика английского рококо - в драматургии Голдсмита, Шеридана. В романе Голдсмита "Гражданин мира" поэтика просветительского романа и романа рококо вполне органично сосуществуют, а романистика Стерна дает пример художественного синтеза рококо и сентиментализма.

В учебной литературе обычно говорится о Стерне как о крупнейшем английском сентименталисте, с ним едва ли не связывают само появление этого феномена в литературе. Однако полезно знать, что многие зарубежные исследователи, в том числе и английские, причисляют Стерна к рококо, а не к сентиментализму. Возможно, крайности приведенных суждений сами по себе свидетельствуют об их неадекватности творческим намерениям автора сентиментально-юмористических романов. Необходимо внимательно вчитаться в текст "Тристрама Шенди" и "Сентиментального путешествия", понять особенности философско-художественной полемики писателя с Д. Локком, его новаторство в области романного повествования.

Обратите внимание на сознательное разрушение рассказчиком хронологической последовательности событий, на виртуозно представленную картину причудливого, ассоциативно-хаотического развития авторской мысли, так что привычные фабульные схемы романа XVIII века - жизнеописание героя от своего собственного лица ("Тристрам Шенди"), история путешествия персонажа ("Сентиментальное путешествие") - пародийно-полемически преображаются Стерном. Важно понять особенности характерологии в романах писателя, осмыслить принципы обрисовки героя - "чудака" и его функцию в сюжетном развитии произведения.

Соединение чувствительности и иронии, меланхолии и игры, слезливости и скептико-юмористической тональности являются выражением достигнутого Стерном своеобразного равновесия между поэтикой рококо и сентиментализмом; полемический пафос писателя направлен на просветительские штампы, на "предрассудки" Просвещения, и в этой полемике идейно-художественные позиции позднего рококо и сентиментализма сближаются.

Заслуживает специального внимания и поэзия Р. Бернса. Следует предостеречь от упрощений оценки его стихотворений как "реалистических", необходимо почувствовать в них поэтику сентиментализма, с ее фольклорной основой, соединением простоты и высокого мастерства, юмора и лиризма и т.д. Подумайте над кругом излюбленных поэтических тем Бернса - темы "честной бедности", поэтической влюбленности, тонкого восприятия природы и т.д. Большую пользу принесет обращение к сборнику параллельных - английских и переводных - текстов стихотворений Бернса (см. список литературы). Сравнение поможет глубже оценить талантливые переводы Маршака, сделавшие стихотворения Бернса фактом русской поэзии [68].

Литература для самостоятельного изучения

1. Англия в памфлете. М., 1988.

2. Бернс Р. Избранное. М., 1984.

3. Бернс Р. Стихотворения. М., 1982.

4. Дефо Д. Молль Флендерс. М., 1978.

5. Дефо Д. Робинзон Крузо. История полковника Джека. М., 1974.

6. Дефо Д. Роксана. М. ,1974.

7. Поуп А. Поэмы. М., 1988.

8. Свифт Д. Сказка бочки. Путешествия Гулливера. М., 1976.

9. Смоллет Т. Путешествия Хамфри Клинкера. Голдсмит О. Векфильдский священник. М., 1972.

10. Стерн Л. Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентельмена. Сентиментальное путешествие по Франции и Италии. М., 1968.

11. Фантастические повести. Уолпол. Казот. Бекфорд. Л., 1967.

12. Филдинг Г. Избранные сочинения. М., 1989.

13. Филдинг Г. История Тома Джонса, найденыша. М., 1973.

14. Филдинг Г. Комедии. М., 1949.

15. Шеридан Р. Драматические произведения. М., 1956.

16. Аникст А.А. Даниель Дефо. М., 1957.

17. Атарова К.Н. Лоренс Стерн и его "Сентиментальное путешествие". М., 1988.

18. Васильева Т. Александр Поуп и его политическая сатира. Кишинев., 1979.

19. Дейч А.А. Свифт и его "Путешествия Гулливера" // Дыхание времен. М., 1974.

20. Дубашинский И.А. "Путешествие Гулливера" Д. Свифта. М., 1969.

21. Елистратова А.А. Английский роман эпохи просвещения. М., 1966.

22. Елистратова А.А. Роберт Бернс. М., 1957.

23. Елистратова А.А. Генри Филдинг. М. ,1954.

24. Жанровые разновидности романа в зарубежной литературе XVIII-XX веков. Киев; Одесса. 1985.

25. Кагарлицкий Ю.И. Театр на века. Театр эпохи Просвещения. М., 1987.

26. Колесников Б.И. Роберт Бернс. М., 1967.

27. Лабутина Т.Л. У истоков современной демократии. М., 1994.

28. Левидов М. Путешествие в некоторые отдаленные страны, мысли и чувства Д. Свифта. М., 1986.

29. Маршова Н.М. Шеридан. М., 1978.

30. Муравьев В. Путешествие с Гулливером. М., 1986.

31. Муравьев В.Р. Д. Свифт. М., 1968.

32. Муравьев М.А. Дефо. М., 1960.

33. Райт-Ковалева Р. Роберт Бернс. М.,1965.

34. Роджерс П. Генри Филдинг. М., 1984.

35. Сидорченко П. Алексанр Поуп. В поисках идеала. М., 1987.

36. Соколянский М.Г. Западноевропейский роман эпохи Просвещения. Киев; Одесса. 1983.

37. Соколянский М.Г. Творчество Генри Филдинга. Киев, 1975.

38. Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 1988.

39. Урнов Д.М. Дефо. М., 1977.

40. Урнов Д.М. Робинзон и Гулливер. М., 1973.

41. Шайтанов И.О. Мыслящая муза. М., 1989.

42. Шервин О. Шеридан. М., 1978.

Тематика контрольных работ

В отличие от большинства художественных текстов литературы XVII века, произведения западноевропейской литературы XVIII века, входящие в программу, весьма значительны по объему. Поэтому представляется целесообразным дать студентам не тестовые задания, а предложить темы для контрольных работ, в которых узловые проблемы поэтики тех или иных произведений могут быть проанализированы более тщательно и подробно.

1. Сравнительная характеристика художественного воплощения темы «морского путешествия» в романах Дефо «Робинзон Крузо» и Свифта «Путешествия Гулливера».

2. Особенности нравоописания в романах Ричардсона и Филдинга («Если ты хочешь познать нравы человеческого рода, тебе довольно и одного дома» - эпиграф к «Клариссе» Ричардсона; «Видел нравы многих людей» - эпиграф к «Тому Джонсу» Филдинга).

3. Своеобразие использования традиции эпистолярного романа в «Путешествии Хамфри Клинкера» Смоллета.

4. Проблемы типологии английского сентименталистского романа (сравнительная характеристика «Векфильдского священника» Голдсмита и «Сентиментального путешествия» Стерна).

5. Основные особенности «стернианского» типа повествования (идейно-художественный анализ романа «Жизнь и мнения Тристрама Шенди»).

6. Особенности сентиментализма в поэзии Р. Бернса (анализ стихотворений по выбору).

7. Специфика поэтики комического в комедии Шеридана «Школа злословия».

8. Жанровое своеобразие английского готического романа и проблема предромантизма.

Контрольные вопросы

1. Охарактеризуйте особенности развития английской литературы XVIII века и обоснуйте ее периодизацию.

2. Каковы основные особенности английского Просвещения?

3. Как развиваются основные литературные направления в Англии XVIII столетия?

4. Творчество Д. Дефо и историко-литературное значение его романов.

5. Проблематика и поэтика романа Дефо «Робинзон Крузо».

6. Основные этапы творчества Д. Свифта.

7. Специфика сатирического метода Свифта в памфлете «Сказка бочки».

8. Особенности сюжета и образной системы в романе Свифта «Путешествия Гулливера».

9. Охарактеризуйте жанровое своеобразие и роль романов Ричардсона в литературном процессе XVIII века.

10. Творчество Г. Филдинга (проблематика, жанры, эволюция).

11. Проблематика и поэтика романа Филдинга «История Тома Джонса».

12. Общая характеристика поэзии английского сентиментализма.

13. Жанровые особенности романистики Смоллета и ее место в эволюции английского романа XVIII века.

14. Новаторство романов Л. Стерна, их поэтика и своеобразие художественно-философской проблематики.

15. Определите особенности лирического героя поэзии Р. Бернса.

ФРАНЦУЗСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Понять своеобразие историко-литературного развития во Франции XVIII века можно, лишь если учесть наблюдения и выводы новых исследований по истории, философии, экономике этой страны, появившихся в последнее время (см. список дополнительной литературы). Прежде всего стоит обратить внимание на то, что отождествление всей культуры и литературы XVIII века во Франции с просветительской определяло особенности датировки эпохи: в отличие от Англии первые значительные приметы Просвещения появляются лишь в 1720-е годы, к тому же до 1715 года продолжалось правление Людовика XIV, и на первый взгляд, конец царствования - удобная хронологическая веха.

Однако известный французский историк М. Блок не без основания называет такую датировку одной из «вошедших в привычку нелепостей» [69]. Историко-политическая, общественно-экономическая, культурная жизнь Франции на рубеже XVII-XVIII столетий изменилась столь существенно, что это произвело некую «социальную революцию», как называют ее западные специалисты, преобразило духовный облик общества. Надо знать о значении отмены Нантского эдикта во Франции в 1685 году, ибо не только социально-политические, но и культурные последствия этого шага королевской власти были чрезвычайно важны. Необходимо усвоить значение философских и политических воззрений английских мыслителей (в первую очередь Локка), научных концепций (Ньютона) в формировании новых идейно-философских исканий во Франции. Однако нужно помнить, что для становления новой литературы огромное значение имел непосредственный опыт национальной истории, опыт действительности.

Специалисты подчеркивают, что абсолютная монархия во Франции переживает глубокий кризис в XVIII веке, но нужно ощущать двойственные последствия этого кризиса в сфере культуры - разочарование в официальной Истории, в патетике и героике, «отрезвление» от «гипноза великого царствования» (А. Якимович) создавали благоприятную почву для развития духа критицизма, столь характерного для Просвещения. Рекомендуем обратить внимание не только на то, что просветительские программы во Франции были порой наиболее радикальными среди других национальных типов Просвещения [70], но и на то, что французское Просвещение было чрезвычайно разнообразным, что просветительские идеи порой разделяли и аристократические, дворянские круги [71], что, как и в английской, во французской литературе можно обнаружить сложную картину взаимодействия и полемики различных литературных направлений.

В развитии французской литературы XVIII века целесообразно выделить следующие три этапа: 1690-1720-е годы; 1730-1760-е годы; 1770-1790-е годы. Следует знать подробную характеристику каждого из этапов, а не только познакомиться с отдельными произведениями отдельных писателей столетия.

Первая треть XVIII века во Франции характеризуется прежде всего активным формированием поэтики рококо - в прозе (романы, повести-сказки), в поэзии (Шолье, Лафар). В области драматургии наряду с отчасти эпигонским, непросветительским «барочным» классицизмом Кребийона-старшего, с комедией Реньяра, соединяющей в себе тенденции классицизма и раннего рококо, возникают новаторские сатирические пьесы А.Р. Лесажа, любовно- психологические и философско-утопические комедии П. Мариво, также связанные с художественным видением и стилистикой рококо. Но в это же время появляются и раннепросветительские трактаты, и разнообразная публицистика, и эссеистика и т.д.

В традиционной программе курса истории зарубежной литературы XVIII века нет специальных вопросов о творчестве П.К. Мариво. Между тем наследие этого поэта, драматурга, эссеиста и романиста столь значительно и характерно для изучаемой эпохи, что настоятельно рекомендуем познакомиться с ним. Писатель рококо (впрочем, соединяющий с его поэтикой в своих произведениях и определенные тенденции просветительского классицизма, и некую чувствительность, предвещающую сентиментализм), Мариво проявляет себя как талантливый жанровый экспериментатор и тонкий психолог. Тем, кто серьезно интересуются историей французской литературы XVIII века, предлагается познакомиться с замечательным социально-психологическим романом «Жизнь Марианны».

Роман Мариво опирается на жанровый опыт «высокого» и «низкого» романов барокко, снимая их антиномию, на роман Лафайет, а также использует приемы мемуаров и романов-псевдомемуаров, популярных в начале столетия. Это позволяет автору создать тонкое и психологически достоверное изложение жизни от лица самой героини, обращающейся к подруге. Особая манера повествования, воспроизводящая стиль светской устной болтовни и получившая название «мариводаж», замедляет движение фабульных событий, останавливая внимание читателя на разнообразных оттенках психологии персонажа. Тем самым значительно переосмысливаются «романические» клише, которые входят в исповедь Марианны (фабульные - нападение разбойников, ребенок-найденыш и т.п.; психологические - «верный» любовник, «коварный» соблазнитель и т.п.). Творчество Мариво-психолога окажет существенное воздействие не только на современников (Ричардсон, Стерн, Ш. Де Лакло), но и на писателей следующей эпохи (Мюссе, Пушкин) [72].

Из обширного наследия А.Ф. Прево в программу курса вошло произведение, единодушно признаваемое шедевром французской психологической прозы, - «Манон Леско». Но нужно знать, что Прево был популярным и плодовитым романистом своей эпохи, что первоначально рассматриваемый роман представлял своеобразную «приставную» историю к последнему тому многотомных «Записок знатного человека, удалившегося от света» - некоей энциклопедии увлекательно-романического, соединяющей в себе традиции барочной прозы, раннего рококо и сентиментализма. Для Прево важно, чтобы его новое сочинение было связано с романом, уже получившим признание читателя, однако уже в XVIII столетии «Манон Леско» обрела самостоятельную литературную жизнь. Обратите внимание на поэтику полного заглавия романа, подумайте, в чем состоит его функция. Считаем необходимым предостеречь как от недооценки роли образа кавалера де Грие в романе, от чьего имени ведется рассказ и чей нравственно-психологический конфликт составляет основу развертывания сюжета, так и от наметившейся в некоторых работах тенденции к упрощению, выпрямлению образа Манон Леско (очевидно в полемике с романтической поэтизацией «непостижимой Манон») [73]. Вдумчивое чтение текста позволит убедиться в объективной, очевидной не только для де Грие, но и для рассказчика-посредника его истории, других персонажей романа, очаровании облика Манон, не имеющего ничего от «обаяния порока». Прево безусловно намечает в романе проблему любви к недостойной, воссоздает силу и причудливость чувства, не подвластного разумной воле. Но параллельно писатель ведет полемику с традиционной моралью, показывая противоестественное сочетание в ней искреннего ригоризм а с ханжеством и тайным попустительством пороку. Более того, как писателя рококо Прево «интересует не борьба добра со злом, а неуловимое их слияние» [74], разрешение конфликта возможно для автора на пути компромисса между требованиями человеческой природы и законами общества. Полезно сравнить «Манон Леско» с «другим шедевром» Прево, как его называют специалисты, - небольшим романом «История одной гречанки» (издан в серии «Литературные памятники», см. список литературы), в котором тема загадочности женщины и силы любовного чувства предстает несколько в ином ракурсе [75]. При изучении творчества А.Р. Лесажа следует иметь в виду, что если в нашем литературоведении творчество писателя традиционно относят к просветительскому или предпросветительскому реализму, то в западной критике Лесажа обычно относят к писателям рококо. Необходимо подчеркнуть, что Лесаж - «переходная» фигура в литературном процессе названного периода. В комедиях он трансформирует традиции мольеровского театра, в романе - преображает художественный опыт испанского плутовского романа. В комедии «Тюркаре» Лесаж высмеивает не некий один нравственно-социальный тип, сатирически гиперболизированный, как у Мольера, а разоблачает современное общество в разнообразии сословно-профессиональных обличий, рисует картину всеобщего морального разложения, затрагивающего и аристократические, и буржуазные круги, и слуг. Тема «мещанина во дворянстве», давно лишенного своеобразного комплекса неполноценности, придающего мольеровскому Журдену обаяние и вызывающего сочувствие, воплощена у Лесажа в отталкивающем образе откупщика Тюркаре. Сатира Лесажа при этом сознательно акцентирована на нравственно-психологических аспектах частной жизни героев как сфере, в которой социальное яснее всего проявляется. Правомерно поэтому видеть здесь не узость критики Лесажа, как об этом иногда пишут, а ее специфику.

Обращаясь к анализу романа Лесажа «Жиль Бласа», следует, вспомнив испанский плутовской роман, почувствовать особую жанровую природу этого произведения. Неправомерно считать «Жиль Бласса» только повторением или даже только завершением плутовской романной традиции XVII века. Исследователи справедливо указывают на жанровые перспективы лесажевского романа, однако хотелось бы обратить внимание, что это в первую очередь перспективы развития социально-психологического романа рококо, а в поэтике и проблематике романа Лесажа есть многое, что сближает его с романами Мариво и Прево. Помимо непросветительской литературы первой трети века во Франции формируется и литература просветительская. Одним из зачинателей просветительского движения на этом этапе был Ш.Л. Монтескье, автор блестящих работ по различным проблемам науки, политики, философии и романа «Персидские письма» - «подлинного манифеста эпохи Просвещения», по словам одного из зарубежных ученых. Необходимо осмыслить художественное своеобразие «персидской» темы в романе, особенности эпистолярного повествования, специфику взаимодействия просветительской поэтики и поэтики рококо. В этом поможет обращение к дополнительной литературе.

Расцвет просветительского движения во Франции приходится на следующий этап литературного развития. Из обширного круга литературных созданий 30-50-х годов в программу вошли лишь наиболее значительные просветительские произведения крупнейших писателей, а с наследием Вольтера, например, знакомство предусмотрено в очень небольшом объеме. Но следует все же знать о реальном масштабе творчества писателя (о котором великий романтик Гюго позднее скажет: «Он не человек, а век»), о силе воздействия его философских, общественно-политических воззрений, самой его личности на современников, увидеть в Вольтере одну из самых емких, разносторонних и характерных фигур французского Просвещения, своеобразный символ эпохи.

В конце XVIII - начале XIX века складывается понятие «вольтерианство», которое обозначает не столько литературное (как позднее «байронизм», например), сколько общественное явление, отражающее широкий, на разных уровнях осуществленный процесс восприятия Вольтера - от радикального «революционного» до аристократического вольтерианства (салонной свободы суждений и нравов).

Надо иметь представление о системе взглядов Вольтера на природу и общество, оценить гражданский пафос его борьбы с религиозным фанатизмом и, с другой стороны, его полемику с атеизмом, разобраться в эстетических воззрениях писателя, проникнуть в природу вольтеровского остроумия и иронии. Особое внимание следует уделить особенностям пантеизма философа, его концепции «просвещенного короля», высокой оценки разума и здравого смысла (но и уважения, и внимания к чувству), отношению к науке и цивилизации, его полемике с Руссо по этому вопросу.

Знакомясь с основными этапами творчества Вольтера, необходимо помнить, что его эволюция тесно связана с развитием просветительских взглядов, общественной публицистической деятельностью. На первом этапе творчества в художественных произведениях Вольтера преобладают тенденции просветительского классицизма, на втором и третьем - рококо и классицизма. Рекомендуем внимательно изучить проблемы и образы драматургии Вольтера («Магомет», «Заира»), где отчетливо проступает просветительская программа писателя.

Анализируя идейно-художественные особенности ироикомической пародийной поэмы Вольтера «Орлеанская девственница», важно увидеть, что критика автора направлена прежде всего против церковной легенды о Жанне д'Арк, служащей целям феодально-клерикальной реакции, но отчасти разрушает и значение этого образа как национальной героини. Важно отметить особенности рококо в поэтической ткани поэмы - иронико-скептическую интонацию, фривольную игру и т.д.

Особенно важно уяснить своеобразие жанра философской повести Вольтера - рационалистическую заданность сюжета, своеобразную тезисность основного конфликта, развертывание которого полемически направлено против определенного философского положения, представления (против теории предустановленной гармонии Лейбница - Поупа в «Кандиде» или против концепции неизвращенного цивилизацией «естественного» дикаря в «Простодушном»), иллюстративность сюжетных ситуаций и образов, сатирический пафос, классицистическую обобщенность характеров, орнаментальную прихотливость фабулы, скептико - ироническую тональность и т.д.

Особое внимание необходимо уделить повести «Кандид», по мнению многих - лучшему образцу философско-художественной прозы Вольтера. Анализируя произведение, можно увидеть, что подчеркнута условная, сгущенно-«романическая» (т.е. полная невероятных, «книжных», «романных» приключений) фабула повести содержит в себе одновременно довольно много параллелей-аллюзий на те или иные современные читателям XVIII столетия и вполне реальные обстоятельства, вводит в повествование наряду с вымышленными и реальные лица. Художественная задача Вольтера - двойная; он не только смеется над экстравагантностями жанра романа, но отвергает логикой развертывания судьбы персонажей определенный философский тезис. Исследователи обычно подчеркивают критический характер стремительно-орнаментального обозрения действительности, которое составляет основное содержание «Кандида», и уделяют особое внимание описанию Эльдорадо, понимая его как образ идеальной утопической страны. Подумайте, не создает ли здесь Вольтер скорее пародию на подобные утопии, в чем функция не просто сказочного, но некоего призрачного колорита Эльдорадо, отчего государственное устройство этой страны описано туманно и кратко и т.д. Важно осознать глубину и сложность конечного вывода, сделанного главным героем повести. «Необходимость возделывать наш сад» - не только скептико-ироническое житейское суждение, а философское умозаключение, предполагающее умение человека «не уклоняться от наших проблем, а делать все возможное для их решения» [76].

Чрезвычайно важно, характеризуя особенности литературного процесса середины столетия, знать об огромной роли в развитии Просвещения «Энциклопедии» - «важнейшего символа духа Нового времени» [77], о деятельности Дидро и других энциклопедистов (Гельвеций, Гольбах, д'Аламбер). Необходимо осмыслить главную цель Дидро - редактора «Энциклопедии», понять, почему это издание требовало не только эрудиции и трудолюбия, но гражданского мужества. Важно подробно и внимательно проанализировать взгляды Дидро. Это поможет понять, почему за писателем закрепилась репутация самого диалектического мыслителя Просвещения [78].

Необходимо познакомиться с теорией драматургии Дидро и обратить внимание на то, что его полемика с эстетикой классицистического театра XVII столетия не выходит за рамки рационалистической теоретической мысли. Необходимо сопоставить теоретические положения эстетики театра у Дидро с его драматургической практикой, почувствовать близость драм Дидро к сентименталистскому театру.

Важно отметить и динамическую эволюцию Дидро-романиста от рококо («Нескромные сокровища») к просветительскому сентиментализму («Монахиня»), а затем - к сентиментально-юмористическому роману, в поэтике которого сливаются художественные тенденции сентиментализма и рококо («Жак-фаталист»).

Надо прочесть и проанализировать роман «Монахиня», оценить остроту социальной критики автора, его последовательное неприятие монастырской жизни как противостоящей природе человека. Важно обратить внимание на сопряжение подлинного факта (история реальной монахини) и глубокого художественного обобщения, на сочетание открытой проблемности, тенденциозности, экспериментальной «выстроенности» сюжета со стремлением к естественному и психологически достоверному повествованию, на заботу о подлинности, «жизненности» истории героини (ср. фабулу «Монахини» с откровенно условно-романической фабулой вольтеровского «Кандида», например), на эмоциональную экспрессию мемуара-исповеди героини и ее интеллектуализм, не превращающий, однако, Сюзанну в персонаж - рупор авторских идей.

Своеобразие литературного процесса во Франции последней трети века в значительной степени определяется общественно-философской позицией и литературным творчеством Ж.-Ж. Руссо, властителем дум большинства французов в этот период. «Секрет популярности Руссо заключался в том, что созданный им идеал оказался наиболее демократичным и, следовательно, наиболее понятным большинству членов тогдашнего французского общества» [79]. Руссо занимает особое место в просветительском движении. Его полемические выпады не только против Вольтера (спор этих писателей достаточно известен в истории литературы и общественной мысли), но и против Гольбаха, Ламетри, Гельвеция, Дидро заставляют некоторых исследователей выводить Руссо за рамки просветительского движения. Однако права Т. Длугач, замечающая в связи с этой проблемой, что Просвещение создавало внутри самого себя ситуацию оппозиции и полемики [80]. Зная периодизацию творчества писателя, надо тщательно проанализировать специфику философских, социально-политических и исторических взглядов Руссо, иметь представление о его трактатах, особенно о знаменитом «Общественном договоре», разобраться в том, как понимает Руссо «естественное состояние», каковы его претензии к цивилизации, что понимает писатель под гарантией прав граждан и т.п.

Особого внимания заслуживает философский роман-трактат о воспитании «Эмиль». Знакомство с этим произведением не входит в обязательную программу курса, но оно позволит многое прояснить во взглядах Руссо. Это произведение внесло много нового в историю педагогических идей, в теорию педагогики XVIII-XIX веков. Руссо детально разрабатывает вопрос о путях формирования личности на основе развития природных задатков, трудового воспитания, близости к природе. В то же время писатель уповает на благое воздействие на ребенка изоляции от гражданского общества, ограничения интеллектуального развития (единственные, доступные для чтения Эмиля книги - Библия и «Робинзон Крузо»).

Необходимо уяснить понятие «руссоизм», учесть разное истолкование этого понятия и неоднозначные попытки его реализации последователями Руссо.

Раскрывая новаторство Руссо в создании сентименталистского романа-исповеди («Исповедь»), обратите внимание на специфику автобиографизма в произведении, на подчеркнутый интерес автора к своему внутреннему миру, к самоанализу, к эмоциональной сфере и в то же время меткое критическое изображение французского общества XVIII века. Подумайте, отчего для одних читателей «Исповедь» - одна из самых беспощадно искренних книг XVIII столетия, для других же - образец самолюбования и лицемерного самооправдания, есть ли основания для обеих, хоть и столь противоположных точек зрения, в произведении.

Очень важно прочесть роман Руссо «Юлия, или Новая Элоиза», осмыслить его своеобразие. Надо вспомнить героиню средневековой трагической истории любви Элоизы и Абеляра, чтобы понять такое название. Необходимо сопоставить эпистолярную прозу Руссо с другими произведениями в письмах, которые уже нам знакомы (эпистолярные романы Ричардсона, Смоллета), понять, какова основная функция такого способа повествования. Обратите внимание на открытую проблемность романа, на социально-психологический смысл основного конфликта, на критику сословного неравенства и прославления истинной добродетели пламенных душ. Как и Ричардсон, Руссо сочетает в эпистолярном романе просветительскую проблематику с поэтикой сентиментализма. Подумайте, однако, в чем расхождение между героями, романными коллизиями у Ричардсона и Руссо. Проследите, как социальное объяснение духовной драмы Юлии и Сен-Пре, их близких сливается с подробным анализом их нравственно-психологических переживаний, как критицизм объединяется с элементами патетического прославления программных героев, в чем своеобразие морализации в романе. Подумайте, какие черты сентименталистской прозы Руссо подготавливают романтизм во Франции и как соотносится романное творчество последователей Руссо - Бернардена де Сен-Пьера, Мерсье, с одной стороны, и Шодерло де Лакло, Ретифа де ла Бретона - с другой, с проблематикой и поэтикой «Новой Элоизы».

Удовольствие доставит знакомство с еще одним важным художественным явлением последнего периода развития французской литературы XVIII века - лучшей драмой трилогии Бомарше о Фигаро «Женитьбой Фигаро». Эта пьеса органично соединяет остроту просветительской проблемности, критицизм и изящество, иронию, увлекательность комедии рококо. Следует одновременно усвоить основные вехи творческой эволюции Бомарше, влияние драматургии писателя не только на историю литературы, но и музыки (Моцарт, Россини), проследить историю сценических постановок пьес Бомарше. В этом помогут работы искусствоведов, театроведов, указанные в списке литературы.

Литература для самостоятельного изучения

1. Бомарше П. Драматические произведения. Мемуары. М., 1971.

2. Вольтер П. Орлеанская девственница. Магомет. Философские повести. М., 1971.

3. Вольтер П. Стихи и проза. М., 1987.

4. Вольтер П. Эстетика. М., 1974.

5. Дидро Д. Монахиня. Племянник Рамо. Жак-фаталист. М., 1973.

6. Дидро Д. Нескромные сокровища. М., 1992.

7. Дидро Д. Эстетика и литературная критика. М., 1980.

8. История в энциклопедии Дидро и д'Аламбера. Л., 1978.

9. Лесаж А.Р. Приключения Жиль Бласы из Сантильяны. Л., 1958.

10. Мариво П.К. Жизнь Марианны. М., 1968.

11. Мариво П.К. Удачливый крестьянин. М., 1972.

12. Мерсье Л.С. Год 2440. Л., 1977.

13. Монтескье Ш.Л. Персидские письма. М., 1956.

14. Прево А.Ф. История кавалера де Грие и Манон Леско. М., 1970.

15. Прево А.Ф. История одной гречанки. М., 1975.

16. Ретиф де ла Бретон. Совращенный поселянин. М., 1972.

17. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения: в 3 т. М., 1961.

18. Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969.

19. Руссо Ж.-Ж. Юлия, или новая Элоиза. М., 1968.

20. Шодерло де Лакло. Опасные связи. М.;Л., 1965.

21. Азаркин Н.М. Монтескье. М., 1988.

22. Артамонов С.Д. Бомарше. М, 1960.

23. Барская Т. Дени Дидро. М.; Л., 1962.

24. Баскин М.П. Монтескье. М., 1975.

25. Бахмутский В.В поисках утраченного. М., 1994.

26. Библер В.С. Век Просвещения и критика способности суждения. Дидро и Кант // Западноевропейская художественная культура XVIII века. М., 1980.

27. Верцман И. Руссо. М., 1970.

28. Гачев Д.И. Эстетические взгляды Дидро. М., 1961.

29. Гордон Л.С. Поэтика «Кандида» // Проблемы поэтики и истории литературы. Саранск, 1973.

30. Грандель Ф. Бомарше. М., 1979.

31. Гриб В.Р. Аббат Прево и его «Манон Леско» // Гриб В.Р. Избр. работы. М., 1956.

32. Дворцов А.Т. Жан-Жак Руссо. М., 1980.

33. Державин К. Вольтер. М., 1946.

34. Дени Дидро и культура его эпохи. М., 1986.

35. Длугач Т.Б. Дени Дидро. М., 1975.

36. Длугач Т.Б. Подвиг здравого смысла. М., 1995.

37. Заборов П.Р. Русская литература и Вольтер. Л., 1968.

38. История Европы: В 8 т. М., 1994. Т. 3.

39. Кагарлицкий Ю.И. Театр на века. Театр эпохи просвещения. М., 1987.

40. Кузнецов В.Н. Вольтер. М., 1978.

41. Луппол И. Дени Дидро. М., 1960.

42. Мукольский С.С. Бомарше. Л.; М., 1959.

43. Момджян Х.Н. Французское Просвещение XVIII века. М., 1983.

44. Пахсарьян Н.Т. Актуальные проблемы изучения французского романа 1690 - 1720-х годов. Днепропетровск, 1989.

45. Пахсарьян Н.Т. Поэтика романа Дидро «Нескромные сокровища» // Вестник МГУ. Сер. 9. 1995. № 1.

46. Пахсарьян Н.Т. Своеобразие мироощущения и стиля рококо в романе Прево «История современной гречанки» // Вестник МГУ. Сер. 9. 1992. № 6.

47. Пименова Л.А. Дворянство накануне Великой французской революции. М., 1986.

48. Потемкин Л.Я. Пахсарьян Н.Т. Функция культурно-исторической топонимики Нового Света в модификациях мотива «героического путешествия» во французском романе XVII-XVIII вв. // Iberica аmericans. Культуры Нового и Старого Света XVI-XVIII вв. в их взаимодействии. Спб, 1991.

49. Разумовская М.В. От «Персидских писем» до «Энциклопедии». Роман и наука во Франции в XVIII веке. Спб, 1994.

50. Разумовская М.В. Становление нового романа во Франции и запрет на роман 1730-х годов. Л., 1981.

51. Сент-Бев Ш. Дидро // Cент-Бев Ш. Литературные портеры. М., 1979.

52. Сиволап И.И. Социальные идеи Вольтера. М., 1978.

53. Сигал Н. Вольтер. М., 1959.

54. Скир А.Я. Предмет искусства в эстетике Дидро. Минск, 1979.

55. Финкельштейн Е.Л. Бомарше. М., 1957.

56. Французское Просвещение и революция. М., 1989.

57. Эрар Ж. Научное знание и роман, или Парадоксы Дени-фаталиста // Век Просвещения. Россия и Франция. М.; Париж, 1970.

58. Эстетика Дидро и современность. М., 1989.

Тематика контрольных работ

1. Сравнительный анализ социально-психологического романа рококо в творчестве Прево и Мариво («Манон Леско» и «Жизнь Марианны»).

2. Трансформация традиции плутовского романа от Велеса де Гевары к Лесажу (испанский «Хромой бес» и «Жиль Блас»).

3. Своеобразие и функции образа Востока в «Персидских письмах» Монтескье.

4. Особенности пародийности в поэме Вольтера «Орлеанская девственница».

5. Художественные особенности и функция утопического образа Эльдорадо в философской повести Вольтера «Кандид».

6. Соотношение творческой истории «Монахини» с его реализацией в окончательном тексте романа Дидро.

7. «Новая Элоиза» Руссо как энциклопедия руссоизма.

8. Эволюция образа главного героя Бомарше от «Севильского цирюльника» к «Женитьбе Фигаро».

Контрольные вопросы

1. Своеобразие XVIII века как литературной эпохи во Франции и проблема его периодизации.

2. Каковы основные литературные направления во Франции XVIII века и в чем их особенности?

3. Французский непросветительский роман первой трети XVIII века (проблематика, поэтика, жанр).

4. Идейно-художественное своеобразие романа Прево «Манон Леско».

5. Особенности просветительской концепции Монтескье и ее воплощение в романе «Персидские письма».

6. Творчество Вольтера и его роль в культуре Франции XVIII столетия.

7. Вольтер и вольтерианство.

8. Специфика драматургии Вольтера («Заира», «Магомет»).

9. Поэтика жанра философской повести Вольтера.

10. Творчество Дидро-энциклопедиста.

11. Идейно-художественное своеобразие романов Дидро.

12. Руссо и руссоизм.

13. Романы Руссо и своеобразие сентиментализма во Франции.

14. Драматургия Бомарше и ее роль в развитии жанра комедии.

НЕМЕЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Прежде всего надо освежить знания по истории Германии XVIII века и обратить, в частности, внимание на то, что «в последние десятилетия XVII века здесь сначала подспудно, замедленно, в противоречивой форме начали зарождаться и развиваться процессы, характерные для нового типа социально-экономических отношений» [81]. Развиваются мануфактуры, растет торговля, начинается реформа образования и т.д. Как в Англии и Франции, заметные изменения в немецкой культуре, литературе происходят уже на грани XVII-XVIII столетий, в 1690-е годы, и эти изменения не сводятся только к формированию просветительской идеологии, хотя она занимает важное место в процессе социокультурной трансформации рубежа веков. Современные ученые считают, что «немецкое Просвещение отличается от английского и французского не столько новыми темами или проблемами, сколько их логическими формами» [82]. Однако в немецком Просвещении есть и свои специфические проблемы (например, его преимущественно дидактико-педагогическая и реформистская направленность), особые политико-идеологические (например, национальное объединение), и эстетические (споры о литературном языке) задачи, своеобразные отношения между просветительской философией и некоторыми религиозными движениями (например, пиэтизмом на раннем этапе Просвещения). Учет этих факторов позволит понять неравномерность этапов литературного развития Германии в XVIII веке (ср. первую половину столетия и 1770-90-е годы), необычайную пестроту и сложность развития литературных направлений. Барокко (не ушедшее до конца из немецкой литературы этой эпохи), классицизм, сентиментализм, рококо, просветительская и непросветительская поэзия, проза, драматургия не только не сменяют последовательно друг друга, а причудливо сочетаются даже в творчестве одного писателя (например, Лессинга). Кроме того, каждое из направлений в Германии имеет особенно много вариантов (классицизм Готшеда и Винкельмана: «веймарская классика»; раннее непросветительское рококо Х. Вейзе - просветительское рококо Виланда), течений (сентиментализм «швейцарцев», «штюрмерство» Гете и Шиллера).

Хотя немецкая литература трудно поддается четкой периодизации, предлагается выделить следующие ее этапы.

1690-1720-е годы. Время формирования раннего немецкого рококо и философская «подготовка» Просвещения (Лейбниц, Вольф), практически просветительская деятельность Томазия. Деятельность немецких философов этого времени способствовала кризису старого метафизического способа мышления. Вспомнив полемику Вольтера с теорией «предустановленной гармонии», одним из создателей которой был Лессинг, можно уяснить общеевропейское значение немецкой философии этой поры;

1730-40-е годы. Важный этап немецкой литературы XVIII столетия, обозначенный становлением классической эстетики Готшеда и борьбой с ней сентиментализма «швейцарцев» Бодмера и Брейтингера. Этот период ознаменован также распространением морально-дидактической публицистики и появлением первых немецких сентименталистских романов. Надо оценить пафос реформаторства, которым определялась деятельность Готшеда в литературе и в театре, его усилия по созданию норм литературного немецкого языка и т.д. Основным недостатком поэтики Готшеда (при всем историко-литературном значении ее) было не то, что писатель настойчиво призывает следовать принципам классицизма, а педантизм и подражательность;

1750-60-е. годы. «Эпоха Лессинга», появление национально-самобытных и европейски значимых памятников. Необходимо обратить внимание на особую роль эстетических теорий в немецкой культуре XVIII века, а также оценить кардинальное значение переориентировки немецкого классицизма от подражания французским драматургам XVII века (у Готшеда) до равнения на античность как идеал гармонии, спокойствия и красоты (у Винкельмана), понять просветительски-гуманистический смысл трактовки античности у Винкельмана, ее полемическую направленность против все еще господствующего в Германии барочного вкуса.

Заметно жанровое разнообразие литературы этого периода - развитие лирической драмы, оды, эпической поэмы в барочно-сентименталистском творчестве Клопштока, новеллы и воспитательного романа Виланда, органически сочетающих просветительские и пиэтическеи тенденции с эстетическими принципами рококо. Хотя анализ творчества Виланда не входит в обязательную программу курса, важно иметь представление о том, что именно «Виланд придал немецкой литературе если не оригинальность, то гибкость и легкость. Он сделал ее занимательной и привлекательной для европейского читателя» [83].

Не последнюю роль в этом сыграло то, что Виланд воплощал в своих произведениях характерные для стиля рококо легкость и разговорность. В то же время значение Виланда в истории литературы XVIII века не исчерпывается только этим. Виланда справедливо называют автором первого немецкого воспитательного романа «Агатон», в котором традиционный мотив «романического путешествия в поисках возлюбленной» превращается в историю становления личности, ее нравственного совершенствования, а это совершенствование, в свою очередь, рассматривается как главное средство преображения жизни на разумных основаниях.

Особенно тщательно следует изучить творчество Лессинга, чья эстетика и драматургия оказали огромное влияние на всю европейскую литературу XVIII века. Очень важно увидеть в эстетической теории Лессинга и полемику с Готшедом, Винкельманом, и общерационалистическую основу их суждений. В этом существенную помощь окажет статья С.В. Тураева «Классицизм в немецкой литературе XVIII века» [84]. Нужно отметить и особую публицистичность трактатов Лессинга, отражающую его деятельное стремление к созданию нового театра. Интересно сопоставить эстетику Лессинга и Дидро - писателя, которого Лессинг высоко ценил, хотя и не все принимал в его драматургии и в его эстетической теории [85]. Сравните, в частности, концепцию жанра «мещанской драмы» у Дидро и Лессинга, а кроме того, попытайтесь соотнести теоретические положения с драматургической практикой, понять, в какой мере они соответствуют друг другу. В этом могут помочь и уже названная (см. сноску) работа Г.В. Стадникова, и статья В.В. Байкеля «Мисс Сара Сампсон» Лессинга и «Стелла» Гете (Гетевские чтения. 1991. М., 1991).

Необходимо иметь представление об эволюции творчества Лессинга в целом, но подробно надо знать наиболее зрелые драмы Лессинга, выходящие за рамки 60-х годов. Анализируя «ключевое произведение в художественном наследии Лессинга» [86] - «Эмилию Галотти» - обратите внимание на то, какую роль сыграл для драматурга опыт предшественников (Шекспир, Вольтер), как соотносятся античная основа фабулы пьесы (заимствованной в общем виде из Тита Ливия), итальянский контекст событий и опыт общественной жизни в современной Лессингу Германии. Подумайте над жанровым определением пьесы («бюргерская трагедия»), над тем, как соотносятся ее структура, система образов, основной конфликт с просветительской проблемностью. Надо вникнуть в различные трактовки образа главной героини, развязки пьесы и т.п. Информацию об этих проблемах можно получить из дополнительной литературы.

Другое произведение Лессинга, на которое рекомендуется обратить внимание - «философская притча о терпимости» [87] «Натан Мудрый». Современные специалисты справедливо подчеркивают укрепление классицистических тенденций в последней драме Лессинга, плодотворное развитие автором идей космополитизма, терпимости и нравственного совершенствования личности - идей, столь дорогих Просвещению. Эта пьеса, по общему мнению исследователей, оказала важное влияние на становление драмы-притчи в ХХ столетии.

1770-80-е. годы Зрелое немецкое просвещение. Данный период характеризуется продолжением творчества писателей, вступивших в литературу еще в 1750-1760-е. годы, - Клоштока, Виланда, Лессинга. Однако центр немецкого просветительского движения в этот период - в эстетике и литературе «Бури и натиска». Обратите внимание на историю появления этого наименования движения и на его идейно-художественный смысл. Штюрмерство представляет собой своеобразный «предромантический» вариант немецкого сентиментализма, для формирования которого, как подчеркивают ученые, важное значение имел руссоизм. Следует определить роль штюрмерского движения в эволюции немецкой литературы в последней трети века, осмыслить значение возникшего в его рамках культа «гения», понять специфику его оппозиционности, противоречия и причины кризиса.

Полезно подробно ознакомиться с философско-историческими и этическими идеями теоретического лидера штюрмеров - Гердера. Необходимо понять особенности полемики Гердера с классицистической избирательностью и иерархичностью в подходе к явлениям культуры, ощутить диалектическое начало его исторической концепции, оценить последовательную защиту национальной самобытности народов, интерес к фольклору разных стран и т.д. Рекомендуется прочесть послесловие А. Гулыги к изданию труда Гердера «Идеи к философии истории человечества» [88].

Надо знать, что в круг сторонников штюрмерства входило довольно большое число немецких литераторов, но наибольшее художественное значение в перспективе эволюции не только немецкой, но и всей европейской литературы конца XVIII столетия имеет прежде всего творчество Гете и Шиллера. Первый этап художественного становления двух великих немецких просветителей проходил в русле движения «Бури и натиски», однако знакомство с их наследием нужно, думается, осуществлять монографически, ощущая не только разнообразие, но и целостность писательского облика каждого из них.

Приступая к изучению творчества Шиллера - писателя, который, по словам Ф.М. Достоевского, «действительно вошел в плоть и кровь русского искусства», заметите, что новых литературоведческих работ о Шиллере в нашей науке практически нет [89]. В то же время основные этапы его эволюции, поэтика драматических и поэтических созданий Шиллера проанализированы отечественными учеными достаточно тщательно. Необходимо почувствовать сложность и стремительность эволюции Шиллера от 70-х и начала 80-х годов (период «Бури и натиска») к «веймарскому классицизму» 80-90-х годов и последующему отходу от него. При этом обратите внимание на эстетические взгляды писателя, его связи с современной немецкой философией, на контакты с главными литературными веяниями эпохи.

Знакомясь со «штюрмерскими» драмами Шиллера («Разбойники», «Коварство и любовь»), с их тираноборческими и гуманистическими мотивами, острым общественно-политическим пафосом, необходимо отметить не только характерные для драматурга патетичность и тенденциозность, но и стремление к созданию сложных характеров, противоречивой психологии. Проследите за развитием темы «благородного разбойника» в драме «Разбойники», обратите внимание на то, что литературные реминисценции в ней сочетаются с актуализацией основного конфликта героев - братьев Моор, в чем особенности развязки драмы Обратившись к другой ранней пьесе Шиллера - «Коварство и любовь», следует особо выделить жанровое новаторство драмы, в которой стихия трагического соотнесена с бюргерским миром и своеобразно развиваются руссоистские мотивы. Исследователи подчеркивают мастерство композиции «Коварства и любви», стремительность развертывания действия, отголоски шекспировской трагедии «Ромео и Джульетта» в сюжетной коллизии [90], однако проблематика шиллеровской пьесы насыщена нравственно-социальной актуальностью.

Анализируя драмы второго этапа творчества Шиллера («Дон Карлос», «Мария Стюарт»), нужно понять сочетание в них исторического материала и условной «конструкции», классицистическое стремление ко всеобщности конфликта и просветительской актуальной проблематики. Особенно важно тщательно проанализировать первую стихотворную пьесу писателя - «Дон Карлос». В этом существенную помощь окажет уже упоминавшаяся статья С.В. Тураева. Необходимо оценить значение идеализации героев у Шиллера. Так, маркиз Поза в «Дон Карлосе» не является основным фабульным персонажем, но, будучи программным героем, «рупором идей» автора, «несет на себе главную идейную нагрузку» [91].

Необходимо изучить и идейно-художественные особенности трилогии «Валленштейн», разоблачающей захватнические войны, показывающей нищету и страдания народа, создавая его собирательный образ. Следует ощутить целостность драматургического замысла писателя, единство исторической темы (Тридцатилетняя война) и проблемы («ответственность сильной личности перед временем и народом» [92]). Интересно сопоставить образ «героя-рупора» в этой трилогии (Макс Пикколомини) с образом маркиза Позы, выявить в этих персонажах то общее, что составляет основу шиллеровского просветительского идеала.

Специально следует остановиться и на анализе «Вильгельма Телля» - важной вехе в эволюции драматурга, сравнить решение проблемы тираноборства в «Разбойниках» и в этой, поздней, драм, ощутить развитие Шиллером идеи народовластия. Анализ эволюции образа Телля поможет более глубоко постичь специфику художественного метода Шиллера, сложное переплетение в нем разных эстетических тенденций. Нельзя упускать из виду и то, что Шиллер, параллельно со своей деятельностью драматурга, создает многочисленные поэтические сочинения. Необходимо изучить и идейно-художественное своеобразие лирики Шиллера, ее ведущие циклы (античный - «Боги Греции», «Художника»; историко-мифологический цикл философских баллад - «Поликратов перстень», "Ивиковы журавли», «Водолаз», «Геро и Леандр», «Битва с драконом», «Перчатка» и др.), оценить мастерство переводов Шиллера, сделанных Жуковским, сопоставить ход художественной эволюции в драматургии и поэзии Шиллера, наконец, особо выделить последний этап, когда в творчестве писателя вызревают предромантические тенденции.

Несомненно, что одним из самых сложных разделов курса представляется изучение творчества Гете - не только величайшего писателя Германии в этот историко-литературный период, но и одного из гениев мировой литературы. Прежде всего необходимо ощутить масштаб, универсальность и обаяние самого глубокого писателя немецкого просвещения, сложность его творчества, включающего и обилие жанров, и разнообразие методов, творческое долголетие Гете, завершившего свое главное произведение - «Фауст» - в первой трети XIX века.

Усвоив основные вехи становления Гете-писателя, периодизацию его творчества («штюрмерский этап», период «веймарсокго классицизма», литературная деятельность Гете в эпоху романтизма), увидите и целостность творческой личности Гете и ее многогранность.

Раннее творчество Гете связано с поэтической традицией рококо [93]. Анализируя период «Бури и натиска» у Гете, важно понять значение знакомства и дружбы Гете с Гердером, влияние Гердера на эстетические пристрастия молодого писателя и т.п. Следует обратить внимание и на «штюрмерскую драму» «Гец фон Берлихинген», на особенность усвоения Гете шекспировской традиции, на специфику образа главного героя - «бурного гения» Геца.

Познакомясь с принесшим Гете славу романом «Страдания юного Вертера», важно отметить развитие автором традиции эпистолярно-дневникового повествования (Ричардсон, Руссо), столь ценимого писателями сентиментализма. Специалисты считают этот роман «самым интимным произведением Гете» [94], однако специфика автобиографизма в сентименталистском романе Гете иная по сравнению с поздними произведениями романтиков: здесь больше внешних совпадений, событийных параллелей (история влюбленности писателя в Шарлотту фон Буфф, но меньше эмоционально-психологического тождества героя и автора, сохраняется морализаторская тенденция) [95]. Важно отметить не только тонкий психологизм романа, но и его проникновенный лиризм [96], социальный критицизм. Получить представление о современном уровне интерпретации «Вертера» можно, обратившись к сборнику «Гетевские чтения. 1993» (М., 1994), большая часть статей которого посвящена анализу этого романа.

Особенности «веймарского классицизма» Гете четко выявляются при анализе драмы «Ифигения в Тавриде». В сюжете пьесы, обращенной к мифологическому античному материалу, воплощены «благородная простота и спокойное величие», которые Винкельман считал важнейшими свойствами античной культуры. Гете интересует в данном случае художественное воссоздание обобщенного конфликта культуры и варварства, и в то же время проблематика «Ифигении» не лишена актуальности. Исследователи отмечают благородство и человечность главной героини драмы, утопичность финала, выражающую просветительский оптимизм писателя, наконец, особую «пластичность» образов и стиля произведения [97]. Той же пластичностью, оптимизмом и чувством гармонии наполнены лирические произведения поэта «веймарского периода» (см., например, цикл «Римские элегии»).

Особого внимания заслуживает изучение позднего творчества Гете, уже выходящего за рамки собственно историко-литературного XVIII столетия. Необходимо знать о художественном своеобразии и значении романа «Годы ученого Вильгельма Майстера» - не только потому, что это один из лучших немецких воспитательных романов, но и потому, что он сыграл особую роль в эволюции романистики на рубеже веков, имел огромное значение для становления немецкой романтической прозы. Необходимо иметь представление и о философской лирике Гете (сборник «Западно-восточный диван»), о своеобразии поэтической разработки «персидской» темы в этом сборнике. Надо понять своеобразие и значение выдвинутой в эти годы Гете идеи «мировой литературы», в чем существенную помощь окажет обращение к монографии С.В. Тураева «Гете и формирование концепции мировой литературы» (М., 1989).Однако особое внимание, безусловно, необходимо уделить изучению «Фауста» - не только вершины творчества Гете, но и своеобразного художественного синтеза немецкого Просвещения, осуществленного уже в эпоху романтизма [98]. Ознакомьтесь с творческой историей произведения, вдумайтесь в соотношение народной легенды о Фаусте с тем, как она предстает в гетевском творении, в специфику сказочно-фантастического и мифологического у писателя. Она, несомненно, связана с пантеистическими представлениями Гете, с тем «гносеологическим кризисом», который переживает он в этот период [99].

Постигая «художественный универсализм» Гете (А.А. Аникст), надо разобраться в проблеме жанровой природы «Фауста», сопоставить различные жанровые определения произведения («трагедия» - Н.А. Жирмунская; «драматическая поэма» - А.А. Аникст; «философская трагедия» - С.В. Тураев и т.д.), осознать, что в «Фаусте» возможно обнаружить «элементы мистерии, моралите, миракля, эпической поэмы, трагедии, философской, мещанской, исторической драмы… и т.д.» [100]. Таким же художественным универсализмом отмечен не только жанр произведения, но его стиль, и художественный метод в целом. Этот аспект поэтики «Фауста» хорошо раскрыт в работах А.А. Аникста (см. список дополнительной литературы), ему посвящено также специальное исследование И.Ф. Волкова («Фауст» Гете и проблема художественного метода. М., 1970).

Обратившись к анализу обширного текста «Фауста» (надо подробно познакомиться, по крайней мере с первой частью произведения), следует уделить внимание «Прологу на небе» - своеобразному символико-философскому «ключу» к «Фаусту», позволяющему оценить глубоко универсальный смысл поставленных в нем проблем. Необходимо также проанализировать диалектическое соотношение главных героев гетевской трагедии - Фауста и Мефистофеля, ощутить, что «без мефистофельского отрицания не было бы фаустовского поиска истины» [101]. Проследите за развитием основного действия в «Фаусте», подумайте над художественной логикой последовательности испытаний героя, над тем, почему такое место занимает в них идея «остановленного мгновения», поиска наслаждений.

Некоторые специалисты считают, что в первой части испытания Фауста замкнуты в мире его сознания и личных чувств [102], однако следует иметь в виду «емкость» (А.А. Аникст) образа главного героя, его философско-художественную обобщенность, возвышающую конфликт первой части до проблемы поисков сущности жизни. Хотя в программу входит лишь знакомство с первой частью «Фауста», нужно иметь представление и о второй части произведения. Она сложна для восприятия в силу насыщенности символико-аллегорическими образами, сложной ассоциативностью, но связана с первой частью и основными персонажами и, главное, - обращенностью к той же проблеме поисков сущности бытия. Необходимо выяснить значение своеобразного синтеза традиционной - античной, средневековой - мифологии с попыткой художественно-символического обобщения современности (ср. Эвфорион как отражение личности Байрона).

Следует обратить внимание на неоднозначные истолкования финала гетевской трагедии. Если в учебной литературе подчеркивают оптимистичность исхода борьбы за душу Фауста, удовлетворенность героя итогом жизненных исканий, то в монографических исследованиях специалисты подчеркивают трагический колорит развязки: «К своим достижениям он шел, неся потери, мучаясь и страдая, терзаемый сомнениями и постоянной неудовлетворенностью… трагично, что эту высшую мудрость Фауст обретает лишь на исходе жизни. Поистине трагической иронией проникнуты последние его мгновения» [103].

В пособии невозможно подробно охватить все узловые проблемы синтетического создания Гете, потому обратитесь к тем фундаментальным исследованиям «Фауста», которые указаны в списке литературы.

В результате изучения классика немецкой литературы XVIII столетия следует осознать мировое значение его творчества, ощутить не только прямое влияние тем, мотивов, образов Гете на последующие поколения писателей не только в Германии, а и в России [104], но и более широкое и разнообразное воздействие его творчества и личности на литературу и искусство XIX-XX веков.

Литература для самостоятельного изучения

1. Виланд К.М. История абдеритов. М., 1978.

2. Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1977.

3. Гердер И.Г. Избранные произведения. М;Л., 1959.

4. Гете И.В. Об искусстве. М., 1975.

5. Гете И.В. Театральное призвание Вильгельма Майстера. Л., 1981.

6. Гете И.В. Собр.соч.: В 10 т. М., 1975-1980.

7. Гете И.В. Фауст М., 1969.

8. Зарубежные писатели о литературе и искусстве. Немецкая литература XVIII века. М., 1980.

9. Лессинг Г.Э. Избранное. М., 1980.

10. Лессинг Г.Э. Драмы. Басни в прозе. М., 1972.

11. Лессинг Г.Э. Лаокоон, или о границах живописи и поэзии. М., 1957.

12. Шиллер Ф. Избранные произведения. М., 1954.

13. Шиллер Ф. Валленштейн. М., 1980.

14. Шиллер Ф. Драмы. Стихотворения. М., 1975.

15. Эккерман И.П. Разговоры с Гете. М., 1981.

16. Абуш А. Шиллер. Величие и трагедия немецкого гения. М., 1964.

17. Аникст А. Гете и «Фауст». М., 1983.

18. Аникст А. Творческий путь Гете. М., 1986.

19. Аникст А. «Фауст» Гете. М., 1979.

20. Асмус В. Немецкая эстетика XVIII века. М., 1962.

21. Верцман И. Эстетика Гете // Проблема художественного познания. М., 1967.

22. Вильмонт Н. Гете: история его жизни и творчества. М., 1959.

23. Вильмонт Н. Достоевский и Шиллер. М., 1984.

24. Волгина Е.И. Эпические произведения Гете 1790-х годов. Куйбышев. 1981.

25. Волков И.Ф. «Фауст» Гете и проблема художественного метода. М., 1970.

26. Гетевские чтения. 1984. М., 1986.

27. Гетевские чтения. 1991. М., 1991.

28. Гетевские чтения. 1993. М., 1994.

29. Гулыга А.В. Гердер М., 1975.

30. Гухман М.М., Семенюк Н.Н., Бабенко Н.С. история немецкого литературного языка XVI-XVIII вв. М., 1984.

31. Данилевский Р.Ю. Виланд в русской литературе // От классицизма к романтизму. Л., 1970.

32. Жирмунский В.М. Гете в русской литературе. Л., 1982.

33. Жирмунский В.М. Опыт стилистической интерпретации стихотворений Гете // Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур. Л., 1981.

34. Жучков В.А. Немецкая философия эпохи раннего Просвещения. М., 1989.

35. История Европы: В 8 т. М., 1994. Т. 4.

36. Конради К.О. Гете. Жизнь и творчество: В 2 т. М., 1987.

37. Кузнецов В.Н. Немецкая классическая философия второй половины XVIII - начала XIX века. М., 1989.

38. Ланштейн П. Жизнь Шиллера. М., 1984.

39. Лессинг и современность: Сб. статей. М., 1981.

40. Либинзон З. «Коварство и любовь» Шиллера. М., 1969.

41. Лобинзон З.Е. Фридрих Шиллер. М., 1990.

42. Лозинская Л.Ф. Шиллер. М., 1960.

43. Мотрошилова Н.В. Социально-исторические корни немецкой классической философии. М., 1990.

44. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. СПб, 1996. Т. 3.

45. Стадников Г.В. Лессинг. Литературная критика и художественное творчество. Л., 1987.

46. Тронская М.Л. Немецкая сатира эпохи Просвещения. Л., 1962.

47. Тронская М.Л. Немецкий сентиментально-юмористический роман эпохи Просвещения. Л., 1965.

48. Тураев С.В. Гете. Очерк жизни и творчества. М., 1975.

49. Тураев С.В. Гете и формирование концепции мировой литературы. М., 1989 «Дон Карлос» Шиллера: проблема власти // Монархия и народовластие в культуре Просвещения. М., 1995.

50. Тураев С.В. Гете и формирование концепции мировой литературы. М., 1989.

51. Чечельницкая Г.Ф. Шиллер. М., 1959.

52. Шиллер. Статьи и материалы. М., 1966.

53. Шиллер Ф.П. Фридрих Шиллер. Жизнь и творчество. М., 1955.

Тематика контрольных работ

1. Особенности притчевого начала в «Натане Мудром» Лессинга (сопоставьте художественную трактовку легенды о трех кольцах у Боккаччо и Лессинга).

2. Историческая концепция Гердера и проблемы историзма эпохи Просвещения.

3. Жанр баллады в поэзии Ф. Шиллера.

4. Тип «бурного гения» в штюрмерской драматургии Шиллера.

5. Традиция эпистолярного романа XVIII века в «Страданиях юного Вертера» Гете.

6. Проблемы изучения лирики Гете в современном литературоведении.

7. Проблематика «Фауста» и особенности ее художественного воплощения.

8. Специфика системы персонажей в «Фаусте» Гете.

Контрольные вопросы

1. Охарактеризуйте сущность, этапы и динамику литературных направлений в немецкой литературе XVIII столетия.

2. Каковы основные периоды творчества Лессинга и в чем специфика его эстетической позиции?

3. Жанрово-стилевые особенности Лессинга «Эмилия Галотти».

4. Творчество Шиллера и его основные этапы.

5. Проблематика и поэтика драмы Шиллера «Разбойники».

6. Специфика положительных героев в драме Шиллера «Коварство и любовь».

7. В чем состоит художественное новаторство лирики Шиллера?

8. «Вильгельм Телль» как шиллеровская народно-героическая драма.

9. Охарактеризуйте основные периоды творчества Гете и его историко-литературное значение.

10. Художественное мировоззрение Гете, его особенности и эволюция.

11. Специфика сентиментализма в романе Гете «Страдания юного Вертера».

12. Проблематика и поэтика «Фауста» Гете.

13. Каковы основные трактовки главного конфликта первой части «Фауста»?

14. Своеобразие трактовки легендарного образа Фауста у Гете.

15. Проблема художественной целостности «Фауста» и соотношение первой и второй частей произведения.

16. Проблема жанра «Фауста» в современном литературоведении.

17. Художественное своеобразие лирики Гете (проблематика, жанры, стиль).

18. Творчество Гете и литературные направления XVIII века (художественный универсализм писателя).

19. Концепция мировой литературы в эстетической мысли Гете.

Примечания

1. Косарева Л.М. Социокультурный генезис науки Нового времени. М., 1989. С. 23.

2. Ястребова Н.А. Формирование эстетического идеала и искусство. М., 1976. С. 78.

3. Трубников Н.Н. Время человеческого бытия. М., 1981. С. 81.

4. Аверинцев С.С. и др. Категория поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. М., 1994. С. 15.

5. XVII век в мировом литературном развитии. М., 1969.

6. Артамонов С.Д.. История зарубежной литературы XVII-XVIII веков. М., 1958. С. 19.

7. Михайлов А.В. Поэтика барокко: завершение риторической эпохи // Историческая поэтика. М., 1994. С. 329.

8. Советское искусствознание. Cб. М., 1987. № 22. С. 123-167.

9. Лотман Ю.М. Риторика // Ю.М.Лотман. Избранные статьи: В 3-х тт. Таллин, 1992. Т. I. С. 174.

10. Морозов А.А., Сафронова Л.А. Эмблематика и ее место в искусстве барокко // Славянское барокко. Историко-культурные проблемы эпохи. М., 1979.

11. Маркова В.Э. О двух манерах мастера барокко // Советское искусствознание. М.,1987. № 22. С. 235.

12. См. о "классическом" и "классицистическом" во французской литературе: Подгаецкая И.Ю. О французском классическом стиле // Типология стилевого развития Нового времени. М., 1976.

13. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994. С. 399.

14. Гарсиа Лорка Ф. Об искусстве. М., 1971.

15. Пинский Л. Магистральный сюжет. М., 1989.

16. Ср.: "Развитие действия в комедии Кальдерона часто балансирует на грани трагического, устремляясь к кровавой развязке "драмы чести" (Еремина С.И. Великий театр Педро Кальдерона // Calderon de la Barca. Tres dramas y una comedia. М., 1981. С. 16-17).

17. Менендес Пидаль Р. Избранные произведения.

18. Еремина С.И. Великий театр Педро Кальдерона. С. 8.

19. См.: Виппер Ю.Б. Формирование классицизма во французской поэзии начала XVII века. М., 1967.

20. Сент-Бев Ш. Литературные портреты. Критические очерки. М., 1970. С. 62.

21. Выготский Л.С. Психология искусства. М, 1968.

22. См.: Обломиевский Д.Д. Французский классицизм. М., 1968. Гл. 2: Классицизм XVII столетия и категория трагического.

23. См. раздел "Расиновский человек" в кн.: Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М., 1994.

24. Жирмунская Н.А. Трагедия Расина // Ж. Расин. Трагедии. М., 1977. С. 387.

25. См. подробнее о концепции времени у Расина: Бахмутский В. Время и пространство во французской классической трагедии XVII века // Его же. В поисках утраченного. М., 1994. С. 12 и далее.

26. Артамонов С.Д. История зарубежной литературы XVII-XVIII вв. М., 1978. С. 241.

27. Обломиевский Д.Д. Французский классицизм. С. 168.

28. См. написанный Ю.Б. Виппером раздел о Расине в кн.: История всемирной литературы: В 9-ти тт. М., 1987. Т. IV. С. 143.

29. Гухман М.М., Семенюк Н.Н., Бабенко Н.С. История немецкого литературного языка XVI-XVIII вв. М., 1984.

30. Мотрошилова Н.В. Социально-исторические корни немецкой классической философии. М., 1990. С. 103.

31. Пуришев Б.И. Немецкая литература // История всемирной литературы: В 9 т. М., 1987. Т. 4. С. 236.

32. Виппер Ю.Б. Влияние общественного кризиса 1640-х годов на развитие западноевропейских литератур XVII века // Историко-филологические исследования. М., 1947. С. 61.

33. См.: Теория литературных стилей. Современные аспекты изучения. М., 1982.

34. Морозов А.А. «Симплициссимус» и его автор. Л., 1984.

35. История Европы: В 8 т. Т. 4. М., 1994. С. 19

36. См.: Мееровский Б.В. Гоббс. М., 1975

37. Горбунов А.Н. Джон Донн и английская поэзия XVI-XVII веков. М., 1993.

38. См.: Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. СПб, 1996. Т. 3.

39. Бенишу П. На пути к светскому священнослужению // Новое лит. обозрение. 1995. № 13. С. 235.

40. Культура эпохи просвещения. М., 1993. С. 4.

41. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. С. 458.

42. Ортега-и-Гассет Х.. Что такое философия? М., 1991. С.28.

43. Ср. также: «…человек чувствительный XVIII века не просто самом чувстве» (Бенишу П. На пути к светскому свяженнослужению. С. 223).

44. Якимович А.Я. Об истоках и природе искусства Ватто // Западноевропейская художественная культура XVIII века. М., 1980. С.50.

45. «… компромисс по сути дела есть выражение обоюдного (всестороннего) уважения и признания прав других автономных личностей» (Длугач Т.Е. Подвиг здравого смысла или Рождение идеи суверенной личности. М., 1995. С. 7).

46. Аверинцев С.С. и др. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. М., 1994. С. 32. Ср. там же: «Литературе приходится отчасти начинать как бы с начала, но рационализм подсказывает ей очень часто решения плоские и пресные».

47. Ср., напр.: «… по отношению к XVIII столетию, к его художественному мышлению у нас особый долг - непонятости, неоцененности: пожалуй мы найдем не много эпох, которые в собственной художественной оценке так резко бы расходились с тем, как мы их видим» (Шайтанов И. Мыслящая муза. М., 1989. С. 3).

48. См.: Тураев С.В. Спорные вопросы литературы Просвещения // Проблемы Просвещения в мировой литературе. М., 1970. С. 22-26.

49. Шацкий Е. Утопия и традиция. М., 1989. С. 133.

50. Гинзбург Л.Я. Литература в поисках реальности // Вопр. литературы 1986. № 2. С. 99.

51. Кисунько В.Г., Ревякин А.В. Европейское Просвещение // История Европы. Т. 4. С. 301.

52. О «парадоксах» понятия «просвещенный вкус» см. блестящую статью В.С. Библера «Век Просвещения и критика способности суждения. Дидро и Кант» в кн.: Западноевропейская художественная культура XVIII века. М., 1980.

53. См.: Гриб В.Р. Избранные работы. М., 1956. С. 70.

54. О своеобразном гуманизме культуры рококо интересно пишет, опираясь прежде всего на материал живописи, А. Якимович (Якимович А. Об истоках и природе искусства Ватто. С. 50-55).

55. См.: Кисунько В.Г., Ревякин А.В. Европейское Просвещение / История Европы. Т. 4. С. 300.

56. Разумовская М.В, Синило Г.В., Солодовников С.В. Литература XVII-XVIII веков. Минск, 1989. С. 11.

57. См: Наливайко Д.С. Искусство: направления, течения, стили. Киев, 1981.

58. См. о предромантизме в английской литературе обстоятельную монографию: Соловьева Н.А. У истоков английского романтизма. М., 1988.

59. См.: Тураев С.В. От Просвещения к романтизму. М., 1983.

60. См.: Англия в памфлете: английская публицистическая проза начала XVIII века. М., 1987.

61. Кисунько В.Г., Ревякин А.В. Европейское просвещение // история Европы. Т. 4. С. 303.

62. См.: Урнов Д.М. Естественность как характеристика классического стиля (Шекспир, Дефо) // Типология стилевого развития Нового времени. М., 1976.

63. См.: История всемирной литературы: в 9 т. М., 1988. Т. 5. С. 51.

64. Лабутина Т.Л. У истоков современной демократии. М., 1994. С. 54.

65. История зарубежной литературы XVIII века. М., 1991. С. 50.

66. История всемирной литературы. Т. 5. С. 58.

67. История зарубежной литературы XVIII века. С. 73.

68. См.: Твардовский А.Т. Роберт Бернс в переводах С. Маршака // Его же. Статьи и заметки о литературе. М.,1963.

69. Блок М. Апология истории. М., 1986. С. 103.

70. Кисунько В.Г., Ревякин А.В. Европейское Просвещение // История Европы. Т. 4. С. 313.

71. См. об этом, напр.: Пименова Л.А. Дворянство накануне Великой французской революции. М., 1986.

72. См. напр.: Вольперт Л.И. Пушкин и Мариво (к проблеме пушкинского психологизма) // Сравнительное изучение литератур. М, 1976.

73. См. о «глубокой порочности» Манон: Гунст Е.А. Жизнь и творчество аббата Прево // История кавалера де Грие и Манон Леско. М., 1978.

74. См.: Гриб В.Р. Аббат Прево и его «Манон Леско» // Его же. Избр. работы. М, 1956.

75. См. об этом: Пахсарьян Н.Т. Своеобразие мироощущения и стиля рококо в романе Прево «История современной гречанки // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология, № 6 (1992). С. 27-33.

76. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. С. 523.

77. Аверинцев С.С. Два рождения европейского рационализма // Риторика и истоки европейской литературной традиции. М., 1996. С. 329.

78. См. материалы сб.: Дени Дидро и культура его эпохи. М., 1986.

79. Длугач Т.Б. Подвиг здравого смысла. М., 1995. С. 127.

80. Там же. С. 124.

81. Жучков В.А. Немецкая философия эпохи просвещения. М., 1989. С. 13.

82. Реале Д., Антисери Д.. Западная философия от истоков до наших дней… С. 589.

83. Морозов А.А.. Немецкая волшебно-сатирическая сказка // Немецкие волшебно-сатирические сказки. Л., 1972. С. 176.

84. В сб.: Проблемы Просвещения в мировой литературе. М., 1970.

85. См. об этом: Стадников Г.В Лессинг. Литературная критика и художественное творчество. Л., 1987.

86. Там же. С. 57.

87. Реале Д., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 3. С. 606.

88. Гердер. Идеи к философии истории человечества. М., 1977.

89. Из работ 90-х годов можно назвать лишь пособие для старшеклассников (Либинзон З.Е. Фридрих Шиллер. М., 1990) и статью в недавнем сборнике работ по проблемам Просвещения: Тураев С.В. «Дон Карлос» Шиллера: проблема власти // Монархия и народовластие в культе Просвещения. М., 1995.

90. Либинзон З.Е. Фридрих Шиллер. С. 54.

91. Тураев С.В. «Дон Карлос» Шиллера: проблема власти. С. 176.

92. Разумовский М.В., Синило Г.В., Солодовников С.В. Литература XVII-XVIII веков. Минск, 1989. С. 209.

93. См. об этом: Аникст А.А. Творческий путь Гете. М., 1986. С. 37-39.

94. Там же. С. 113.

95. Интересные наблюдения о сходстве и различии «Вертера» с французским романом романтизма см.: Шевякова Э.Н. «Вертер» и поэтика французского исповедального романа // Гетевские чтения. 1993. М., 1994.

96. Ср.: «Страдания юного Вертера» - лирический роман, в котором уже видны ростки социального романа» (Лейтес Н.С. «Фауст»: типология жанра // Гетевские чтения. 1991. Указ. Соч.)

97. Аникст А.А. Творческий путь Гете. С. 274

98. Тяготением к синтетичности, итоговости отмечено и другое произведение этого периода - автобиографическая книга «Поэзия и правда» (см.: Чавчанидзе Д.Л. «Поэзия и правда» Гете - произведение эпохи романтизма // Гетевские чтения. 1984. М., 1986).

99. Бент М.И. Концепция личности в «Фаусте» Гете и драматургии Г. фон Клейста // Там же. С. 83.

100. Лейтес Н.С. «Фауст»: типология жанра // Гетевские чтения. 1991. С. 31.

101. Разумовская М.В. и др. Литература XVII-XVIII веков. С. 225.

102. См. там же о том, что в первой части герой переживает трагедию познания и трагедию любви (С. 226)

103. Аникст А.А. Творческий путь Гете. С. 518.

104. См.:Жирмунский В.М. Гете в русской литературе. Л., 1982.

Источник текста - Французская литература XVII-XVIII вв. Сайт Натальи Пахсарьян.